Линдхофф из последних сил, трясущейся рукой запихнул таблетки в рот и стал их неистово жевать. Но, несмотря на все предпринятые им усилия, ноги предательски подкосились. И он упал на пол в кухне перед холодильником.

Последнее, что он увидел в этом мире, это дерзкие голубые глаза молодой женщины, у которой над ушами были выбриты виски.

***

В Москве увидели неожиданный для них переезд команды Павлова в Америку. И снова собрались в конце рабочего дня на совещание почти в том же составе.

По одну сторону длинного стола сидели подполковник Мехтин Александр Иванович, начальник научно-методологического подразделения, и командир оперативного отдела майор Саблин Андрей Викторович.

По другую же, откинувшись на спинку стула, и, заложив ногу на ногу, восседал некий подполковник Жилин Валерий Семенович. Это была уже другая контора. По внешним делам.

По центру же находился стол и за ним, как всегда, восседал подполковник Заславский Николай Трофимович, Так сказать, общее руководство.

Разговор не очень клеился. При «постороннем» не хотелось «вытаскивать» многое наружу.

Заславский взял бразды правления на себя:

– Так. Хочу представить вам подполковника Жилина Валерия Семеновича, внешние дела. Задачка, значит, для нас усложнилась…

Но, он не договорил. Его взгляд уперся в угол зала, где что-то явно происходило. Какие-то темные пятна или вихри обозначили нечто продолговатое и вертикальное. В эту же минуту мигнул свет в настольной лампе на столе.

– Ну-ка! Быстро все посмотрели вон туда! – резко сказал он и показал пальцем руки. Присутствующие, молча, воззрились в ту точку, куда он показывал. Кое-кто, даже, вскочил с места.

Нечто еще секунд несколько помельтешило и быстро, вдруг, стало прозрачным. Как будто ничего и не было.

– Не ваша работа?! – опять, резко спросил майора Саблина подполковник Заславский.

– Точно нет! – быстро ответил тот.

– Та-а-ак! Всем из кабинета! Быстро! – скомандовал председатель.

Прошло буквально несколько секунд, и конференц-зал опустел.

– Андрей, быстро давай своих спецов сюда. И выяснить все. И техников. Может и запись есть, – снова скомандовал он, сам выбегая кабинета.

Саблин же, по пути доставая свой особенный, как и у всех остальных, телефон, тоже побежал по коридору, и потом по лестнице вниз.

Подполковник Заславский на выходе достал уже свой и начал набирать номер. На том конце взяли трубку.

– Товарищ полковник, это Заславский, у нас, э–э–э, ЧП. Чрезвычайное происшествие. И, по-моему, серьезное. Я зайду к вам? – поинтересовался он. А для остальных добавил: – Все свободны. Будет назначено позже.

И коридор почти опустел.

Николай Трофимович, настороженно разглядывая углы и, по дороге, продолжая озираться, быстро прошел в дальний конец этого длинного и просторного помещения, поднялся по лестнице на два этажа выше и постучал в дверь. Услышав невнятный ответ, быстро вошел.

В кабинете уже возле своего рабочего стола стоял встревоженный полковник Круглов Виктор Иванович, заместитель директора этого управления.

– Что там у вас такое?

– А что у нас?! ЧП у нас. У нас проникновение. Объекта неизвестной природы, – сказал подполковник, продолжая озираться по углам. – Если бы я своими глазами не видел это, ни за что бы, ни поверил. Какая-то, наглая и матерая работа.

И он вкратце обрисовал все происшествие.

Они оба сидели молча. Каждый, понимая, что, конкретно, произошло и чем это грозит.

– Саблину позвони, – наконец сказал полковник. – Пусть мне доложит.

Подполковник Заславский набрал номер и поставил телефон на громкую связь:

– Андрей, докладывай, что это за маета приключилась?

– Товарищ подполковник, на камере все зафиксировалось до момента мигания света в лампе, то есть, только начало. Объект, вроде, есть. Просматриваем. На экране то же, что и мы видели. Потом камера отключилась. Сейчас она работает. В помещении, движения ноль. То есть, следы зафиксированы. Факт был. Направил спецов, результат будет позже.

