Словно в замедленной киносъёмке, оторвавшись от таких притягательных карих глаз, девушка огляделась по сторонам, внимательно оценивая обстановку. На пороге она увидела ещё одного высокого голубоглазого блондинка, и миниатюрную девушку с тёмной копной волос, которые, войдя в квартиру, аккуратно прикрывали дверь за собой. Это подействовало успокаивающе. Теперь Катя была уверена, что перед ней не бандиты, дружки её бывшего.

— Да, что за хуй…я! Ты ещё кто? — спросил оторопевший бандит, не ожидающий в квартире Кати встретить её заступников.

Он следил и просчитывал. Тщательно выверял время, когда будет меньше всего невольных свидетелей и слушателей этой их встречи. Сейчас здесь никого не должно было быть…

Несостоявшийся мститель заскулил от боли после того, как попытался вырваться из рук заступника, и в ответ получил ещё более сильный захват.

Катя сидела на полу и смотрела на пришедших гостей удивленными и полными надежды глазами. Из её носа и разбитой губы шла кровь.

Позволяя бывшему мужу Кати подняться первому в квартиру, мы даже и предположить не могли, что этот борец с женщинами, начнёт махать кулаками сразу с порога, без разговоров. Я подошёл к Пьеру. Естественно не для того, чтобы ему помочь, а скорее для того, чтобы остановить своего бету в нужный момент. Ведь если он сорвётся и покажет свою сущность, то может оттолкнуть свою пару. Да и предстать убийцей перед будущей женой тоже не очень хорошая идея. Поэтому и нужно его подстраховать, чтобы дел не натворил.

Но Пьер держался молодцом, хладнокровно держа одной рукой руку бытового преступника, другой рукой он сжал его шею, захватом, как щенка, склоняя голову худощавого к полу так, чтобы он носом припал к ногам Кати. Однако девушка стремительно отползла дальше от своего бывшего, облокачиваясь на стену, ещё не до конца осознавая, что ей уже ничего плохого не грозит.

В этот момент из комнаты раздался детский плач. Виолетта среагировала первой.

— Все хорошо, я успокою малыша, — успокоила она Катю, будто была знакома с той всю жизнь, и по-хозяйски прошла в комнату.

Ко всеобщему удивлению, уже через несколько минут детский плач утих, и до моего слуха донеслось её нежное воркование с ребёнком. На мгновенье почувствовал ревность к этому малышу, которому досталось внимание и ласка моей любимой. Но быстро одёрнул себя за это. Душу греет то, что когда-нибудь Виолетта также будет ворковать и с нашими детьми.

Катя всё также сидела, опираясь на стену и слегка приподняв голову, чтобы остановить кровь, всё еще идущую из её носа.

— Проси у неё прощения. Проси прощения! — Прорычал Пьер.

— За что? — пискнул мужичок, явно не осознавая, что злить зверя — себе дороже.

Этот смертник ещё явно не осознал, кто перед ним. Но Пьер ему ответил. И во время его реплики у Кати всё больше округлялись от удивления и неверия глаза:

— За каждую слезинку, пролитую по твоей вине. За побои и обиды, что ты ей причинил. За всё проси!

— Тебе, братан, это зачем — за неё впрягаться? Ты вообще знаешь, кто я? — сменил тактику бывший Кати.

Пьер приложил его носом об пол и повторил:

— Проси прощения, я сказал! Кто ты, я и так, знаю. Ты — мразь последняя, поднимающая руку на женщин.

— То есть она и тебе дала присунуть? Как и тем, что в Твери приехали за неё впрягаться? — Произнес горе-муж, доводя тем самым волка, и без того требующего наказать обидчика истинной пары, до крайности.

Затем он посмотрел на Катю и добавил, не унимаясь:

— По рукам, значит, пошла.

И вот теперь выдержке Пьера пришёл конец. Я подлетел к нему, на ходу анализируя, что предпринять. Но опоздал, так как его руки и лицо начали проходить частичную трансформацию, покрываясь шерстью.

Вряд ли это видел провокатор, пребывающий внизу, в захвате беты. Но Катя явно увидела. Её лицо озарило удивление, а глаза расширились от страха.

