Разметка граней при этом выполняется следующим образом:

Числа 2 и 5 не представлены в разметке, потому что соответствующее число точек невозможно разместить на треугольной грани без ущерба для симметрии. Для чисел 3 и 4, напротив, существует два способа расположения точек, как видно на рисунке.

Если в игре при совместном выбрасывании костей тройка или четверка выпадает на двух костях в разных вариантах, соответствующие очки взаимно уничтожаются. Это правило проистекает из стремления придать игровой смысл существованию двух вариантов расположения точек для одинаковых чисел.

8

Подойдя к очередному городу, люди длинной воли остановились у городских стен, достали свои камни и бросили. Они готовились хором воскликнуть «Жив бог!» — но закрыли рты, когда увидели, что на всех кубиках выпало по пять очков.

— Как нужно это понимать? — хором спросили Аш первый и Лю второй.

— Может быть, наш бог в этом месте уже не бог? — задумался Бе седьмой.

— А может быть, он таким образом решил посмеяться над нами? — предположил Эф третий.

— Много чести для нас, — сказал Лю четырнадцатый. — Это только человек смеется по мелкому поводу и от случая к случаю, сотрясая воздух звуками, лишенными смысла. А бог это делает всеохватно, мощно и беспрерывно.

Они бросили камни еще раз, и на всех выпало снова по пять очков.

— Я слышал, что в мире появляется иногда такое странное место, — сказал седьмой.

— Давайте, отойдем на сколько-нибудь обратно, — предложил Эф третий. — Бросим там камни, потом еще отойдем и бросим, и определим, где у этого места границы.

— Слишком длинная воля бывает иногда у нашего пятого, — сказал Лю второй и хотел было засмеяться, но вместо этого смог произнести только «Ха-ха-ха».

9

Через этот город они проходили, дождавшись ночи, тихо и скрытно. Не кричали «Жив бог!» и «Радуйтесь!». Не раздавали встречным пинков и тем более розог.

Для полной конспирации они поменяли имена. Аш стал называться Ша; второй и седьмой сложились и вычлись, после чего на их месте появились девятый и пятый, Лю четырнадцатый назвался Лю шестнадцатым, а Эф взял себе освободившийся номер и стал Фи четырнадцатым.

И они прошли через город благополучно, без происшествий.

А потом переименовались обратно — все кроме второго и седьмого, которые так и остались девятым и пятым.

10

В каждом городе есть Храм уединенного размышления. Все храмы сделаны по одному образцу: в северной части находится зал размышлений, в котором собираются вместе господа свободной воли, в южной — покои отдохновения.

Зал размышлений — это шестиугольная комната (иногда — круглая, но сохраняющая разделение стен на шесть равных сегментов). Три северные стены шестиугольника — с окнами, посередине южной стены — дверь. За дверью — два коридора: первый идет вдоль южной стены в обе стороны, в одном и другом конце его — двери на выход. Второй коридор идет прямо, то есть на юг, по сторонам его располагаются шесть небольших комнат кубической формы. Три комнаты окнами на запад, три — на восток. Каждому суверенному индивиду следует отдельная комната. Число суверенных индивидов, странствующих вместе, по обычаю не превосходит шести, поэтому комнат достаточно.

Люди подносов, носильщики (люди кресел) и прочие люди размещаются в отдельном строении, которое, как правило, не видно из окон зала размышлений. Впрочем, эти люди большей частью являются местными жителями и не нуждаются в месте для ночлега.

11

Лю четырнадцатый, когда мыслил, часто поднимался из кресла и ходил вокруг стола, повинуясь движению своей мысли. Иногда он размахивал при этом руками. И вот, в очередной такой раз он толкнул Эф третьего под локоть, когда тот подносил ко рту чашку с вином. Вино выплеснулось на пол. Третий успел сделать только пару глотков.

— Извиняться не будем, — сказал четырнадцатый, который, как господин свободной воли, стоял, разумеется, выше условностей этикета.

