Когда они оказались наверху, Нова увидела сторожевые башни, охраняемые Отступниками в знакомой серой форме. Двое были вооружены, у остальных она оружия не заметила, но это значило только одно: их суперспособности были настолько опасны, что ружья или пистолеты не требовались. Толстая стена вокруг тюрьмы была сложена из камня, поверху вилась колючая проволока. Ничего удивительного. Не удивили и массивные ворота, которые открылись, пропуская машину внутрь. Главный тюремный корпус представлял собой прямоугольное здание в центре крепости. Возводя его, никто не заботился об эстетике. Окон не было. Насколько могла видеть Нова, дверь была одна, что соответствовало чертежам. Хотя Нова представляла, что может ее ожидать, увиденное все равно подействовало на нее угнетающе. От здания веяло жуткой безнадежностью.

Ее провели не сразу в корпус, а сначала в здание поменьше. Здесь окна были. Но узкие и покрытые многолетними слоями грязи. Коротко переговорив с начальником тюрьмы, человек за письменным столом сделал запись в журнале. Потом, развернув его к Нове, попросил расписаться рядом с галочкой. Пока Нова отрешенно скользила взглядом по словам на странице, охранник расстегнул наручник на ее правой руке, освободив пальцы, чтобы она могла держать ручку. Дата и время расплывались перед глазами, а вот имя вызвало острое чувство облегчения. Нова Маклейн. Увидев это, Нова обрадовалась – значит, ее истинное имя они до сих пор не выяснили.

Дальше был вписан ее порядковый номер – семьсот девяносто два, и ее псевдоним. Кошмар.

Дрогнувшей рукой Нова взяла ручку, привязанную к столу – предосторожность на случай, если кто-то решил бы попытаться воткнуть ее в администратора.

Прежде чем ее успели остановить, она вычеркнула Кошмар и нацарапала рядом Бессонница.

– Эй! – встрепенулся дежурный за столом, отдергивая журнал, но Нова успела расписаться в нужном месте. Служащий и начальник тюрьмы обменялись тревожными взглядами.

– Ничего страшного, – сказал начальник. – Давайте поскорее с этим покончим. Камера для нее готова?

– Несколько на выбор, – отозвался администратор, все еще выглядевший недовольным после выходки Новы. – Она же идет в одиночку, как и предыдущий?

Начальник тюрьмы презрительно хмыкнул.

– Я тебя умоляю. Она погружает людей в сон. Здесь на острове это, пожалуй, самая безобидная суперспособность.

Человек за столом хмыкнул.

– Значит, камера двадцать шесть-Б.

Закончив оформление документов, Нову отвели в крошечную бетонную комнатушку, где выдали полосатый комбинезон. Наручники с нее сняли, и Нова потерла запястье, не из-за ссадины, оставленной наручниками, а чтобы убедиться, что ощущение пустоты реально. Ее браслета не было. Адриан действительно его отобрал. Последнее, что связывало ее с отцом.

Пока Нова переодевалась, рядом стояла тюремщица, велевшая ей сложить все вещи в контейнер, который выдвинулся из ниши в стене. Какая разница. Пусть сожгут всю ее одежду и шикарные ботинки Отступника, ее это не волновало. У нее уже отняли единственную вещь, которая была ей дорога.

Единственное, что имело для нее значение – конечно, кроме ее свободы. Семьи. Будущего.

Нова стиснула зубы и постаралась выбросить эти мысли из головы. Она здесь еще и дня не провела. Даже не видела своей камеры. Рановато сдаваться. Она натягивала комбинезон, когда почувствовала укол в спину, между позвоночником и левой лопаткой. Вскрикнув, она развернулась. В руке тюремщицы был прибор, отдаленно напоминавший самодельный электрошокер Новы.

– Что это было? – простонала девушка, дотягиваясь до точки на спине, полыхавшей жгучей болью. Под кожей она нащупала что-то твердое.

– Трекер, – скучающим голосом сказала тюремщица, откладывая прибор. – Заключенные то и дело норовят сбежать. Теперь мы им даже не препятствуем. Далеко они с этой штукой не уйдут, а для нас какое-никакое развлечение на пару дней.

Просунув руки в рукава, Нова застегнула пуговицы.

– Могли бы предупредить.