Пьер тоже заметил реакцию своей истинной. Чертыхнулся, и подняв недоделанного борца с женщинами, кинул его вперёд. Мужик отлетел на несколько метров и упал, ударяясь о стену, теряя при этом сознание от силы удара. Пьер стоял, сжимая и разжимая кулаки, явно пытаясь вернуть себе самоконтроль и человеческий облик.

Понимаю его как никто другой: близость истинной, ещё не соединённой с тобой, и потенциального конкурента, кого угодно сделают неуравновешенным. А уж тем более, когда на твоих глазах обидели твою женщину и ты чувствуешь её кровь. Это снесет крышу любому. Мой бета ещё хорошо всё это время держался.

Я подошёл к Екатерине и спокойным, насколько мог мягким, голосом произнёс:

— Не бойтесь. Мы — друзья. Мы хорошие знакомые вашей подруги, Ольги. При нас вы будете в безопасности.

Катя смотрела на меня большими, стеклянными глазами. Вероятно, ещё не отошла от испуга. Но все же она мне кивнула в знак понимания.

— Здесь вам с ребёнком оставаться небезопасно. Там внизу ещё двое знакомых этого, — я кивнул в сторону валяющегося в отключке её бывшего муженька.

Катя обняла себя руками и поежилась, будто ей холодно. Краем глаза я увидел, что и для Пьера этот её жест не остался незамеченным. Он сделал шаг в сторону девушки, наверняка намереваясь подойти и обнять согревая. Но затем передумал, и остался на месте в нерешительности. Думаю, это был правильный шаг. Не хватало ещё больше собой напугать и без того напуганную девушку.

Я медленно, выверяя каждое движение, протянул руку Кате, косясь при этом на Пьера. Не хотелось каким-либо образом провоцировать его волка или вызвать у него ревность либо собственнические чувства. Затем я проговорил:

— Обопритесь на меня. Я помогу встать. Вам нужно собирать вещи. Берите только самое необходимое для себя и ребёнка.

Катя приняла мою помощь. Поднялась. И, пошатываясь, направилась в комнату. Однако, сделав несколько шагов, она резко остановилась и сказала, повернувшись в мою сторону:

— Но мне некуда сейчас ехать. Адрес бабушки он знает. Как и адреса других моих родственников и знакомых. У меня есть деньги. Вы поможете мне снять квартиру?

— Я думаю, лучше мы поедем к вашей знакомой, Ольге. Вы не против?

— Да. Хорошо.

— А ещё лучше было бы вам поехать с нами во Францию. Там они до вас точно не доберутся.

У меня был свой корыстный расчет на то, что бы уговорить как можно скорее девушку поехать с нами. Оставлять своего бету в России я не очень хочу. Неизвестно сколько пройдёт времени до их соединения. Да и волк Пьера дома будет чувствовать себя намного спокойнее.

Катя достала сумку и стала быстро бросать туда вещи. Умничка, девочка. Она быстро взяла себя в руки. Параллельно она продолжила наш разговор.

— Во Францию? — непонимающе повторила она.

— Да, именно. Вы когда-нибудь бывали там?

— Нет.

— Тем более.

— Но что мне там делать? Я даже французского языка не знаю.

— А как насчёт того, чтобы погостить у нас с Виолеттой? Вы ещё не знакомы? Вета — тоже подруга Ольги, и моя жена. Она, как и вы, не знает французского языка, несмотря на то что покорила сердце француза. Может быть, вместе с вами ей будет веселее и легче его выучить.

Катя задумчиво посмотрела вначале на меня, затем неожиданно перевела взгляд на Пьера, слегка покраснев. Но при этом отрицательно замотала головой. Вполне вероятно, что своей неуместной частичной трансформацией он здорово её напугал. Только теперь, когда Катя стала свидетелем этого, мы её точно не отпустим. Отныне она носитель нашей тайны. И мы обязаны заботиться о её сохранности. Не говоря уже про её истинность с Пьером.

— Спасибо за приглашение, но я вынуждена отказать.

— Почему?

— У меня бабушка только после операции и за ней нужен соответствующий уход.

— А если мы вас с бабушкой в гости пригласим? И лучшую реабилитацию ей организуем?

После моих слов Катя ещё больше занервничала и судорожно и быстро стала кидать в сумку вещи, уже не складывая их, а небрежно сминая.

— Нет. Спасибо, — категорично и довольно резко ответила она мне.