— Кто это? — прошипела Лавиния, поспешно подойдя к телу Франчески и наклонившись под неестественным углом, глубоко принюхиваясь.

— Предательница, вот и все, — быстро сказал Лайонел. — Теперь она мертва. Я попрошу Горация разобраться с ее телом.

Он щелкнул пальцами своему дворецкому, и тот бросился вперед, чтобы сделать то, что ему было приказано.

— Да, сир, — сдавленно произнес Гораций, со страхом в глазах глядя на Лавинию, а затем снова на труп.

Лавиния преградила ему путь, жутко улыбаясь.

— Она все еще теплая, — прошептала она. — Нет нужды растрачивать плоть.

Она бросилась на тело Франчески, кусая и разрывая ее кожу с дикостью, заставляя меня кричать от страданий.

Гораций издал звук ужаса, отшатнулся и посмотрел на стену, устремив свой взгляд туда и делая вид, что ничего не происходит.

— Отойди от нее, — потребовал я, но Лавиния начала окутывать Франческу паутиной теней, связывая ее тело, пока я не перестал различать в ней свою подругу.

Даже Лайонел смотрел на это зрелище с отвращением, а Дарси схватила меня за руку так крепко, что ее ногти глубоко вонзились в мою руку.

Лавиния оставила тело Франчески на полу, опустилась на четвереньки и пробралась к Лайонелу, снова поднялась и обнюхала его тело по всей длине, задержавшись у его рта. Она закричала, как банши, и Лайонел схватил ее за горло, пытаясь взять ее под контроль, прежде чем она нападет. Но Лавиния была сильнее, огромные плети теней хлынули из нее и отбросили его. Она повалила его на пол, и его собственная теневая рука поднялась, ударив его по лицу.

— Ах! — закричал он, подняв свою настоящую руку и создав воздушный щит, чтобы удержать ее, но ее темная сила в мгновение ока прорвала его, вцепилась в него и потащила по полу к себе. Гораций потрясенно смотрел вслед своему королю, не зная, стоит ли ему пытаться помочь.

— Ты трахал эту шлюху! — кричала Лавиния. — Ты предал святость нашего брака!

— Нет…подожди — пожалуйста! — кричал Лайонел, пытаясь ухватиться за свою силу, чтобы остановить ее, но его теневая рука скрутила пальцы его настоящей руки, сломав их все. Он взвыл снова, его теневая рука врезалась в его лицо с сокрушительным звуком, и мое дыхание сбилось, пока я наблюдал за ним, наслаждаясь его болью.

— Гораций! — рявкнул Лайонел, и его дворецкий бросился к нему, подняв руки с широко раскрытыми глазами. Прежде чем он успел сделать что-то большее, чем неуклюже расплескать воду по полу и почти рухнуть на задницу, Лавиния поймала его в сеть тени.

— Звезды, смилуйтесь! — Гораций тут же сломался, всхлипывая, как ребенок, и Лавиния вышвырнула его из тронного зала, отправив кувыркаться по коридору, скрывшись из виду.

Она вновь обратила свой взор на Лайонела, на ее лице застыло выражение ярости. — Как ты смеешь так оскорблять меня?

— Подожди, — умолял Лайонел. — Просто выслушай меня в течение…

Лавиния отбросила Лайонела в стену, и пламя вырвалось из его сломанных пальцев, когда он попытался бороться. Волна теней погасила его, а затем пробралась вверх по его телу, разорвав рубашку и прочертив огромную борозду на груди.

— Ахх! — закричал он.

— Убей его, — прорычала Дарси себе под нос, в ее словах звучала надежда.

— Да, убей его на хрен, психопатка, — призвал я.

Лавиния приблизилась к своей жертве, подняв Лайонела в вихре теней. Она провела своими почерневшими острыми ногтями по его животу, проливая кровь и заставляя его снова кричать. Его теневая рука вцепилась между его собственных ног, сжимая и разжимая, в то время как его глаза закатились назад в голову, а рот открылся в истошном вопле.

Еще больше теней хлынуло от Лавинии, погружаясь в его горло и заставляя его тело спазмировать и дергаться под ее огромной силой.

— Ты мой король, — прошипела она. — Мой король Акрукс. И ты не прикоснешься ни к какой другой женщине, кроме своей королевы. Я долго ждала, когда ты подаришь мне обещанного наследника. Последний был украден у нас, но этот должен стать самым могущественным существом, которое я смогу привести в этот мир. Это будет наше наследие.

