А для экспериментов нам надо купить материал и построить эту самую полевую кухню. На наши собственные деньги.

– Леди Лили, – Фипп рассматривал итоговый рисунок-чертеж, – нам в любом случае нужна будет действующая модель… Генералы не ученые, они не смогут оценить привлекательность вашей идеи по моим чертежам. Чтобы они нам поверили, мы должны прямо при них приготовить на этой кухне обед и угостить их… и это должно быть не только вкусно, но и питательно и съедобно.

– Хорошо, – вздохнула я, мысленно прикидывая во сколько нам это встанет, – давайте закупим материал завтра…

– Не все так просто, – покачал головой Фипп и виновато улыбнулся, – мало купить материалы, еще нужно будет перевезти в поместье мою мастерскую и докупить кое-какие инструменты. И сделать заказ на тележку. Так будет быстрее и дешевле…

– Хорошо, – тяжело вздохнула я… и зачем я только рассказала про эту кухню… опять останусь совсем без денег… надеюсь, уныло подумала я, от королевской премии останется хотя бы несколько золотых на черный день.

– Вот и отлично… тогда я прикину сколько нам нужно золотых, и мы с вами сложимся пополам, – рассмеялся Фипп и подмигнул мне, – не беспокойтесь леди Лили. На двоих выйдет не так уж и много. Вам хватит денег и на гардероб, и на поместье, и на разные приятные женскому сердцу мелочи.

– Очень на это надеюсь, – рассмеялась я радостно. Как я могла забыть, что мы, как партнеры, делим пополам не только доходы, но и расходы. Главное, завтра поехать в ратушу и все оформить. До того, как начать потрошить счет… нет, я Фиппу, конечно, доверяю больше, чем кому-либо во всем мире, но все же мне так будет спокойнее.

Весь следующий день по были в бегах. Мы носились по Крамсбергу, сломя голову и высунув язык. Первым делом оформили в ратуше партнерство, соавторский договор на патенты, потом поехали в банк, сняли по сто золотых на развитие нашей компании, я еще семьдесят на аванс за гардероб и карманные расходы, потом промчались галопом по каким-то мастерским, складам… Пришлось нанять аж две телеги, потому что первую Фипп забил разными непонятными железками за десять минут,

В отместку я потащила его в лавочку со специями и приправами и покопалась там с огромным удовольствием. Правда купила стандартные соль, перец горошком, лавровый лист.

Соли нам нужно много, по либре (*0,5кг) с хвостиком в день. В месяц выйдет три с половиной тейда (*5кг). Вот четыре мешка я и взяла. И по либре остальных приправ.

Купец счастливо улыбался и цветисто благодарил меня, норовя поцеловать ручку. И еще мы тут же, не отходя от прилавка, договорилась о дальнейших поставках. Мне теперь много надо будет, а купец цену предложил очень хорошую.

Мы заехали к тетушке Ютте, где я выбрала себе несколько платьев прошлого сезона, две пары туфель позапрошлого и внесла аванс. Фиппу любимая тетя Ютта уже нашила целый гардероб и выволокла из подсобки огромный деревянный чемодан с вещами.

Я даже немного позавидовала. Да, что там врать! Сильно позавидовала. У него здесь есть семья, родня, которая его любит и всегда рада видеть. А я совсем одна. И так будет всегда, даже, когда я выйду замуж за герцога, по приказу его величества. Даже если сам герцог внезапно изменится и станет со мной ласковым и нежным, сомневаюсь, что его родители примут меня с распростертыми объятиями. Если они, вообще, способны на такое появление чувств. Но скорее всего такие же сухари, как и их сын.

– Устали? – вопрос Фиппа прервал мои невеселые размышления. Он участливо улыбался.

– Немного, – улыбнулась я.

– Тогда едем домой? Отдохнете, а вечером я хотел бы пригласить вас в ресторацию, – лицо Фиппа было безмятежно и только глаза выдавали волнение.

– Хорошо, – рассмеялась я. Немного развеяться мне не помешает. И выгулять новое вечернее платье.

К счастью Агуста дома не было, и мы безнаказанно проскользнули в дом с черного входа. Еще одну экскурсию я, пожалуй, не выдержу. Я даже обедала в своей комнате. Не хотелось никуда выходить. Да, и устала. И волновалась немного, с самого детства не была в ресторанах. Марат экономил… я даже на корпоративные вечеринки не ходила.

