Забравшись в "Святая Святых" местного завхоза, я быстро проверила такой же пустынный коридор и захлопнула за собой дверь, на всякий случай подперев стулом. Мне не нужно, чтобы кто-то подкрался ко мне сзади и стукнул по голове.

Алчно потирая ладони, я приступила к сбору вещей: нормальное платье, сменное бельё, волшебные микстуры – да побольше. Провозилась я не сильно долго – благо все шкафы и стеллажи были подписаны. Грабить сейф я не собиралась, мне не нужен враг в лице Эрики, после полтергейста она итак, затаит злобу, но навряд ли будет целенаправленно меня искать. А в случае кражи денег – искать меня будут однозначно.

После склада зашла на кухню, набрала еды впрок. А проходя по "красильне" прихватила краски для грима, какие-то парики и даже кем-то забытый плед.

Закончив свои воровские делишки, поспешила на выход с территории борделя – за полтергейста я не переживала, Катрин найдёт меня по блеску искры, тем более, из всех жителей города, я одна свечусь как радуга – если верить её словам. А не верить смысла нет.

– И кудать ты с таким баульчиком-то улепётываешь, а? –  из кустов выскочила Васька и сильно дёрнула меня за рукав.

– Васька, ух, напугала ты меня, – воскликнула я, встряхивая рукой в попытке освободиться из её захвата, – надоело мне здесь, я ухожу, – ответила я, решив ничего не скрывать.

– Э нээть, дарагушка, никуда ты не пойдешь! Хозяйское имущество спёрла? Воровайка ты, сдам тебя и получу награду! – в предвкушении разулыбалась полубеззубым ртом моя бывшая соседка.

– Гниль, ты Васька, а я считала тебя подругой! – решила сыграть на бывших отношениях.

– Балбеска ты, Милиска, я никогда тебя за подружайку не держала, от тебя одна польза-то была – ты делала за меня много работки!

Меня сильно удивило, что Васька почти нормально изъяснялась, особо не коверкая слова на просторечный лад. Пока она мне всё это говорила, я резко извернулась и сделал ногой подсечку горбунше, та не ожидала от меня такой прыти и оттого взмахнув своими кулачищами, с выпученными глазами, шмякнулась о земь и заорала. Я успела заметить, что она неудачно подвернула руку, возможно даже сломала. Но, то не моё дело – не нужно было ко мне лезть.

Бежала я по пустынным улицам быстро, без остановок, оставляя бордель и его обитателей позади.

Было ли мне страшно пробираться в ночи по незнакомому городу? Нет. С нынешним обликом мне страшно не было. А нож, спрятанный в рукав платья, придавал уверенности моей показной браваде.

Как я поняла, что ушла далеко от центра города? Да просто – стало меньше фонарей и дома резко победнели. Подходящий домик, нашелся быстро: двухэтажный, с покосившимися окнами. Тихо пробравшись внутрь двора – прислушалась, тишина. Медленно подошла к высокому дереву у стены здания и, ловко забравшись по нему наверх, перелезла на крышу. Дыра, которую я заметила в свете луны, была достаточно широкой – я смело в неё нырнула и очутилась в тёмном, запылённом чердаке.

Первым, что я сделала – прижалась ухом к грязному полу. Никаких звуков: никто не разговаривал, не храпел и не ворочался в кровати – знак, что, возможно, в этом доме никто не живёт.

Я сбросила импровизированный рюкзак на пол, порылась в нём доставая маленький светляк, который от лёгкого щелчка загорелся и осветил небольшое и страшно пыльное помещение, с тонной паутины, какого-то мусора и сгнивших стульев.

Ногами отодвинула залежалое старьё из угла, показавшегося мне чище других, достала плед и кинула его на немного очищенный пол, после чего подтянула к временному спальному месту баул с вещами, достала ещё теплый пирог и с удовольствием его схомячила, жадно запивая вкусным компотом. Набив желудок, погасила светляк и легла спать.

Утро было солнечным и прохладным, открыв глаза с удовольствием потянулась, разминая затёкшие мышцы. спать на плоской поверхности в неудобной позе – удовольствия мало.

– Доброго утра! – поздоровались со мной, а я не удержалась и вскрикнула.

Чуть в стороне от меня стояла прекрасная девушка. Спросонья я не сразу поняла, что с ней не так. Потёрла глаза несколько раз и посмотрела пристальнее.

