В семье Т. и по сей день хранится его кобыз. В центре внутренней стороны кузова имеется овальное углубление, в котором некогда находилось зеркальце, которое по словам дуана Амана, необходимо в путешествии за джиннами. Относительно магико-охранительной функции зеркала, дуана Аман сообщил, что иметь при себе зеркало — значит охранять себя от джиннов, шайтанов, которые боятся зеркала и могут его увидеть сквозь любую одежду. Здоровье человека находится вне опасности, если он имеет при себе зеркало. Зеркало, в частности, помогает избежать инсульта. Прямо противоположное мнение высказал мулла Р. О-в. Он обратил внимание на то, что носить зеркало и смотреться в него шариатом не одобряется.

Зеркало применялось в шаманской практике многих народов. В сибирском шаманстве зеркало являлось важной ритуальной принадлежностью. В частности, зеркало являлось важным атрибутом в тувинском шаманстве. С его помощью шаман гадал, предсказывал, лечил и т. д. Считалось, что оно помогало ему видеть духов, насылающих болезнь, определять характер болезни, по зеркалу шаман мог узнать исход болезни. Смотрел в зеркало, например, при гадании и таджикский шаман. У таджиков в детскую колыбель под подушку наряду с другими предметами, призванными предохранять ребенка от испуга, «сглаза» и действия злых сил, клали зеркальце.

Приводимые в литературе материалы, в основном связаны с мужским шаманством. Существовавшее в конце прошлого века мнение о том, что у казахов женщины не занимались шаманством является неверным. Еще А.А. Диваев приводил материалы, свидетельствующие о женщинах баксы[165]. Новые материалы этнографических исследований, некоторые из которых в настоящее время введены в научный оборот, свидетельствуют о широкой известности женщин-шаманок у казахов. И все-таки этих материалов далеко недостаточно, чтобы конкретизировать и детализировать наши представления о традиции женского шаманства у казахов, его современных формах. В связи с этим особое значение приобретают сведения, основанные на рассказе шаманки Хадиши, 1899 г. рождения, записанном мною с ее слов в 1983 г. в Кзылкумском районе Чимкентской области. Рассказ дополнен описанием камлания, на котором мне представилась возможность присутствовать.

Мать и бабушка Хадиши были баксы (шаманками). Однажды ее во сне посетил аруах (дух) в образе человека с большими ушами и стал вынуждать ее «взять камчу», т. е. принять баксылык (шаманство). Она отказалась. Аруах приходил неоднократно. Из-за своего неповиновения она потеряла мужа, детей, лишилась здоровья: у нее стали болеть ноги, глаза. В очередной раз, сидя наверху, у потолка, аруах сказал: «Қолынды жай, бата беремін» («Протяни руки, дам благословение»). В ответ она вскрикнула: «Ойбай! Жан үшін!» («О, ради души!»). Аруах сказал: «Не говори: «Ойбай!», говори: «Бисмилла!» («Во имя Аллаха!»). Хадиша была вынуждена «взять камчу» и стать баксы. Ей тогда было 32 года.

