И снова пропало.

…На краю ямы под уносящейся вверх стеклянной крышей сидел человек Ю. На нем были широкие штаны из бледно-зеленого шелка и длинная рубашка такого же цвета с вышивкой по воротнику, манжетам и нижнему краю. На ногах у него были туфли с загнутыми носами. Человек Ю сидел, скрестив ноги в лодыжках и раздвинув колени. Вокруг пояса у человека был широкий ремень, а спереди на ремне — тяжелый револьвер в кобуре (для кого-то — предмет из числа необыкновенных). Руки человека лежали на ремне по обе стороны кобуры.

Находясь на дне ямы, Эф третий видел, что происходит наверху, но не мог понять, что из промелькнувшего перед глазами действительно имеет место. А в какой-то чудесный миг он увидел — взглядом человека, смотрящего сверху, — уходящие вниз стены ямы, правильный квадрат дна и двух человек на дне. Все это вспыхнуло на миг, как бы освещенное ярким лучом, и тут же исчезло.

82

«Я чемпион по бегу на короткие расстояния». — Аш первый оторвался от преследователей, добежал до леса (триста шагов, не больше). Бежал по лесу, перепрыгивая через высокие корни. Но не такая густая чаща была, чтобы скрыться. Преследователи не отставали, пять человек или шесть, — не было времени повернуть голову, чтобы узнать, сколько. Они догоняли. «А на дальние расстояния есть другие чемпионы», — подумал первый. Но впереди был уже другой лес, с густым кустарником вдоль тропинок. Первый бежал поперек, несколько раз меняя направление. По склону скатился к реке, которую перешел вброд, и, выше по течению, перешел обратно, чтобы запутать следы, хотя это, он чувствовал, было уже лишнее.

83

На краю ямы под уносящейся вверх стеклянной крышей мелькнул и исчез человек Ю, исчез и снова мелькнул. Кто-то еще был с ним рядом. Эф третий перевел взгляд себе под ноги и увидел предмет из числа необыкновенных.

Наш человек сказал бы, что это револьвер в кобуре — тяжелый, с шестигранным стволом длиной в локоть, но слово «револьвер» было незнакомо третьему. Однако назначение предмета казалось понятным. Тут же лежала небольшая книга в синем квадратном переплете. «Это для меня», — сказал Бе пятый и поднял книгу, а третий взял пистолет. Он покрутил барабан, отвел ствол в сторону и вверх, обменялся взглядами с пятым, тот кивнул. Третий нажал несколько раз на курок и вложил оружие обратно в кобуру. По какой-то причине оно не выстрелило. Бывает, что револьвер не заряжен, а бывает, что стоит на предохранителе.

— Здравствуй, господин третий в халате!

Человек Ю сидел на краю ямы, свесив ноги. На нем были штаны цвета болотной зелени и такого же цвета куртка.

— И тебе привет, — сказал третий.

— Мне кажется, эта вещь называется словом «пистолет», — сказал человек.

— Возможно, — согласился третий.

— И еще мне кажется, что это не для тебя подарок.

— Если так кажется тебе, то должно ли и мне так казаться?

— Ты ведь не скажешь, что этот пистолет, имени которого ты не знаешь, — это как раз то, что ты хотел получить, когда шел сюда?

Третий промолчал.

Человек Ю переменил позу, положив ногу на ногу, а скрещенные в запястьях руки поверх колена. От движения правой ноги с нее соскользнула сандалия и упала.

— Будь добр, подбрось мне ее сюда, — попросил человек.

Третий выполнил просьбу.

Человек поймал сандалию, одновременно обронив с левой ноги другую.

— Подбрось уж и эту.

— Я рад, что у тебя нет третьей ноги, — сказал третий, бросая.

— А теперь, может быть, и пистолет подбросишь, который тебе не нужен? — сказал человек. Он не спешил надевать обувь, и сидел босой, время от времени шевеля пальцами. Третий смотрел снизу на ступни его ног, узкие и с круглыми пятками, и увлекся этим.

