- Где старуха? - фамильярно спросил он.
Я не сделала ему выговора за этот тон, в противоположность обыкновению, так как хотела выпытать его планы.
- Мадам ушла поиграть в бридж со своими друзьями.
- Какие драгоценности подадите вы ей сегодня?
- Те, которые она захочет надеть. Вчера она мне рассказывала, что предоставляет их выбор вам.
- Она действительно надевает то, что я ей советую. Какая драгоценность вам нравится больше всего, мистер Блюр?
- Мне абсолютно безразлично, что она на себя напялит. Но я знаю одну очаровательную девушку, которой эти бриллианты были бы очень к лицу.
- У вас, очевидно, масса знакомых девушек, - ответила я, словно не понимая намека.
- Я думал в эту минуту только о вас. Вы на редкость красивы, Дженет; вы, конечно, знаете об этом.
- Сознайтесь, что на самом деле вы обо мне совсем другого мнения.
- Нет, это святая истина! Знаете что, подите-ка, принесите бриллианты и померьте их в шутку, - я хотел бы видеть, как выглядят бриллианты на вашей нежной шее.
- А если внезапно появится хозяйка и тут же на месте откажет мне за подобные шутки от должности? Нет, на это я не пойду, мистер Блюр!
- Если вы пострадаете из-за меня, я позабочусь о том, чтобы вы были вознаграждены.
- Ваше вознаграждение может не прийтись мне по вкусу.
- Вы холодная и недоступная женщина, Дженет. Подумайте, сегодня вечером я здесь в последний раз.
- Вы уезжаете?
- Завтра я возвращаюсь в Лондон. Я сам себе господин и могу, конечно, в любое время взять двух- или трехнедельный отпуск - но пора подумать о делах. Не всем так хорошо живется, как миссис Трэмпертон-Смис.
- Если вы здесь сегодня в последний раз, - предложила я, - скажите мне, какие драгоценности вы хотели бы видеть на моей госпоже, и я приготовлю их ей.
Он притворился равнодушным к этому, но я хорошо заметила, что мой вопрос пришелся ему кстати.
- Бриллиантовое ожерелье, - сказал он. - Мы сегодня вместе ужинаем, и хоть на них могут отдохнуть мои глаза! Это все так сверкает, что нам не нужно будет другого освещения!
Через несколько минут вернулась моя хозяйка и начала смешивать коктейли. Я пошла в спальню приготовить ей вечернее платье. Мне было совершенно ясно, что если я хотела обокрасть миссис Трэмпертон-Смис, то это должно случиться сейчас же.
Оживленная коктейлем болтовня кончилась раньше обыкновенного и миссис Трэмпертон-Смис быстро прошла в спальню, еще полная того показного веселья, которое она обычно напускала на себя при посторонних. Когда все шло по ее желанию, она бывала очень милой. Она до некоторой степени обладала добродушием, располагавшим к ней всех, с кем она заводила знакомство. Но это добродушие было только показным. В сущности же она была совершенно несносна, эгоистична и ревнива. Ее настроение моментально изменилось, как только она обратилась ко мне:
- Сколько времени пробыл здесь мистер Блюр? - сердито спросила она.
- Около 5 минут, мадам.
- В другой раз отправляйтесь с вашей работой сюда, когда он поджидает меня в салоне.
- Как вам угодно, мадам.
- И что вы сделали с этими перьями? Я уже больше никогда не смогу их надеть.
- Я поправила их, согласно вашему указанию, мадам.
- Не рассказывайте историй и причесывайте меня аккуратнее. Вы сделали мне ужасную прическу!
Она вынула из портмоне ключик от шкатулки с драгоценностями и передала его мне.
- К вашему черному платью, мадам, больше всего подойдут бриллианты.
- Давайте их сюда и не разговаривайте так много.
Я вынула бриллиантовое ожерелье, подвески и браслет. Снова заперла шкатулку и отдала ключ. Лицо моей хозяйки просветлело, когда она увидела себя в зеркале.
- Должна сознаться, что черное мне поразительно к лицу.
- Я слышала это от многих, - поддержала я ее. Она взяла золотую сумочку, посмотрела, положила ли я туда носовой платок и собиралась уйти.
- Позаботьтесь о том, чтобы огонь не потух в камине, Дженет. Мы с мистером Блюр будем пить кофе в гостиной.
- Хорошо, мадам.
Я пошла в людскую, поужинала, после чего посетила спальню мистера Блюра, где забрала некоторые мелочи, которые могли мне впоследствии пригодиться. Мне было еще не совсем ясно, каким образом он надеется овладеть бриллиантами, но я ни минуты не сомневалась в том, что он украдет их этой же ночью. Случайно я знала, что они собираются после ужина поиграть в бридж в соседнем отеле, и была убеждена, что он рассчитывал украсть не запертые в шкатулке, а бывшие на ней драгоценности. Мне удалось оставить дверь, ведущую из спальни в салон, полуоткрытой, когда они вернулись пить кофе.
Мадам взяла свою накидку, и я хотела уже уйти, как вдруг ее спутник, сам того не подозревая, выдал свои намерения.
- Поверь мне, Мимишка, - он называл ее "Мимишка", несмотря на то, что она весила сто семьдесят фунтов - я чувствую себя подавленным, когда ты надеваешь на себя все эти бриллианты. Прошу тебя, сними их. Все женщины в Ройале, увешивающие себя драгоценностями, чтобы бросаться в глаза, мне противны. Тебе ведь не нужно этого. Ты и без бриллиантов очень красива.
- Пожалуй, дорогой! Ты совершенно прав, тем более, что мы собираемся ужинать. Дженет!
Я поспешила в салон.
- Что угодно, мадам?
- Снимите с меня бриллианты. Я ухожу и вернусь очень поздно.
Я сняла драгоценности, мистер Блюр жадно поглядел на них. Мистер Блюр, вероятно, рассчитывал на неряшливость миссис Трэмпертон-Смис и был прав, так как она сказала беспечно:
- О, с этим можно подождать до моего возвращения. Положите их в ящик стола, Дженет.
Они ушли.
Я поступила так, как она мне приказала, и еще раз продумала детали моего плана. Вдруг кто-то резко постучал в дверь. Вошел директор отеля, мистер Леон Грант. Он осмотрелся.
- Простите, я думал, миссис Трэмпертон-Смис здесь.
- Миссис Трэмпертон-Смис ушла несколько минут назад, кажется, в отель Ройаль поиграть в бридж.
Он казался разочарованным. Это был худой и, по-видимому, нервный человек приятной наружности с хорошими манерами, но глаза его были окружены множеством морщинок, и он выглядел погруженным в бесконечные заботы. Говорили, что дела его шли очень плохо, и это, вероятно, подавляло его.
