-Ух, черт, - выдохнул я, безжизненно падая на залитый чужой кровью и грязью пол. За весь бой, никому не удалось пролить и капли моей крови, но я чувствовал, что был на грани. Меня чуть не отправили на тот свет по старой традиции, «без кровопролития», банально задушив. Спасла лишь удача. Мда уж.

-Раз, два, три… пять, - подсчитал я количество трупов, оставшихся в переулке. Жеваный погиб первым, за ним был длинный. Первый встречающий погиб либо от выстрела травматом в голову, либо уже после. Второй встречающий маялся ногой, и защититься тоже не сумел. С белобрысым… понятно. Моих рук дело.

Пять жизней – подумал я. Достойная ли цена за корзинку молочки? – задал я себе вопрос, и всерьез задумался. Если бы у меня был выбор: отдать рюкзак с добычей и спокойно уйти, или убить за него всех пятерых, что бы я выбрал? Интересный вопрос… и кажется, я знаю ответ.

Мне он и самому не сильно нравился, но он был: «да». Да, конечно, я бы убил.

Вопрос же не в цене чужой жизни, на самом деле. Как будто, если бы там была не полная корзинка, а её половина, я бы поступил по-другому. Вопрос в том, готов ли я биться насмерть, чтобы прожить ещё один день? Я чувствую, что готов. Мне самому не нравится, как быстро отмирает старая мораль, но… что поделать? Надо как-то жить дальше.

***

-Мне же не могло просто так повезти, чтобы я тебя сразу нашел, да!? – буркнул я, потрясая топориком, -Что, молчишь, сволочь?! Молчишь!

Когда я с первой попытки нашел топор в ЛАЗе-патриоте, я сразу подозревал, что это неспроста. Богиня счастливого случая просто обязана была мне это как-то скомпенсировать, подкинув проблем. И, если бы я встрял в ещё одну передрягу на пути домой, я бы точно поверил в то, что топор приносит мне неудачу.

Я кажется, стал жутко суеверным, и топор это понял. Будто специально, чтобы усыпить мне бдительность, он убрал с пути все преграды. Последние триста метров до дома я прошел, как в старые времена, в киоск за хлебушком. Подпрыгивающая в рюкзаке молочка грела мне душу, даже не подозревая, что я лелеял насчет неё коварные планы. Разрушить их она могла, лишь внезапно испортившись прямо у меня в руках.

Последняя мысль заставила меня вздрогнуть, спешно вываливая добычу на кухонный стол. Я бросился проверять упаковки на срок годности, вскрыл один из пакетов варенца, и отпил. Буквально два жадных глотка, и портиться ему стало уже поздно. Ох чувствую, мне от такого количества скоропортящихся продуктов скоро станет плохо. Нора, у метаморфов несварение желудка случается, нет?

-Эффективность процесса аутоманофагии можно значительно увеличить, ускорив обмен веществ, - влезла с советом Нора, - В человеческом организме уже предусмотрен соответствующий механизм, который поддается контролируемому разгону без лишних затрат энергии. Побочные эффекты: потеря веса, приступы нервного переедания, гиперактивность, старение, смерть. Рекомендую включить механизм на полную мощность.

-Первое и два последних меня очень настораживают, - признался я, откладывая второй пакет с варенцом. Ох, чую, пропадут продукты. Так себя, наверное, средневековый крестьянин чувствовал. Раз в год пустить на мясо быка, чтобы нажраться до пищевого расстройства и рвоты, а потом весь год ощущать прилипший к хребту живот? Похоже, мой случай.

-Чтобы не терять вес, нужно будет много и часто питаться калорийной пищей, - посоветовала Нора, - Потребуется дополнительно модифицировать органы пищеварения, чтобы с этим справиться. Тем более, что организму нужно откуда-то получать минералы на замену гидроксиапатиту в костях.

-Жрать камни? – уточнил я, зачем-то распихивая продукты по холодильнику, как будто тот мог чем-то помочь.

-В том числе, - согласилась Нора, - Однако человеческое тело не имеет для этого необходимых приспособлений. Необходимо приспособить биологический механизм для поглощения, обработки, и синтеза минералов, а также выброса отходов переработки в окружающую среду.