— Ты бросаешь мне пистолет, а я спускаю тебе веревку. — В руках у человека появилась веревка — та самая, с завязанными подлине узелками. — Не думай, что я ставлю тебе условие, условия неуместны между союзниками, а мы ведь союзники, да?

— Был такой разговор, — сказал третий, отводя взгляд.

— Просто что-нибудь одно должно предшествовать чему-нибудь другому. Действия должны совершаться в каком-то порядке, разве нет?

— А почему именно такой порядок? — спросил третий.

— Торговля тоже неуместна между союзниками, — сказал человек и спустил по стене конец веревки на длину около локтя.

— Ладно. — Третий бросил пистолет наверх, и человек поймал его.

— Твоя очередь еще наступит, — сказал человек, спуская веревку, — будет и тебе твой подарок.

84

Сидели на краю ямы, свесив ноги, и молчали — Эф третий и человек Ю. Бе пятый сидел по другую сторону угла, где сходились стенки. Вино, белый сыр и лепешки лежали рядом.

«Разговаривали ли мы вот так же вчера, сидя здесь на краю?» — хотел третий спросить у человека, но медлил. Вопрос казался ему лишним, а он хотел задать вопрос главный, если только такой вопрос существовал в природе, — такой вопрос, ответ на который расставил бы по своим местам все существенное.

— Это был тот самый камень, который мы искали? — спросил наконец пятый.

Вопрос не требовал ответа, и человек Ю промолчал.

— Это был тот самый камень, и мы его потеряли? — уточнил пятый.

— Первое да, второе нет, — сказал человек Ю. — Он исчез, но мы еще встретимся, и каждый получит свое. Ты, кажется, ожидал чего-то другого, — он посмотрел на третьего, — но кое-что из того, что я тебе однажды говорил, с тех пор изменилось и не имеет места, а кое-что, — он улыбнулся, — уже и тогда не имело места.

В это время из-за кустов стали слышны громкие голоса и гул барабанов. Кажется, вчера эти кусты были дальше от ямы и не такие густые.

— Все меняется, — сказал человек Ю, — но среди того, что меняется, обязательно есть что-нибудь такое, что должно оставаться без изменения.

Гул барабанов сделался громче, и из-за кустов вышли несколько человек в синих мундирах.

85

В клетке из деревянных жердей, на повозке, запряженной неторопливым верблюдом, их куда-то везли. Сопровождали два синих мундира — первый правил, а второй сидел сзади — худой и, наверное, высокий, с заметным, когда поворачивался, профилем. Его лицо показалось третьему знакомым. Левая бровь у него была нормальная, а правая подбрита до половинного размера. У него был мешочек с собой, из которого он время от времени что-то вынимал, клал в рот и, подержав во рту, сплевывал.

— Когда берут трех, а одного отпускают, каким словом следует назвать того, которого отпустили? — спросил третий пятого.

— А сколько букв в слове? — ответил пятый.

Третий отвернулся. Он незаметно пилил ножом одну из перекладин в месте упора. Первый мундир сидел к нему спиной, второй не обращал внимания, занятый своим делом. Дорога шла среди невысоких голых холмов, она петляла, и солнце оказывалось то с правой стороны, то с левой.

— Еще недавно я думал, что всем нам предназначено собраться вместе в зале размышлений, — сказал пятый, — и некоторые из нас прилагали к этому усилия, а теперь я склонен думать, что нам предстоит собраться в каком-то, пока неизвестном, месте заточения, и некоторые из нас сопротивляются этому. Сопротивляться, наверное, естественно в данном случае, но полезно ли это, если предполагать, что мы движемся к тому, что нам предназначено?

Третий закончил пилить первую перекладину, для видимости оставив незначительную деревянную перемычку, и взялся за вторую. Чтобы выйти из клетки, нужно было сломать три перекладины. Третий почти одолел вторую, и в это время колеса повозки загрохотали по булыжной мостовой. Город или нет, неизвестно, но дома у края дороги стояли. В одном из них была тюрьма.

86