Но в этот миг сзади, как вихрь, на него налетел Заурбек: обхватил со спины руками, резко дёрнул, оттаскивая от брата и причитая:

– Макар, ты рехнулся, брат?! Ты что творишь?

– Она т-тебе… не «пэрсик», п-понял?! – задыхаясь от ярости, выговорил Макар. – Ты д-даже думать о ней в таком к-контексте не смей!

Встревоженные агрессивной атмосферой и голосами лошади зафыркали, застучали копытами по полу.

– Да ты что, с цепи сорвался?! – жалобно протянул ошеломлённый Маирбек. – Шуток, что ли, не понимаешь…

– И шутить на её счёт т-тоже… не надо, – Макар зло сверкнул глазами.

– Ну прости, прости, брат, перегнул палку, – повинился Аслаханов, примирительно подняв вверх обе ладони. – Не хотел ни тебя обидеть, ни твою девушку. Больше не буду.

– Да отпусти т-ты меня, – дёрнув плечом, раздражённо бросил Макар Заурбеку. – Не б-буду я драться. Считайте, что п-просто предупредил.

Аслаханов с сомнением, но всё-таки разжал свою железную хватку, и Макар, не говоря больше ни слова, развернулся и направился к выходу.

Наверное, на его лице было написано что-то такое… отчаянное и безумное, потому что Динка, дождавшись его возвращение, испуганно ахнула:

– Что случилось, Макар? Ты в порядке?

– В порядке, – глухо отозвался он.

– Что там у вас произошло? – она продолжала с тревогой вглядываться в его лицо.

– Всё в п-порядке, – немного справившись с собой и эмоциями, уже твёрже повторил он. – Так… п-порешали кое-что из организационных вопросов.

11

А дальше всё как-то не задалось, не заладилось – словно эпизод в конюшне испортил магию момента.

Динка, чувствуя нервозность и раздражение Макара, искоса робко поглядывала на него, но больше не щебетала без умолку, а удручённо помалкивала, изредка тихонько вздыхая. Как ни пытался он затем развеселить её, придав голосу беззаботной непринуждённости – момент был явно упущен.

К тому же, на манеже началась тренировка воздушных гимнастов – и Макар, уже притащив туда Динку, понял, что сделал это зря. Во-первых, появление Макара с девушкой очень болезненно восприняла маленькая Яна. Она поглядывала на парочку не слишком-то доброжелательно и обиженно сопела. Во-вторых, на манеже как раз была мать – в комплекте с этим слащавым Мишей, разумеется. Она тоже явно не пришла в восторг от спутницы сына: окинула её очень выразительным взором от макушки до пяток, отчего Динка (Макар заметил) даже поёжилась. Все мысли и эмоции матери можно было легко прочитать по её лицу: «Сынок, ты что, с ума сошёл? Кого ты сюда притащил?! Что у тебя со вкусом?»

– У тебя двадцать пять минут до тренировки, – напомнила мать Макару, холодно кивнув Динке, что, видимо означало примерно следующее: «Я не очень-то рада нашему знакомству, но приличия обязывают». – Не вздумай опоздать, расписание сегодня плотное

– Я, наверное, пойду? – нерешительно подняв на него глаза, поинтересовалась Динка. – Спасибо за экскурсию, было прикольно… но ты ведь занят. Тебе работать нужно, не хочу мешать.

– Да ты можешь остаться, – запротестовал было Макар. – Т-ты совсем не мешаешь и не отвлекаешь.

– Нет, спасибо, – обхватив себя за плечи, словно ей внезапно стало холодно, покачала головой она и покосилась в сторону его матери.

В этот момент, словно приходя Динке на выручку, зазвонил её телефон.

– Это Соня, – взглянув на экран, сообщила она и ответила на звонок сестры.

Макар деликатно отошёл в сторону и остановился в нескольких шагах. И всё-таки он не мог оторвать от неё взгляда, продолжая таращиться как идиот и любуясь каждым Динкиным движением: как она накручивает прядь волос на палец, разговаривая по телефону, как закусывает нижнюю губу, как озабоченно хмурится и кивает…

– Мне пора домой, – сообщила Динка, закончив разговор и подходя к Макару. – Соня меня потеряла. Она мою сумку забрала, я же из класса вообще без вещей убежала, только мобильник в кармане был…

– Ну… ладно, – откликнулся он огорчённо. – Надеюсь, т-ты ещё когда-нибудь сюда придёшь.