День встречи с Хадишой, понедельник, был, как выяснилось, благоприятным для призывания духов. Мне и моей спутнице предстояло предсказывание, а Нуржамал, дочери родственницы шаманки — лечение от «сглаза» («түкіру»), т. е. шаманка должна была «поплевать» на молодую женщину. Мы застали Хадишу за утренним чаем. Одета она была в обычную для женщин ее возраста одежду: платье, поверх которого — теплая кофта и жилет; на голове — повязанный на затылке платок, из-под которого по спине спускались косы с позванивающими вплетенными в них монетами, одну из которых заменял большой значок в форме медали с изображением хоккеиста. Запястья обеих рук были заключены в браслеты, на среднем пальце правой руки — кольцо. Весь облик шаманки отличала исключительная опрятность. Эта худенькая, небольшого роста, улыбчивая женщина встретила нас очень приветливо и доброжелательно. Встреча началась с непродолжительной беседы. Вскоре Хадиша отставила пиалу и во всем ее облике стало проявляться некоторое беспокойство, отмеченное словами ее родственницы: «Что, уже будете звать?». Было между десятью и одиннадцатью часами утра. Следуя примеру родственницы, мы сели на колени, образовав полукруг. Хадиша достала из-под подушки белый сверток: в белом платке были завернуты две камчи. Как выяснилось, одна из них принадлежала ее бабушке, другая — ее матери. Обе камчи венчали по три кисточки. Одна была сделана из перьев филина, две другие — из красных ниток. Камча матери Хадиши декорирована треугольной металлической пластинкой с двумя сохранившимися пружинами-цепочками. Ручка камчи переплетена красной и синей изолентами. Нижняя ее часть украшена бахромой из кожи, верхняя часть оббита медной пластинкой. Камча бабушки украшена двумя пластинками — круглой — с зеленым камешком в центре и треугольной — с красным камешком в центре и двумя цепочками — подвесками (третья, очевидно, оторвалась). Ручка камчи обтянута кожей и медной проволокой. Верхняя часть камчи оббита металлической пластинкой, к нижней части медной проволокой пришита аккуратная заплатка. Хадиша хранит камчи в белом платке под подушкой. После того, как с разрешения хозяйки, камча побывала у меня в руках, Хадиша похлопала ею себя по спине слева, затем справа. Шаманка объяснила, что этими действиями она отгоняла духов. Взяв одну камчу, Хадиша села на колени перед Нуржамал; камча, которую она держала в правой руке была чуть наклонена в сторону молодой женщины. Прочитав молитву, и, заключив ее словами «Аруаққа сен!» («Верь духам!»), Хадиша закрыла глаза и начала говорить нараспев однообразно, в ритм своему пению покачивая камчой. Ее родственница стала подпевать. Пение началось с многократного повторения слов: «Аулай, Аулай, Аулымай» («Аллах»)^{23}. После этих слов шаманка дунула («плюнула») в лицо Нуржамал и продолжила пение, в котором неоднократно прозвучали слова: «Бисмилдай, бисмилдай, бәрекелді, бисмилдай» («Во имя Аллаха, да благословит Бог»). В последовавшей за этими словами паузе, Хадиша хлестнула камчой по спине Нуржамал слева и справа, дунула («плюнула»). Удовлетворенно вздохнула, к чему-то прислушиваясь и соглашаясь с чем-то. Пропела, потирая рукой по лицу. Затем пение возобновилось: «Аулай, Аулай, Аулымай»; «Лайлаха Аулымай» («Аллах», «Нет божества, кроме Аллаха»). В одной из пауз между многократным повторением этих слов шаманка ударила Нуржамал по левой и довольно сильно по правой щеке. Обхватила голову Нуржамал, сжимая и перехватывая ее слева направо^{24}. Издала хриплый звук, явно выражающий удовлетворение. Выдержав паузу, потерла лицо руками. Пение было продолжено: «Аулаху Акбарай, Аллаху Акбарай!» («Он, Аллах велик!»), «Аллаху экпегай, Аллаху экпегай!» («Он, Аллах…» далее неразборчиво). «Плюнула» в лицо молодой женщины, издала хриплый звук. Подняла левую руку и опустила. Пение возобновилось: «Экпенагу, аули гулу, эқпенай!» («Он…, Аллах!»). Последовал хриплый, выражающий удовлетворение возглас. Какое- то время шаманка словно прислушивалась к чему-то. Вновь послышался одобрительный возглас. Хадиша кивнула, издала хриплый звук и воскликнула: «Ай, эй- эй, эй-эй!». При этих словах родственница воскликнула: «Келді! О, Жарықтық!» («Пришли! О, Светоч!»). Пение возобновилось: «Лайлагу, айей-ай леуй, лай хаек, аулеу!» («Нет божества…, Он, Аллах»). Вот Хадиша резкими движениями потерла лицо. Судя по всему, «духи пришли». Затем последовала быстрая речь в предостерегающем тоне. Слов разобрать не удалось. Вновь послышался удовлетворенный хриплый звук. После паузы шаманка позволила Нуржамал уйти. Передвигаясь на коленях, Хадиша приблизилась к моей спутнице, 27-летней девушке. Во время пения шаманки ее родственница-помощница, обращаясь к девушке, заметила: «Саған түсті» («К тебе спустились»). Через некоторое время она спросила девушку: «У вас кто-то умер?». Последовал утвердительный ответ: дня за два до этой встречи у девушки скончался родственник. Шаманка довольно быстро закончила предсказание словами, что относительно жениха ничего сказать не может, так как не знает этого. А жизнь девушки сложится благополучно. Заметив неудовлетворенное выражение лица девушки, шаманка добавила, что, вероятно, ни за кого, кроме как за жениха из рода «кожа», она не желает выйти замуж. Обратившись ко мне, Хадиша заговорила очень быстро, в какой-то момент поводя плечами, словно танцуя. Затем членораздельно назвала количество детей в нашей семье, в заключение пожелав всего хорошего. Еще до начала камлания мы, следуя подсказке родственницы шаманки, положили на центр образовавшегося круга 3 рубля. Сумма денег не указывалась и определялась желанием посетителей. Шаманка не обратила внимания на деньги. Их забрала родственница после камлания.