– Серьезно? А ты бы стояла тут смирненько и приговаривала «Спасибо, мэм»? Ты была бы первая такая.

Снова в наручниках, с теми же охранниками по бокам, Нову провели по грязному двору к тюремному корпусу. С тех пор как схватили Аса, она часами пыталась представить себе Крэгмурскую тюрьму изнутри. А сейчас старалась найти что-нибудь забавное в том, что, в конечном итоге, попала сюда на вип-экскурсию. И теперь она знала, что внешние стены тюрьмы почти не перестраивались, зато внутри многое снесли и перестроили, с тех пор как здесь начали содержать Одаренных. Нове было известно, что тюрьму многократно реконструировали, чтобы справляться со все новыми суперспособностями заключенных. Знала она и о том, какого труда стоило тюремщикам держать все под контролем.

Но как бы много ей ни удалось прочесть, нигде и намека не было на то, как на самом деле выглядела тюрьма изнутри. Воображение рисовало Нове ярусы тесных клеток, тянувшихся по периметру здания, соединенных узкими проходами и высокими решетчатыми балками.

В действительности все выглядело совершенно иначе.

Войдя в корпус, Нова обнаружила просторное пустое пространство, протянувшееся от стены до стены. Подняв голову, она увидела потолок, укрепленный стальными балками на высоте почти пяти этажей. Камеры, каждая из которых представляла собой отдельный бокс, свисали с балок на толстых кабелях.

Узкий коридор имелся, но он не соединял клетки, а тянулся вокруг них по периметру стен, позволяя охранникам ходить вокруг, не спуская глаз с заключенных.

Отсюда Нове не было видно, есть ли узники в подвешенных клетках. Здесь стояла мертвая тишина, нарушали которую только завывавший за внешними стенами ветер, да их шаги.

Номера камер были нанесены на каменные стены краской из баллончика. Перед надписью «Б-26» они остановились. Охранник кивнул кому-то в окне второго этажа за черными тонированными стеклами. Секундой позже раздался скрежет пришедшего в движение механизма, и одна из камер начала спускаться. Глядя на ее медленное приближение, Нове на миг захотелось, чтобы эта громада упала и раздавила ее, покончив со всем этим безобразием еще до его начала. Но она тут же мысленно отругала себя за пессимизм. Она Анархист. И племянница самого Аса Анархии. Уныние – это не про нее.

Впрочем, довольно трудно было поверить во все это сейчас, когда камера с грохотом ударилась о пол и Нова оказалась перед входом в помещение размером с треть ее тесной спальни в Вэллоуридже.

Охранник подтолкнул ее в спину. Нова хотела было спросить, не собираются ли они оставить ей эти прелестные новые наручники. Но во рту пересохло, да и настроения шутить не было.

Да и какое значение имели теперь несколько лишних фунтов железа?

Звякнув цепями, она вошла в камеру. Темно. Холодно. Неуютно. И немного напоминало жилище в туннеле метро, только отсюда не было выхода.

Как только она перешагнула порог, сзади с отвратительным лязгом опустилась решетка. Обернувшись, Нова увидела горизонтальные металлические прутья – кажется, железные. Следом за ними упала вторая решетка, на этот раз вертикальная. Нова охнула про себя. Углеродные волокна, предположила она, дополнительная мера предосторожности на случай, если кто-то из заключенных способен работать с металлом. Раздалось гудение, и по периметру клетки слабо засиял красный свет. Глаза девушки полезли на лоб. Еще и лазеры?

Что ж за гадство такое?

То, что она всерьез рассчитывала проникнуть сюда, сейчас показалось Нове полной глупостью. Она же не просто мечтала о том, чтобы спасти Аса, она была уверена, что у нее получится. Не представляла, как, но даже не рассматривала возможность провала.

Теперь она поняла, какими бессмысленными были эти планы.

Им ни за что не удалось бы выручить Аса.

И ей самой никто не сможет – да и вряд ли захочет – прийти на выручку.

Как только камера была надежно заперта, раздался щелчок, и наручники упали на пол. Снова послышались лязг и скрежет, камера поплыла вверх. Внизу остались охранники, и теперь она могла видеть через решетки лишь стену тюремного корпуса. Грубый камень и известковый раствор.