Егор родился и вырос в небольшом поселке, в ста километрах от нашего города. Крепкий и высокий подросток с детства был приучен к труду, помогал по домашним делам. Успеваемость в школе была похуже, но он старался на максимуме своих возможностей. В старших классах стал посещать качалку, которая была вторым развлечением в деревне после клуба. Проводил там практически все свободное время, тягая железо. Когда пришла пора поступать в ВУЗ, он приехал в город и подал документы, параллельно устроившись грузчиком на склад крупного сетевого магазина. Но не поступил, не хватило пары баллов, потерянных на экзамене по математике. Расстроившись, Егор ушел в армию, с достоинством отслужил, отдав Родине все долги, и с почетом вернулся. Кстати, прозвище Гор ему дали именно в вооруженных силах, сам он не признался, почему, но можно попробовать догадаться.

После службы еще год он потратил на подготовку к повторному поступлению на ту же специальность в тот же университет. Пришлось заново искать работу, чтобы обеспечивать свое существование, но на этот раз он нашел неплохую вакансию тренера в фитнес-клубе. Там он и познакомился со своей будущей девушкой, которая по случайному стечению обстоятельств оказалась учительницей математики в средней школе. Так одну половину дня он обучал людей, а вторую – учился сам.

Такой режим Егору даже нравился, он считал это идеальным балансом в развитии ума и тела. И этот режим принес свои плоды – парень стал в числе лучших абитуриентов по результатам экзамена по математике и с легкостью прошел на свою специальность, дополнительно приняв на себя должность старосты группы, став также и самым «старым» среди нас. На тот момент он уже расстался с математичкой, жил один, поэтому, чтобы сэкономить денег, заселился в общагу, где познакомился и сдружился с Киром. Парни мало чем были похожи друг на друга: один высокий и плечистый, второй среднего роста и с добротным пивным брюшком. Один серьёзный и дисциплинированный, второй балагур и весельчак. Но было две вещи, на которых они сошлись – любовь к саморазвитию и к прекрасному слабому полу. Про их похождения слагались местные легенды, одна горячее другой. И результатом, если так можно выразиться, синергии мачо и ботана стало падающая дисциплина у Егора и, наоборот, прогресс в успеваемости у Кира.

– Этот балбес на меня плохо влияет, кто-нибудь заберите его себе, – заключил Егор, улыбнулся и сделал глоток из большой граненой кружки.

– Я бы съехал от него, но у него в заложниках моя совесть, – парировал Кир, заставив всех поперхнуться от смеха.

О том, какой Гор человек, позднее мне довелось узнать лично. Как-то раз на общей (с другими группами из параллели) лекции по философии, один из студентов завел спор с нашим одногруппником Мишкой. Причиной спора была даже не какая-то серьезная философская тема, конфликт был банально высосан из пальца, и в большинстве параллельных миров наверняка даже бы не начался. Но в нашем он не разрешился даже по окончании пары за стенами аудитории. Слово за слово, горячие парни забили стрелку раз на раз. Зачинщик конфликта, студент с параллели, жил в общаге, стены в которой тоньше картона, а двери, как и души живущих там людей, всегда открыты. Поэтому Егор совершенно случайно прослышал, что этот мудак подбивает приятелей организовать Михе темную. Недолго думая наш староста пришел к провокатору в комнату и «мило побеседовал» с ним. Да так качественно это сделал, что на стрелку в итоге с той стороны никто не пришел. Но об этом инциденте мало кто знал.

И так эта история осталась бы неизвестной, если бы Кир не растрепал Мишке, чтобы тот благодарил Егора за свое доброе здравие.

Ни Кир, ни девчонки не видели, что случилось с Димоном. Ребята сидели в задней части салона «Газели» и обсуждали вчерашний вечер и сегодняшнее утро. Маринка лежала головой на коленях у подруги, которая нежно разглаживала её волосы, укладывая непослушные белокурые локоны за ухо. Девушка, казалось, уже выплакала все слёзы, и Ирка старалась хоть как-то остановить эти солёные водопады. Кир же не старался подбодрить одногруппниц, скорее наоборот, он перебирал самые фантастические варианты случившегося. Посасывая пиво из очередной обнаруженной в закромах алюминиевой банки, он вспоминал и инопланетян, и серии из «Секретных материалов» и «Доктора Кто» про параллельные миры, и даже Бермудский треугольник.