– Ладно. Понял. Безотлагательно звони мне и информируй, – настоял он, отключил связь и добавил – Вот такие пироги. И это в центре, так сказать, вселенной.

– Пусть перешлют мне видео с камеры, – сказал полковник Круглов. – Ладно. Свободен. Вызову.

Подполковник Заславский встал и вышел. Он не пошел в свой кабинет-залу. Пусть кому надо там работают. А спустился по лестнице в столовую на втором этаже. Посидеть в тишине и попить чаю.

***

В десять вечера по Нью-Йоркскому времени Павлов слушал по телефону то, что ему говорила журналистка Мэри Лайт. Голос у неё был встревоженным и каким-то неуверенным, что очень контрастировало с её привычными слегка нагловатыми манерами, с которыми она действовала раньше.

– Слушайте, Олег. Не знаю, как вам это объяснить, но у нас здесь происходит что-то непонятное. Точнее, все-таки, понятное, но, как-то, случившееся несколько видоизменяет все наши планы. Короче. Вам придется походить по городу, по достопримечательностям, или, просто, посидеть в номере или посмотреть телевизор, – она пыталась что-то объяснить. Но, у неё получилось, только, раззадорить любопытство Павлова.

– Это мы можем, – ответил он. И добавил по-русски. – За казенный счет пьют даже язвенники и трезвенники.

– Что вы сказали? – переспросила она.

– Ничего. А что-то случилось? – снова по-английски поинтересовался он.

– Да. Случилось. На завтра на десять утра для вас и нас была назначена встреча с профессором Линдхоффом у него дома. Мы собирались из беседы столь внушительных и одаренных представителей науки сделать великолепный материал. Но, наверное, этого уже не получится,– торопилась высказаться миссис Лайт.

– И что же этому мешает? – снова поинтересовался Олег.

– Профессор Мартин Линдхофф скоропостижно скончался. Предполагается, что инфаркт.

– Ой-йой-йой! – воскликнул Павлов. – Вот так новость! Примите наши соболезнования. Я не знаю, даже, что и сказать-то.

– А что тут говорить? У нас так бывает. Редко, конечно, но бывает. Жаль профессора. Короче, завтра вы, можете пока располагать собой. Я вам потом позвоню.

– Хорошо, – согласился Олег, и они попрощались.

Он зашел из коридора в номер и сказал жене:

– Наталья. Мы, по-моему, ввязались в очень неприятную историю.

– А что такое? – встревожено, поинтересовалась она.

– Да американский, этот, профессор, мою беседу с которым должны были записывать журналюги, помер, – пояснил он.

– Вот это да! – воскликнула супруга. – Ну, и что теперь?

– Понятия не имею. – отрешенно проговорил Олег.

– Сейчас позвоню Ирине, пусть придут. – засуетилась она и стала набирать номер подруги.

Павлов подошел к окну. Внизу двигались автомобили, шли люди по тротуару. Ему стало грустно. Просто было такое чувство, что ушел его единомышленник. И ряды поредели. Потеря.

Олег иногда, просто, не любил людей. Если кот, который тебя обожает, как хозяина никогда не принесет тебе зла, то от людей можно было ожидать всего, что угодно.

Ему подумалось: И что он здесь забыл, в этом чужом ему по всем параметрам городе?

– Надо уезжать, – проговорил он, наконец.

– Надо, – согласилась супруга. – Дед с бабкой скоро ворчать будут. А я уже по детям соскучилась.

– Завтра… – но, он не закончил. В номер ввались Шанины.

– Завтра пусть заканчивают это долбаное интервью, и мы отчаливаем, – повторил он громко.

– Разумная мысль! – сказал Валера. – Тем более, что профессор умер.

– Какое горе. Как-то не укладывается в голове, – подключилась к разговору Ирина. – Мы только приехали и на тебе. Такое.

– Она говорит, походите по городу, посмотрите достопримечательности, – проговорил Олег.

– Кто говорит? – спросила Ирина.

– Да, эта. Журналистка. А у меня нет никакого желания ходить по городу. Ноль. Вакуум. Ну, нет. И я не знаю почему, – проговорил, глядя в окно Павлов. – У кого какие соображения?