Дошло до меня через секунду: девушка парила над полом, как приведение.

– Это я, Катрин, – мягко улыбнулись мне, – я вчера напиталась ужасом обитателей борделя! И теперь на неделю могу выглядеть, почти как живая, – последние слова она произнесла с грустью.

– Катрин, это же замечательно, – воскликнула я, рассматривая тонкие черты девушки и очаровываясь прекрасными голубыми глазами собеседницы, – ты очень красивая.

– Была, – ответили мне, а я, чтобы ее отвлечь, спросила:

– Катрин, где находится Академия? Зайду, узнаю о твоем душегубе и потом купим свежую газету.

– Красиво ты гирлянду из панталон тётушки Раи вывесила из окна Эрики, – хохотнула я, нанося на лицо толстый слой краски наподобие тоналки, даже брови замазала, сейчас буду рисовать лицо с нуля, – все теперь думают, что это исподнее хозяйки борделя.

Я смаковала мысли о переполохе в заведении мадам Перье и тонкими линиями наносила макияж. Из страшенного лица рождалось нечто вполне сносное, а стянутое у завхоза из закромов, бархатное платье тёмно-зелёного цвета с пышными рукавами фонариками, многослойное книзу, прекрасно скроет короткие кривые ноги, шляпка в тон с ажурной вуалью не даст встречным людям сильно ко мне приглядываться.

Образ вышел интересным.

– Милиса, у тебя неплохо получилось, – воскликнула Катрин, облетая меня по кругу, – даже хорошо! В твоём мире все умеют так гримировать лицо? Очень тонко нарисовано!

– Нет, дорогая, – улыбнулась я, – не все, просто я когда-то закончила художественную школу, рисование – моё любимое хобби.

Мурлыча весёлую песенку, я натянула сапоги на свои ножищи, еле нашла на складе мужские сорок пятого размера, но это неважно – под платьем всё равно ничего не видно.

– Последний штрих, – пропела я и надела тёмные перчатки, скрывая отвратительные руки.

– Кажется перчатки лишние, – нахмурился призрак, – они какие-то мужские и не подходят к платью.

Я пожала плечами:

– Ну и пусть, с перчатками всё равно будет меньше вопросов, чем без них. Ты со мной полететь не можешь – в Академии тебя сразу развеют, а меня, наверняка, оштрафуют? – на мои слова Катрин кивала, как заведённая, – рассказывай, как найти твою Альма-матер?

– Как выйдешь отсюда, шагай по дороге в сторону стелы, она очень высокая и белого цвета, её видно из любой точки города. Как дойдёшь до неё, сверни на Студенческую улицу и в самом её конце упрёшься в Академию – поверь здание Академии очень красивое, оно одно такое в городе.

– Ещё вопрос: где мне искать информацию о твоём бывшем женихе и какие доводы привести, чтобы мне поверили и выдали чьи-то персональные данные?

– Вот возьми, это я сегодня написала, так как временно могу держать предметы в руках, – и снова вселенская грусть в голосе призрака, – отнесёшь это письмо архивариусу, прекрасная женщина, моя бабушка с ней дружила и она была частым гостем в нашем доме. Здесь вся моя история о том, что произошло на самом деле, – я скептически подняла брови, – она тебе поверит, не сомневайся.

Я пожала плечами – моё дело передать записку, дальше посмотрим.

Вылезти через дыру назад на крышу оказалось сложнее, чем в неё нырнуть, но я справилась, благо прежде, чем это сделать, додумалась проверить улицу на наличие людей. Никого не было и я со спокойной душой выбралась наружу.

Шла я неспешно, разглядывая архитектуру и людей. А посмотреть было на что: в основном дома были двухэтажными с красивыми фасадами и маленькими аккуратными заборчиками. Везде ухоженные деревца и клумбы с пышными цветами – красиво. Люди одеты по-разному: мужчины в брюки, иногда в леггинсы до середины икры и рубашки, а поверх приталенный жакет. Одни горожанки щеголяли в платьях подобных моему – с пышной юбкой, рукавами фонариками, другие были облачены в наряды европейских красавиц моего мира, века так девятнадцатого. Многие крутили в руках солнечные зонтики. Выглядело это мило и очень романтично.