Орион

Два мудака, вытащившие меня из камеры, провели меня по темным туннелям, а затем затолкали в каменную комнату с дверями впереди и позади, единственным источником света было голубое свечение от наручников, ограничивавших мою магию. Перед тем как уйти, один из них воткнул мне в шею иглу, и вскоре после этого мой Орден пробудился. Я попытался вырваться из этого места, но магия придала этому месту силу, и без моих собственных сил, необходимых для ее разрушения, я был в полной заднице.

Все вокруг было тихо, слишком тихо для моих обостренных чувств, и я догадался, что меня держат внутри чертова заглушающего пузыря. Я ждал, когда Лайонел появится со своим планом, объяснением того, что должно произойти. Но он не появлялся.

Страх расставания с Дарси был удушающим. Не зная, увижу ли я ее когда-нибудь снова, я схожу с ума от страданий, страха и паники. Я должен спастись. Я должен спасти ее от того, что сейчас произойдет.

Я снова и снова наваливался всем весом на каменную дверь, пытаясь заставить ее поддаться, и вдруг она распахнулась, и я, спотыкаясь, вылетел наружу. Мои ноги коснулись песка, и когда я прошел через магический барьер, на меня обрушился шум. Меня ослепило солнце после столь долгого пребывания в темноте, и я поднял руку, прикрывая глаза, когда дикие возгласы толпы окружили меня.

— Лэнс Орион! — прогремел голос Лайонела, когда мое зрение обострилось, и я обнаружил, что стою в яме огромного амфитеатра.

По кругу были расставлены клетки из ночного железа, каждая из которых держала Нимфу в измененной форме, их сверкающие красные глаза голодно смотрели на меня.

Ужас сковал самые глубины моего существа, когда я заметил Лайонела на большом троне на трибунах с Тори по одну сторону от него и Кларой по другую. Ксавьер стоял за Тори, а Вард — рядом с ним с кровожадной улыбкой на губах. С холодной ясностью я осознал, где нахожусь. Это амфитеатр, который раньше использовался для судебных процессов и смертельных игр во времена правления Дикого Короля. Место, которое Советники закрыли, объявили вне закона, забыли. Но, конечно, этот монстр вернул его в обиход. Наверное, больше половины Фейри, погибших здесь во время правления Хейла Вега, погибли из-за него.

Пульс стучал в моей голове, когда я рассматривал толпу людей в изысканных мантиях и платьях, и я практически ощущал вкус их желаний моих страданий.

Тори рванулась вперед, где она стояла рядом с Лайонелом, но один взгляд моей сестры заставил ее отступить. Судя по жесткой позе Ксавьера, я догадался, что его удерживают тени. Но где же Дариус?

— Вы представлены к суду за побег из-под моей стражи, срыв тюремного заключения и сговор с врагом Акруксов, — объявил Лайонел, и по стадиону раздались одобрительные возгласы. — Есть ли у вас что сказать в свою защиту?

— Пошел нахуй, — прорычал я, плюнув на песок у своих ног, и из толпы раздались крики.

Лайонел посмотрел на меня с гримасой.

— Очень хорошо. В качестве наказания ты будешь бороться за свою жизнь. Твой Орден возвращен тебе, и ты можешь использовать любое оружие, доступное тебе на ринге. — Он жестом указал на середину ямы, где на земле лежали ржавый меч, нож и деревянная бита.

Ублюдки, наблюдавшие за происходящим, разразились возбужденным смехом, и моя кожа покрылась мурашками. Гнев и ненависть захлестнули мою грудь, овладевая каждым дюймом моего тела.

Я бросился к оружию, поднял ржавый кусок дерьмового меча и со всей силой своего Ордена запустил его в самодовольное лицо Лайонела Акрукса. Он врезался в магический щит, защищающий толпу, и раздались вздохи, прежде чем все начали хлопать и смеяться.

На лице Лайонела появилась темная и яростная гримаса, которая свидетельствовала о моем неповиновении. Он ненавидит, что так и не смог по-настоящему подчинить меня себе. Но он не знает, что у нас Имперская Звезда, или что я месяцами кормил его ложью. Если он и вправду намеревается убить меня сейчас, то неужели он оставил надежду найти ее?

