Получается, грибок целый месяц ничем не выдавал присутствия, а вот сегодня, когда она надела новые туфли… Новые туфли! Как раз на прошлой неделе купила.

Все сходится: какая-то обладательница грибка примеряла туфли до Элеоноры Владимировны, и вот результат.

Продолжив дальше изучать грибковую тему, женщина приуныла: интернет пугал безуспешностью лечения и фатальными последствиями.

– Сифилис и то лучше, – с некоторой обидой подумала Элеонора Владимировна. Чем конкретно он лучше, она не знала, зато знала, что сифилисом болели многие знаменитые люди, например, Христофор Колумб, Фридрих Ницше и Ги де Мопассан. Эдакая звездная болезнь. А грибком болеют только бомжи в подворотнях.

Не дай бог коллеги узнают, позорище!

– Девочки, я такие грибочки принесла!

Элеонора Владимировна вздрогнула и, торопливо закрыв страницу поисковика, повернулась к компании коллег, собравшихся около одного из столов.

– Элеонора Владимировна, присоединяйтесь к дегустации. Свекровь приехала вчера, грибочков маринованных привезла, вкуснющие, закачаешься! Пробуйте, девочки, кому надо, рецептик дам.

У стола с грибочками образовалась толкучка бухгалтерских изобильных тел, кабинет наполнился сладострастными причмокиваниями и одобрительным мычанием.

Элеонора Владимировна надела туфли и вышла из кабинета. Спрятавшись в подсобке, среди ведер и пахнущих пылью тряпок, она звонила в клинику, чтобы записаться к платному дерматологу. Нужно было принимать срочные меры. За деньги и примут сразу, и вылечат быстро. А то пока к участковому дерматологу попадешь, вся грибком порастешь.

В одной из клиник согласились принять сегодня, у них как раз образовалось окошко, и Элеонора Владимировна, выдумав объяснение про забытый в квартире утюг, помчалась на прием.

Врач, внимательно выслушав пациентку, попросил предъявить грибок к осмотру.

Окинув ступни опытным взглядом грибника, доктор разочарованно хмыкнул и сказал, что никакого грибка нет.

– Как нет? – оскорбилась за свой грибок женщина. – А почему так чешется? Я уже и мазь от грибка купила.

– Да это дерматит. Бывает из-за обуви, вон у вас туфли с искусственной стелькой, а сейчас жара стоит, возможно, из-за этого, – развел руками врач.

– Ну, может, все-таки возьмете анализ, соскоб или что там надо? – не готова была вот так просто расстаться с грибком женщина.

– Не нужен соскоб, я вам мазь выпишу, денька три помажете, и все пройдет.

Элеонора Владимировна вышла с приема, огорченная некомпетентностью платной медицины. Прочитав на табличке кабинета, что принимал ее кандидат медицинских наук, покачала головой:

– Кандидат называется, даже грибок диагностировать не может. Понапокупают кандидатских, а люди потом с грибком мучаются.

Сверив еще раз диагноз в интернете – ну точно, грибок, Элеонора Владимировна поехала в платную лабораторию, чтобы там сделали анализ. И уж тогда она покажет этому кандидату, что нужно сделать с его кандидатской.

Лаборант, внимательно осмотрев ступню, поинтересовалась:

– А кто вас направил на анализ?

– А что? – замялась Элеонора Владимировна.

– Так у вас тут нет ничего.

– Да вы сговорились все что ли! Есть, нету! А вы все равно поскребите!

По пути домой Элеонора Владимировна купила на всякий случай мазь, которую выписал врач. Дома намазала ноги и была несколько удивлена, что через минут тридцать ноги перестали зудеть. Но этому нашлось вполне логичное объяснение: дома полы прохладные, а грибок, конечно же, не любит холод. Кто его вообще любит, этот холод.

На следующее утро из лаборатории на электронную почту пришел результат соскоба, в котором почему-то большими буквами было написано: «НЕ ОБНАРУЖЕН».

– Не надо на меня кричать, я поняла, что грибка нет, – обиделась Элеонора Владимировна на лабораторию и, чувствуя необъяснимое разочарование во всей системе медицины, стала собираться на работу.

