— Вещи собраны. — доложил какой-то слуга, я не помнила его имени.

— Карета ждет тебя, Агата. — Мама постаралась тепло мне улыбнуться. — И не забудь переодеть туфли. И причесаться, — она на секунду замолчала, а потом, словно пересилив себя, произнесла. — Неужели не хочешь обнять свою любимую маму?

Она распростерла руки, я послушно подошла и прижалась к груди матери. От неё не исходило тепла, я его не почувствовала, но зато терпко пахло духами, а ещё — роскошью. Она сама меня отстранила, поцеловала в лоб, с которого потом вытерла след от помады. Какие-то механические движения…

Я уже плохо помню, как я дошла до кареты, как погрузили мои вещи и как мы поехали. Помню только, что я много спала.

В карете я ехала недолго, не прошло и половины ночи, но я уже успела и выспаться, и наплакаться, и проголодаться. В окно смотреть было бессмысленно, то ночные очертания леса, то бескрайние просторы полей, освещаемые бледной тарелкой луны.

Ярко-бордовый бархат, которым был обит салон кареты, страшно нервировал. Но, конечно, не так сильно, как жуткий храп лысого, заснувшего на сиденьях напротив. Я тяжело вздохнула. Рядом со мной сидела мисс Брасс, теперь исполнявшая роль только моей дуэньи. Она либо спала, либо просто недвижно сидела с закрытыми глазами.

— Простите? — кашлянув, громко спросила я.

Затем последовал громкий всхрап, и лысый открыл свои заспанные глаза. Лилит Брасс признаков жизни не подала.

— А? Ась? — лысый повертел по сторонам головой и смачно зевнул. — Что случилось? Разбойники? Звери?

Всего лишь я.

— Нет, все хорошо, — поспешно заверила его я, — просто хотела спросить, сколько нам ехать?

Он недовольно посмотрел на меня, мол, чего это тут я ему спать мешаю. Но высказывать, конечно, ничего не стал.

— Леди Агата, не волнуйтесь, до порта мы доберемся к утру.

— До порта? — опешила я.

— Да. Я все верно сказал. Или у вас проблемы со слухом?

— Нет, со слухом у меня все в порядке.

Неужели я впервые в жизни увижу море? Настоящее море!? Я задохнулась от тихого восхищения. А лысый опять захрапел.

Прошло еще какое-то время, за горизонтом заалел рассвет, и я с радостью уставилась в окно, чтобы рассмотреть все окрестности. Наша карета замедлила ход. Кажется, мы ехали через какой-то элитный район: всюду стояли шикарные усадьбы, высокие особняки, а обочины дорог были украшены мрамором. Тут даже деревья с кустами росли идеально, листик к листику, стебелек к стебельку. По аллеям неспешно прогуливались дамы с кавалерами, и я сразу ощутила разницу между ними и жителями нашего городка на отшибе королевства. Вот они, настоящие аристократы, их голубая кровь чувствовалась в каждом движении и высокомерном взгляде. И, наверное, мою мать они бы точно приняли за свою.

— Не нужно так смотреть на прохожих, леди Агата, — мое ухо обдало холодным шепотом мисс Брасс, — и постарайтесь не выражать такого сильного восхищения, имейте достоинство.

— Разве выражать эмоции запрещено? — обратилась я к дуэнье. — Этого нет в правилах этикета.

— А разве вы их читали? — усмехнулась Лилит. — Не запрещено, но и не дозволено. Потому что свои эмоции всегда нужно держать под контролем, сдерживать их. Эмоциональность — признак слабого и безвольного человека.

— Или эмоционального, — вяло отозвалась я.

— Вы не исправимы, леди Агата.

Я пожала плечами. Возможно, если бы у нас с Мией в детстве была такая воспитательница, как Лилит, то из меня бы и вышла какая-нибудь воспитанная леди, знающая весь этикет и…да, не испытывающая сильных эмоций. Но в то время у нас была старая экономка, которая серьезно нашим воспитанием не занималась. Миа, к примеру, сама старалась стать идеальной леди, читала книги "Поведение в высшем свете" или "Правила хорошего тона", а все лишь для того, чтобы угодить матери. Я же почему-то особо к этому не стремилась. Ну и вот каков результат.