— Ты будешь страдать за свои преступления против меня, — прорычал Лайонел, и в толпе воцарилась тишина.

— Так убей же меня! — прорычал я. — Получи свой кусок плоти, ты, ничтожество.

Он окинул меня знающим взглядом, от которого у меня по позвоночнику пробежала дрожь.

— Я жажду не твоей крови.

Позади меня раздался скрежет камня, и я обернулся, увидев Дарси, выходящую из двери в своих трениках и майке.

Толпа аплодировала, указывая на нас, обсуждая ложь, в которую они верили о нас. Но они ничего не знают.

— Гвендалина Вега покушалась на мою жизнь прошлой ночью, — обратился Лайонел к толпе, которая гневно закричала.

Мое сердце сжалось в груди, когда Дарси вызывающе подняла подбородок, глядя на никчемного человека, осмелившегося называть себя королем. Я бросился к ней, и наши руки автоматически переплелись, что еще больше разозлило толпу, которая освистывала и ругала нас.

— Сегодня предатель короны умрет! — прорычал Лайонел, и Тори снова рванулась вперед, ее глаза были полны ужаса, но Клара снова заставила ее отступить. " Смеешь ли ты говорить в свою защиту, Гвендалина Вега?

Ее пальцы сжались на моих, а верхняя губа оттопырилась, выражение ее лица стало выражением бесстрашного воина. Я чуть не лопнул от гордости за то, что стою рядом с ней. Если она умрет сегодня, то и я умру. Я не останусь в этом мире без нее ни на секунду. Но даже думать о такой судьбе для нее невыносимо. И я сделаю все, что в моих силах, чтобы остановить это.

— Ты не Фейри и недостоин сидеть на троне моего отца, — воскликнула Дарси, и ее голос разнесся по амфитеатру. — Я знаю, что ты сделал, я знаю, как ты Темным Принуждением подчинил себе Хейла Вега, как ты одурманил его разум и настроил его против собственного народа.

Толпа начала бормотать, обмениваться любопытными взглядами, и Лайонел выпрямился на своем месте.

— Твой отец был бессердечным, безмозглым глупцом, и ни один истинный Фейри никогда больше не склонится перед его грязной родословной, — прорычал Лайонел.

— Да здравствует Король Драконов! — крикнул Вард, и ответные возгласы сорвались с уст всех присутствующих на трибунах.

— Да здравствуют королевы Вега! — прокричал я в ответ и упал на колени, склонившись перед своими королевами в акте восстания, который, вероятно, станет для меня последним.

— Освободите Нимф! — прорычал Лайонел, и клетки с лязгом распахнулись вокруг нас. Дарси дернула меня за рукав, чтобы я поднялся, и я встал, притянув ее ближе, так как мое сердце гулко билось о грудную клетку.

— Есть шанс, что они пробудили твой Орден, красавица? — пробормотал я, и она покачала головой. Блядь. — Тогда тебе лучше забраться ко мне на спину.

Она бросилась ко мне, встала на цыпочки и яростно поцеловала меня в течение двух коротких, сладких секунд, после чего разбежалась и забралась ко мне на спину. И что-то подсказывает мне, что это мой последний хороший момент в этом мире.

— Я люблю тебя, Лэнс, — прошептала она мне на ухо, и ее слова наполнили меня силой, необходимой для того, чтобы противостоять пяти Нимфам, идущим нам навстречу.

Я выбежал в центр арены, взяв в руки биту и засунув нож за пояс. Я осознаю, что шансы в этой схватке сильно перевешивают не в нашу пользу. Но я буду бороться до последнего вздоха, лишь бы уберечь свою девочку. Смерти придется самой попытаться вырвать ее из моих рук, если она ей нужна, даже тогда я не отпущу ее.

Дариус

Звезды перенесли нас в центр знойных джунглей, и я втянул в себя влажный воздух, когда Габриэль начал пробираться сквозь деревья в ускоренном темпе.

— Вокруг этого места все еще стоят древние заслоны, — сказал он, не оглядываясь на меня. — Но они позволили мне пройти мимо них, и я видел, как ты тоже прошел через них. Я просто подумал, что должен предупредить тебя, поскольку ты все узнаешь, когда пройдешь через них.