Она серьёзно взглянула ему в глаза.

– Я обязательно приду на представление. Хорошо?

– Ты скажи, когда – и я тебя п-проведу… – начал было он, но Динка покачала головой:

– Не надо, Макар. Я сама в состоянии купить себе билет в цирк, не сомневайся.

– Д-да я не в этом смысле… – расстроился он.

– Ладно, я побегу. Проводишь меня до выхода? А то боюсь заблудиться…

Они дошли до служебной двери и в нерешительности остановились друг напротив друга. Динке явно не терпелось поскорее сбежать, и он готов был завыть от досады, что всё закончилось вот так скомканно.

– Ты п-правда не обижаешься? – проверил он напоследок.

Она удивилась – вроде бы совершенно искренне.

– На что?! Нет, Макар, всё было хорошо, не парься. До завтра!

– Пока… – попрощался он, глядя ей вслед и чувствуя себя так, будто у него вырвали кусок сердца.

Похоже, он становился по-настоящему зависимым от Динкиного присутствия и сам не знал, радоваться этому или огорчаться.

Уже переодевшийся для тренировки, он выскочил на манеж и столкнулся с матерью, которая как раз закончила свой номер.

– Постарайся сегодня нигде не задерживаться, – мягко сказала она Макару, коснувшись его щеки с мимолётной нежностью. – Я Мишу на ужин пригласила… – добавила она осторожно, точно прощупывая почву.

– Ну, п-пригласила – и пригласила, – буркнул он хмуро, – я-то тут при чём? Вы спокойно можете п-пожрать и без меня, – показной грубостью он старался замаскировать предательские жалобные нотки в голосе.

– Нет, Макар, – ласково, но настойчиво произнесла она. – Ты тоже должен присутствовать. Это что-то вроде… семейного ужина.

– К-какого ещё семейного ужина? – моментально ощетинился он. – Этот Миша – ни хрена не член семьи.

Мать поджала губы, собираясь с мыслями.

– Он… наш близкий друг, – выдала она наконец.

– Т-твой, а не наш, – сердито возразил Макар. – Мне он вообще никто.

– Господи, ну как можно быть таким упрямцем, – вздохнула она. – Сынок, пожалуйста… для меня очень важно, чтобы ты был дома сегодня вечером.

– Хорошо, – нехотя отозвался он, – б-буду.

– И постарайся вести себя с Мишей… повежливее, – добавила она, и, заметив, как закатывает Макар глаза, торопливо добавила:

– Ради меня.

– П-постараюсь, – коротко бросил он, отводя взгляд.

Мать заметно расслабилась:

– Ну вот и прекрасно! Спасибо тебе, милый, – и тут же перевела тему. – А что это за девочка с тобой была? Такая… крупная?

– Спасибо, что не «т-толстая» или «жирная»! – снова моментально вспыхнул он. – У неё очень красивая фигура. Просто она не гимнастка!

– Это же твоя одноклассница, верно? – пропустив его пламенную тираду мимо ушей, продолжала расспросы мать.

– Ну да. И что с того? Я не имел права п-привести её на репетицию?

– Не в этом дело… – мать помолчала. – Об этой девочке не очень хорошо говорят.

– Кто говорит? – тут же быстро переспросил Макар, впиваясь в неё цепким взглядом.

– Ну… – замялась она. – Миша сказал, что несколько месяцев назад…

– П-понятно, – перебил Макар. – Источник городских сплетен у нас – д-дядя Миша. Надеюсь, он не п-поскупился на красочные подробности?

– Ну что ты сразу передёргиваешь! – всплеснула руками мать. – Я же ни в чём её не обвиняю. Хотя, конечно, дыма без огня не бывает, но…

– Т-так, хватит, – Макар предостерегающе поднял ладонь. – Если ты хочешь, чтобы я пришёл сегодня на этот д-долбаный ужин и вёл себя как примерненький мальчик – б-больше ни слова о Дине.

– Когда же ты успел так сильно ею… увлечься? – озабоченно пробормотала мать, но, покачав головой, предусмотрительно не сказала больше не слова.

Макар присел на борт манежа, потирая ладонями разгорячённое лицо. Настроение и так было паскудным после ухода Динки, а теперь ещё больше ухудшилось.

– Ты сто, плацес? – услышал он над ухом тоненький голосок и, отняв руки от лица, увидел малышку Яночку.