Она бросила его на пол, и его голова с грохотом разбилась об пол, отчего мое сердце радостно заколотилось.

— Прикончи этого ублюдка. Давай, — шипел я.

Лавиния вылетела из комнаты, напевая жуткую, радостную мелодию, и потащила Лайонела за собой по полу, порезы на его груди оставляли кровавые следы на плитке, теневая рука крепко сжимала его запястье у основания позвоночника, обездвиживая его.

Глаза Лайонела остановились на нас с Дарси, и он увидел, что мы с восторгом наблюдаем за его поражением.

— Отвернитесь, — приказал он свирепым рыком.

Я не отвернулся, и Дарси тоже, уставившись на его позор и впитывая все это.

— Мы видим тебя, Лайонел Акрукс, — ледяным тоном сказала Блу. — Мы видим твою слабость.

Тело Франчески тоже затянуло теневыми узами, и Лавиния увела их через дверной проем в пещеру.

Крики Лайонела разнеслись по дворцу, и Гораций с выпученными глазами вернулся в комнату. Он прочистил горло, затем использовал магию воды, чтобы смыть кровь, после чего поспешил прочь и захлопнул двери, бормоча: «О мои звезды. О мои гребаные звезды. Подожди, пока Джим об этом узнает».

— Лайонел здесь больше не главный, — сказала Дарси, и я посмотрел на нее, обнаружив в ее глазах столько силы, что это помогло мне успокоиться после всего, что произошло.

Я отступил назад, прислонился к стене и обхватил голову руками. — Во имя солнца, Франческа, зачем тебе понадобилось приходить сюда?

Дарси опустилась на колени рядом со мной, положив руку мне на плечо. — Она любила тебя.

— Я знаю, — прошептал я, чувство вины захлестнуло меня. — Я никогда не осознавал. Неужели я был чертовым идиотом?

Я взглянул на Блу и увидел в ее глазах тяжелую печаль. — Иногда чувства очевидны только для тех, кто сталкивается с ними. Ты не мог знать, если она не хотела, чтобы ты знал.

Я кивнул, выпустив длинный вздох, и Дарси подалась вперед, крепко обхватив меня руками. Я прижался к ней, закрыв глаза и просто терзаясь болью от потери подруги. Почему все вокруг меня продолжают умирать?

— Она пришла сюда из-за меня, — сказал я, ужасаясь тому, какие карты выпали сегодня.

— Она не знала, что ты не можешь покинуть это место, — сказала Дарси, и хотя я знал, что это правда, это не заставило меня чувствовать себя менее паршиво от того, что произошло. Все воспоминания, которые она подарила мне, умирая, продолжали крутиться в моей голове, и я в отчаянии провел рукой по лицу. Я не хотел видеть себя таким, как сейчас, глазами друга, которого, как мне казалось, я знал. Но я не знал ее, потому что она хранила этот секрет все эти годы. Я бы никогда не переспал с ней, если бы знал. Я бы не стал ее так мучить.

— Я чувствую себя таким засранцем, — сказал я, и Дарси запустила пальцы в мои волосы, успокаивающе поглаживая их.

— Ты не знал, — повторила она, но теперь я знал… теперь я, черт возьми, знал.

Я перевернул руку, осматривая место, где было спрятано следящее заклинание. Должно быть, какой-то гребаный мудак наложил их на нас, пока мы спали. Я поставил на эту змею, Горация.

Когда моя нога сместилась, раздался звон, и я посмотрел вниз, заметив там простое серебряное кольцо. Я наклонился вперед, чувство незамедлительности наполнило меня, когда я поднял его, перекатывая между пальцами, и Дарси тоже села, чтобы посмотреть на него.

— Что это? — спросила она.

— Это, вероятно, принадлежало Франческе, — сказал я на вдохе, бросив взгляд на открытую дверь, чтобы убедиться, что за нами никто не шпионит.

— Может быть, она хотела, чтобы оно было у тебя, — вздохнула Дарси, и я кивнул, перевернув серебряный перстень и ощутив, как в нем гудит сила. Она была знакома, как запах давно потерянного времени, дней в Академии Зодиака, когда мы вместе работали над заданиями в библиотеке и шутили в Сфере. Это была она.

— Я знаю, что это такое, — тихо сказал я. — Это петля памяти. Циклопы используют их для записи того, что они видят, и воспоминания, запертые в ней, могут быть воспроизведены для просмотра другими.