Собираться я начала часа за два до назначенного срока. Горничная сделала мне высокую, сложную прическу, отчего шея стала казаться длинной и изящной. Особенно в сочетании с вечерним платьем с глубоким декольте.

Я смотрела на себя в зеркало и думала, что совсем не знаю эту незнакомку, которая смотрела на меня. И дело вовсе не в прическе или платье… хотя именно они оттенили и показали то, что я должна была увидеть давным-давно. Я изменилась. Я прикрыла глаза и представила рядом Марата. И поняла, он мне не пара. Эта женщина в отражении: красивая, с прямой спиной и расправленными плечами, со спокойным взглядом уверенного в себе и своих поступках человека, никогда бы не ушла от закрытой двери.

Может быть поэтому Марат и не позволял мне раскрыться? Стать самой собой? Потому что знал, какая я на самом деле…

– Леди Лили! – восхищенный вздох раздался за спиной. Я резко повернулась на каблуках, отчего длинная юбка колыхнулась обвивая бедро. Фипп судорожно вздохнул, – вы прекрасны!

Вечер прошел великолепно. Мне понравилось все: и еда, и обстановка, и, особенно, компания. Фипп раньше казался мне скучным и даже немного занудным, не способным говорить о чем-либо, кроме своих железок. Но оказалось с ним можно и посмеяться, и пошутить. А еще оказалось, что в Крамсберге есть театр, и Фипп заядлый театрал. Он пообещал сводить меня туда, в следующий раз. А в театре я тоже не была очень давно.

Когда мы вернулись, я лежала в своей постели, вспоминала особенные моменты сегодняшнего вечера и совсем не хотела спать. Наоборот, у меня было ощущение, что я проснулась. Проснулась после долгого многолетнего сна. А все, что случилось за эти годы было не настоящим, как сон. И, как сон, все развеется, стоит только открыть глаза.

Утром мы выехали из Крамсберга на трех возах. Причем к одной телеге был подцеплен остов будущей полевой кухни. Как Фиппу удалось так быстро все организовать я не знаю. Но за те полдня, пока я собиралась в ресторацию, он успел собрать и погрузить на третий воз оборудование со своей мастерской и докупить необходимые инструменты.

Консервы мы решили пока оставить на хранение на складах Агуста и Орста. Аванс от короля нам еще не поступил, а военный интендант, заведующий армейскими складами в Крамсберге, никаких распоряжений на наш счет не получил. Не везти же банки обратно.

С погодкой в это раз нам повезло не очень. Накрапывал противный мелкий дождик, дул холодный пронизывающий ветер. Если бы не необходимость выполнить заказ его величества, мы бы, наверное, задержались на пару дней, чтобы распогодилось.

Но мы натянули на телеги пропитанные смолой парусиновыми пологи, которые защищали Фипповы железки от ржавчины, надели тяжелые, непромокаемые, кожаные плащи и поехали домой.

Было скучно и холодно. Я старалась не вылезать из плаща, но все равно стучала зубами от холода. Под плащ все равно затекала вода и одежда промокла. И я сто раз пожалела, что снова настояла на своем и не поехала в дилижансе. Там хотя бы крыша над головой есть, и соседи плотнее прижимаются, и греют друг друга. Я осторожно подвинулась поближе к Фиппу. Я уже давно переползла на его край телеги, а он каждый раз отодвигался от меня, уступая место.

– Леди Лили, – не выдержал он в этот раз, – вам неудобно сидеть?

– Мне холодно, – ответила я и шмыгнула носом, – я вся промокла и замерзла.

Его горячая рука залезла ко мне под плащ и обхватила мою ледяную ладонь Он выругался и тут же организовал спасательную операцию. Я даже пикнуть не успела, как оказалась сидящей у него на коленях под его плащом. А Фипп обнимал меня и прижимал к себе. И он был такой приятно-горячий…

– Надо было сразу сказать, – виновато прошептал он на ухо, – что ваш плащ пропускает воду. Теперь, если вас не согреть, то вы заболеете… а до станции еще далеко. Так что придется потерпеть…