-Звучит уж больно монументально, - заподозрил я неладное, - Как завод размером во весь дом. Вряд ли я смогу походить на человека, если попробую отчебучить такой фокус. Нет ли магического способа? Чтобы крэкс-пэкс, и вуаля – я в домике?

-Алхимическое преобразование, - предложила Нора, - Доступные мне сведения включают такие возможности, как превращение клеток тела в агрессивную, самокопирующую среду, сродни вирусу. Это – управляемый процесс, который позволит поглощать и ассимилировать любую биологическую массу практически, мгновенно. Скелет взрослого человека весит в среднем, 10 килограмм. Количество людей, которых нужно поглотить, зависит от требований к костяному каркасу.

-Ты меня сейчас пугаешь, Нора, - на несколько секунд я потерял дар речи, - Я ещё ни разу не думал, что метаморф может быть не просто забавной зверушкой, а биологическим оружием. Чем с ним бороться – ядерными фугасами!?

-Данное алхимическое преобразование требует расход маны принципиально иных порядков, чем может дать аутоманофагия, - возразила Нора, - Однако принципиальная схема преобразования лежит на поверхности и готова к применению. Нужно только найти достаточно энергии, и поднять уровень энергетики морфокинеза. На данном этапе, придание телу таких магических свойств на клеточном уровне, не представляется возможным.

-Что же, - подытожил я, со вздохом подходя к окну. Почему-то, мир за стенами квартиры показался хрупким, как стеклянная ваза, причём я впервые смог вообразить, как я сам могу ему угрожать, - Я думаю, что многое упирается в эту «энергетику морфокинеза», которую почему-то не может поднять энтропия.

-Я фиксирую усиление морфокинетического воздействия, которое твое сознание оказывает на тело, - заметила Нора, - С начала и по текущий момент, эффективность морфокинеза увеличилась на 2,04%.

-Значит, я развиваюсь и в этом направлении, - сделал я вывод, - Пока что, я не вижу иного пути совершенствования, кроме как, постоянной практики. Мне нужно развиваться, а для этого нужна мана. Как мне её поглощать или вырабатывать в большом количестве? Эта твоя, аутоманофагия, уже в печенках сидит. Есть ли более продвинутый метод?!

-Необходимо накопление материала для анализа, - произнесла Нора, - Рекомендую запустить рекомбинацию генов для выявления и закрепления полезных мутаций.

-Каким это образом? – переспросил я.

-Способ первый: найти источник сильной радиации для стимулирования генетической изменчивости, - посоветовала Нора.

-Ты сейчас серьезно? – поразился я, - Мутации, всякие там, черепашки-ниндзя… это же сказки для детей, Нора. От радиации, только сдохнуть можно запросто. Полезных признаков ещё никто не приобрел, насколько мне известно.

-На то были другие причины, - возразила Нора, - Излучение радиации запускает процесс ионизации – в клетках возникают атомы, в которых не хватает электрона. Они отбирают недостающую частицу у соседних, тем самым запуская цепную реакцию. Это нарушает целостность молекул ДНК, ведет к развитию атипичных клеток, и может запустить их неконтролируемое деление, то есть, рак.

-О чем и речь, - кивнул я, - К чему ты ведешь?

-Морфокинез позволяет отбраковывать бесполезные и вредные мутации, - тон Норы показался мне торжествующим, - Атипичные клетки и случайная рекомбинация генов – перспективный источник полезных признаков и шаблонов морфокинеза. Пусть даже, они не будут внедрены немедленно. Иногда полезно просто держать какое-то биологическое решение в рукаве, чтобы использовать, когда нужно.

-Радиация – друг метаморфа? – подытожил я, поежившись, - Кажется, я понял суть методы. Рабочая, пусть и небезопасная схема. Но ты сказала, что это первый способ. Какой второй?

-Найти источник сильного энтропийного излучения! – теперь я уже был точно уверен: Нора надо мной издевается, - Излучение энтропии может оказывать на тело схожее с радиацией воздействие. На данный момент, накоплено недостаточно энтропии, чтобы развился схожий эффект. Думаю, у нас все ещё впереди.