– Рецепт грибочков вчерашних нужно не забыть записать…

Сергей Халтурин сломал правую руку. Он был плотником, строил дома и, несмотря на фамилию, работу делал качественно и, что немаловажно, быстро. Зарабатывал хорошо, но, как и все сапожники, был без сапог: свой дом строился медленно, да и куда торопиться, есть же хорошая квартира. Правда, жена Сергея квартиру такой уж хорошей не считала и, бывало, вела себя не лучше, чем их бригадир Михалыч: орала и топала ногами.

Сергей клятвенно пообещал ей достроить дом к осени, хотя его и раздражала ее настойчивость. И сама жена его раздражала, которая из некогда веселой хохотушки-красавицы превратилась в вечно недовольную жизнью мегеру. Всего ей было мало: то мужа, которого вечно нет, то денег, которых, на ее взгляд, тоже особо нет, но чаще и того, и другого. Сергей с годами понял одну мудрость: все женщины – как та старуха из сказки про золотую рыбку, им всегда мало.

Дом строил двухэтажный, просторный, кухня на рассвет, спальня на закат. Уйдет на пенсию, будет жарить шашлыки, пить пиво на террасе и любоваться видами.

В тот день, в субботу, Сергей работал на крыше своего дома без страховки, хотя обычно страховал себя тросом. Несколько раз спускался, забыв то одно, то другое, и в конце концов не пристегнулся – и вот результат. Потянулся за инструментом, нога подвернулась, и Сергей потерял равновесие. Во время падения в первую секунду время как будто замедлилось, давая возможность оценить обстановку и успеть уцепиться за что-нибудь. Словно в замедленном кадре голливудского фильма Сергей видел, как его рука с растопыренными пальцами прошла в миллиметре от бортика крыши, а дальше секунды спрессовались в одно мгновение. И вот он уже лежит на земле рядом с кучей стройматериалов. Боли не было, но, попытавшись подняться, почувствовал, что правой руки как будто нет. По ощущениям было похоже, что вместо нее – мягкая лапа плюшевого медведя, на которую не обопрешься. Рука в локте не двигалась и была согнута под каким-то странным углом, хотя болела терпимо, несильно.

Потихоньку поднялся и пошел к машине. Нужно ехать в травмпункт. Вести машину одной левой сначала по ухабистой поселковой дороге, потом по трассе до города. Нахлынула злость на жену. Потому что торопила, подгоняла.

А ведь пятнадцать лет назад, когда он уводил ее от толп женихов, казалось, что нежнее и красивее девушки нет на свете. А имя какое – Анастасия. Тихий голос, прозрачная кожа, голубые глаза, как бездонные озера, полные сладких обещаний, смотришь и тонешь в предвкушении. Настя… Все тонули, но только для него те обещания стали явью.

Она и сейчас красивая. Только в глазах вместо озер поблескивает сталь. Нырять не хочется.

По дороге в травмпункт рука распухла до самых пальцев, налилась синевой и начала ощутимо болеть. Хотелось позвонить жене и с чувством легкого злорадства рассказать, что стройка дома откладывается. Но одной рукой вести машину и разговаривать по телефону не получилось бы, поэтому Сергей стал думать о том, что делать дальше.

В понедельник нужно выходить на работу. Если не выйдет, Михалыч его убьет: на объекте горят сроки, а следом на очереди поджимает другой.

В травмпункте очередь была небольшая: бабуля с перевязанной кровавым бинтом рукой и пожилой мужчина, по виду бомж в грязной рубашке и черным от загара и пьянства лицом. Сергей подумал, что он выглядит ненамного лучше бомжа – футболка грязная после падения с крыши, щетина. Бабуля саданула себе ножом по руке, разделывая курицу, кровь никак не смогли остановить, внук привез в травмпункт. Бабушка хотела скорее вернуться к курице, Сергей мечтал, чтобы наложили какой-то такой гипс, который бы не мешал работе. А бомж – о больничной койке и перловом супе.

Посмотрев внимательно на рентгеновский снимок, врач в срочном порядке отправил Сергея в травматологическое отделение. Дело, сказал, серьезное, гипсом тут не отделаешься, связки порваны, смещение, нужна операция. Сергей, который последний раз был в больнице десять лет назад, на выписке жены из роддома, запаниковал. Его как-то мельком осмотрел врач в приемном покое, долго что-то набивал в компьютере и, ничего толком не объяснив, отправил в палату. Медсестра проводила Сергея до палаты, и он, потерянно сев на продавленную койку, уже без всякого раздражения, скорее даже виновато, позвонил жене.