Прибежали люди с подносами: вытерли лужу, в чашку налили нового вина, вложили третьему в руку. Но пить ему уже не хотелось. Он оставил полную чашку на столе и ушел к себе в комнату.

12

В своей комнате Эф третий лежал на кровати и глядел в потолок, который был украшен шестью симметрично расположенными выпуклостями (два ряда по три) и таким образом повторял собой верхнюю грань игрального кубика. Аналогичным образом были оформлены стены — наружная изображала грань с пятью очками, поэтому окно, чтобы вписаться в рисунок, было сдвинуто в сторону. В углу комнаты, ближе к двери, горела масляная лампа и бросала тени.

То ли выпитое вино было дурное, то ли по другой причине, но захмелел третий как-то по-странному. То засыпал головой на подушке, то открывал глаза. Среди теней по углам мерещились рожи и хари. Мерещились, а может быть, снились. Какая-то тень скользнула вдоль стены, склонилась над скамьей в изголовье кровати, где лежала снятая верхняя одежда, и третий понял, что тень, в отличие от прочих, реальна. Он подождал, пока незнакомец наклонится ниже, и тогда, выбросив вперед правую руку, схватил его за рукав у плеча и дернул на себя, одновременно ударив ногой не глядя куда. Тот потерял равновесие, и Эф, ухватив его левой рукой за ворот, увлек на пол своей тяжестью и, перекатившись через край кровати, навалился сверху. Противник оказался легок, слаб и после недолгого сопротивления лежал как тело без жизни. На короткое время третьему показалось, что это женщина. Он подтащил тело к лампе и развернул лицом. Лицо оказалось знакомым. Это был человек подноса — тот самый, которому Эф в свое время выдал пинок, показав себя господином свободной воли.

— Ну что же, — сказал Эф третий, — ты видишь, что моя воля достает не только до носка сапога.

Он перевел дыхание. Хмель выветрился из головы, но голова болела.

— Ты что, взялся следить за мной? — спросил третий. — Я гляжу, ты все ходишь с нами из города в город, другие сменяются, а ты ходишь, так в чем дело?

Человек молчал.

— Скажи что-нибудь, — третий взял человека подноса за ворот и крепко встряхнул, — а я послушаю.

— Отпусти, — пробормотал человек подноса.

— Уже отпустил, — сказал третий. — Ну, я не слышу, — поторопил он.

— Прежде чем я начну говорить, хорошо бы договориться, — окрепшим голосом произнес человек подноса.

— Не такое у тебя положение, чтоб торговаться.

— Если договоримся, это будет залогом того, что я скажу правду.

— Правду ты скажешь или нет, я решу сам. А ты постарайся сказать ее так, чтобы я поверил.

— Предлагаю тебе сотрудничество, — сказал человек подноса, — союз интересов. Я тут хотел без спросу познакомиться с твоим кубиком, приношу извинения, но если договоримся, то у меня тоже есть что тебе предложить.

— Не знаю, — сказал третий, — какой может быть союз между господином свободной воли и человеком подноса.

— Да ведь и разговора между ними быть не может. Только ведь я такой же человек подноса, как ты господин воли, а ведь ты сам понимаешь, какой ты господин, третий в халате.

— Что ж, посмотрим. — Третий поднялся с пола, надел штаны и халат, сел на скамейку. Человек подноса тоже поднялся.

13

Эф третий и человек подноса сидели на кровати. Перед ними на низкой скамейке расставлены были предметы, которые человек принес с собой: небольшой пузырек с жидкостью, коробочка, зеркало и блюдце с плоским дном. Блюдце было оловянное и раскрашенное: край цветной (половина — синяя, половина — красная), а дно белое с тонкими линиями, исходящими из центра, и цифрами по кругу. Предметы нужны были для выполнения действий. Их освещала масляная лампа, которую перенесли с места, где она стояла, на скамейку.