– Точно могу сказать одно, – сказал он, делая глоток, – либо с нами уже что-то произошло, и оно было настолько ужасное и бесчеловечное, что нам стёрли память. Либо это случится с нами в ближайшее время.

Маринка не успела уйти в очередной слёзный заплыв, когда в салон сломя головы вбежали трое до полусмерти напуганных парней.

– Вы там что, призраков увидали? – усмехнулся Кир.

Реакция девушек на наши эмоции оказалась серьёзнее. Они выглянули из-за спинок кресел, и испуганно уставились наши искорёженные лица. Ирка, будто ментально прочитав мои мысли, тихим голосом спросила:

– А где Димка?

Мы с парнями переглянулись, пытаясь подобрать правильные слова. Рассказать о трагедии взялся Егор, среди нас он был единственный, кто старался сохранять хладнокровие. Я почти не слышал его слов. Голова гудела, словно по ней ударили бейсбольной битой. Из глаз в любую секунду готовы были хлынуть слезы. Я старался не выдать себя, переводил взгляд с предмета на предмет, из угла в угол, и неожиданно ощутил на себе пристальный взгляд Иринки. Оценивающий и изучающий. Я закрыл ладонями лицо и попытался ни о чем не думать, но… Перед глазами раз за разом проносилась шокирующая картина гибели друга. Несчастный случай? Или галлюцинация?

– Это вы так прикалываетесь, да? – рыдая, с надеждой в голосе спросила Маринка.

Мы ничего не ответили. Без слов было ясно, что ни о каких шутках здесь и речи быть не могло.

Тут же посыпались бессмысленные вопросы «Что теперь делать?» и «Как нам быть?», уверенных ответов на которые дать никто не мог. Предложить что-то путевое сейчас было некому, все были страшно напуганы, поэтому в итоге какое-то время сидели молча, глядя друг на друга, в окна машины или и вовсе закрыв глаза, как я. В головах медленно переваривалось всё увиденное, вытесняя окончательно алкоголь, и по мере протрезвления каждый из нас стал осознавать ужас реальности.

– Всё-таки интересно, сколько сейчас на самом деле времени… – разбил образовавшуюся тишину Кир.

– Мои остановились в пятнадцать минут восьмого, – глянув на часы, сказал Макс.

– И мои, – подтвердил Гор. – Мы здесь уже минут сорок. У кого-нибудь работает телефон? Есть связь?

Все отрицательно покачали головами.

– Давайте уже уедем отсюда хоть куда-нибудь! – не прекращая рыдать, взвыла Марина. Ирка потеряла всякую надежду успокоить подругу, и тоже тихо плакала, отвернувшись к окну.

– Так, объясняю популярно. Тачка не заводится, поэтому уехать мы никуда не можем. Где мы сейчас – неизвестно. Время – должно быть около полдевятого вечера, но сами видите, – солнце в зените. Наш друг Дмитрий… исчез, – Гор сделал паузу и перевёл взгляд на рыдающую Маринку. – Я повторяю, исчез. Не умер, а пропал без вести. Поэтому давайте все здесь максимально успокоимся и решим, что будем делать дальше. Какие у кого есть предложения?

– А что тут предлагать? – усмехнулся Кир. – Есть, как говорится, два стула. Сидеть здесь и ждать манны небесной, либо пойти искать помощи и быть сбитыми Камазом-призраком. Всё очевидно.

– Притом, что за всё время мы не встретили ни единой живой души на этой дороге, – сказала Иринка, продолжая неотрывно смотреть в окно.

– Только одну мёртвую, – добавил Кир, но тут же получил подзатыльник от сидящей рядом Маринки:

– Дурак.

Действительно, на тот момент в состоянии сильного эмоционального потрясения мы видели только два выхода. Но сколько ни спорили, найти компромиссное решение не получалось. Кто-то хотел ждать в машине, кто-то рвался уйти, хотя каждый осознавал, что лучше бы держаться вместе. Если уходить, то идти, по сути, в неизвестность, по обе стороны от дороги густым ковром лежал лес. Сама дорога же по краям также обрывалась зеленой полоской деревьев. Я считал, что целесообразнее всего обойти окрестности и попытаться найти хоть какие-то следы цивилизации. Со мной согласился Макс. Егор пытался убедить нас остаться, но в итоге смирился.