— Возможно, и вы будете жить подобно им, — вдруг сказала мисс Брасс, кивком указывая на элегантно одетых прохожих.

— Но ведь есть же вероятность, что король не выберет меня?

— Есть, — согласилась дуэнья, — и можете мне поверить, очень большая. Но незамужней вы точно не останетесь, если вас выбрал Его Величество, как претендентку, то вами точно заинтересуются и другие высокопоставленные мужчины. И кому-то ужасно не посчастливится стать вашим мужем.

— Спасибо, — угрюмо отозвалась я.

Лилит Брасс всегда умела испортить настроение. Хотя, может, и вправду мне повезло? И мне стоит считать свою ситуацию подарком судьбы, удачей и своим шансом, а не проклятием? Теперь меня ждет выгодное замужество, о котором не могло быть и речи в моем городе. А все красивые истории любви, зачитанные до дыр романы всего лишь пустые фантазии, и о всех мечтах с детства об истинной любви и том самом нужно просто забыть, выкинуть из головы. Но меня быстро отвлекли от мыслей.

— Почему мы затормозили?

— Понятия не имею, — растерянно промямлил лысый. — Но сейчас узнаю.

Он вышел из кареты, а я вгляделась в окно. Неподалеку остановилась еще одна карета, правда, в два раза больше и роскошней нашей. Но было и еще одно отличие, которое сразу бросилось в глаза. Дело в том, что у нашей кареты колесо было на месте, а вот у другой оно было покорежено и валялось отдельно. Четверка вороных лошадей с наслаждением всхрапывали, отдыхая под тенью раскидистых деревьев. Кучер растерянно чесал макушку, нависая над колесом. Да уж, кому-то не повезло, но мы здесь при чем, почему мы остановились?

Вдруг дверца нашего экипажа распахнулась, и вместо одного лысого, к нам залезло двое. Нет, не в смысле двое лысых, а в смысле один лысый и еще один незнакомый молодой человек. Я сразу поняла, что он принадлежит к высокому рангу. Зажиточный аристократ. Он был чуть старше меня, черноволос и коренаст. Одет в изумрудный камзол и белую рубашку, на ногах черные кожаные сапоги. Но меня изумил не его модный внешний вид, а то, с какой наглостью он залез в нашу карету, не поздоровавшись ни со мной, ни с Лилит, да даже не удостоив нас взглядом. А еще мне что-то про манеры смеют высказывать!

Но еще я удивилась состоянию лысого, который даже не с первого раза смог заползти в дверь экипажа. Он в тот момент нервничал так, как не нервничал даже под взглядом моей матушки. Неужели этот наглец настолько крут? Кто он? Лорд? Но в любом случае, он не может использовать государственную карету в своих целях, ведь в ней везут меня, выполняя приказ самого короля. Это вообще законно? Да кто он такой, в самом деле!

Дверца кареты снова открылась, и показался еще один человек, на этот раз — светловолосый паж, он выглядел виноватым и смущенным. Он хотел было тоже залезть к нам, но черноволосый тип остановил его.

— Ты останешься здесь, — властным тоном приказал он, — это научит тебя в следующий раз нанимать нормального извозчика.

— Но..- бедный парень растерялся, — но в мои обязанности входит всюду сопровождать вас.

— Больше в твои обязанности это не входит, — отрезал черноволосый, — ты от них освобожден, можешь искать себе новую службу.

Бедный паж покраснел и, мелко задрожав, отступил назад, закрывая дверцу кареты. А мне стало так жаль его. Нельзя же так с людьми, даже если они твои слуги. Да что этот высокомерный выскочка себе позволяет!? Думает, если он какой-то там лорд или прочий богатей, то ему все можно!? И вот из таких личностей и состоит все высшее общество? Что ж, мне уже здесь не нравится, разворачивайте лошадей! Или давайте хоть выкинем этого типа!

— Ваше Высочество, почему же вы ехали без охраны? — спросил лысый.

Я подумала, что ослышалась.

— Эндрю, — закатил глаза черноволосый, — я посещал миледи, какая может быть охрана? Куда бы я её дел?

— Но, Ваше Высочество!

— Довольно, — перебил он его, — будем считать, мне повезло, что я встретил тебя. Думаю, на корабле я поплыву тоже с тобой, не хочу шумной публики и какой-либо огласки.