– А можно сделать наоборот? – вклинилась я.

– Нельзя, Смирнова. Галя, еще одна такая выходка. С любым клиентом. И можешь идти домой. Ты совсем обнаглела, душа моя. Я же сказала, чтобы Аська его обслуживала сегодня. Кирилл Александрович лично настаивал.

– Я думала…

– Тебе не надо думать. Надо делать, что велят, – обрубила Катя.

– А я? – подала я голос.

– А ты теперь закреплена за випом Нечаева. Будь добра, не сваливай свои обязанности на Галю. Если Кирилл Александрович велел, это закон.

Я сглотнула, кивнув. Правда, тут же захотелось уволиться к чертям, но перед глазами так и стояло видение, как я брожу по готическим улочкам Праги. Перспектива заработать на поездку быстрее с Нечаевскими чаевыми показалась очень заманчивой. Хотя я опять почувствовала себя продажной девкой. Ну, да это легко исправить, игнорируя и пресекая подкаты вип-клиента. Главное самой не расслабляться, как сегодня.

– Все поняли? Идите работать, – отправила нас администратор.

Мы с ней хорошо ладили, но субординацию никто не отменял. Правда ближе к закрытию, я решила воспользоваться Катиным мирным расположением духа, когда она пошла покурить. Я выскользнула за ней на внутренний двор, якобы выбросить мусор и подышать воздухом минутку. Спросила:

– Кать, почему Нечаев так важен? Он всего лишь клиент,  а ты на него разве не молишься.

– Я бы и рада от него избавиться, Ась, – выдохнула она вместе с дымом. – Только он почти хозяин заведения.

– Как это?

Я видела пару раз владельца, и он точно отличался от моего вип-клинета.

– Он нашему главному денег ссудил. На каких-то жутких условиях. Я точно не знаю. Слышала краем уха. Нечаев может вывести капитал, распродав здесь все: начиная от помещения, заканчивая табуретками. Он как-то при мне пошутил, что если суп принесут холодным, то свернет лавочку. А может и не шутил. Шеф наш тоже не понял, юмор это был или всерьез. В общем, теперь мы господина Нечаева обязаны облизываться. Иначе…

– Я поняла, – выдавила я сквозь сдавленное горло, – ну и сволочь он.

– Это бизнес, Ась.

– Свинство это, Кать.

– А ты с ним, похоже, поладила, – отметила она, туша сигарету. – Нравишься ему.

– Зато он мне не очень.

– Понимаю. Но придется терпеть.

– А если я уволюсь? – Дух бунтарства снова завладел мной.

– Я не знаю, – пожала плечами Катя. – Не увольняйся. Пожалуйста.

Она сделала глаза кота из Шрека, и я рассмеялась.

– Правда, Аська, я жить хочу.

– Твоя жизнь в моих руках?

– Хах, похоже.

Мы вместе посмеялись, возвращаясь в зал.

Но очень скоро мне стало не смешно.

Нечаев теперь обедал в «Праге» каждую мою смену.  Раньше я видела его раз в неделю, может два, а теперь… Похоже, он выучил мой график. Первое время я думала, что Кирилл отказался от глупой затеи с ужином. Он все время приезжал с кем-то, вел за обедом переговоры, почти не обращал на меня внимания. Даже как-то обидно было. То мы целуемся, то вообще ничего.

Подобные мысли я, конечно, гнала от себя. Радоваться надо этому ничего, а я почему-то грущу. Лишь изредка Кирилл смотрел на меня. Когда наши взгляды встречались, его глаза теплели. Нечаев позволял себе мимолетно расслабить губы в приятной улыбке, иногда даже подмигивал мне. В такие моменты я чувствовала себя такой глупой, потому что сердце делало сальто, подпрыгивая к горлу, и билось там до самого вечера.

Я сама не заметила, как стала ждать эти мгновения, когда мы «узнавали» друг друга глазами. Все остальное время я была официанткой, а он вип-клиентом с завышенными требованиями. Нечаев не стеснялся выговаривать за промахи.

– Надеюсь, вам все понравилось? – спросила я как-то во время его обеденной встречи с какими-то толстыми дядьками.

– Все холодное принесли, – фыркнул Кирилл.

Я могла предположить, что его еда остыла, пока он обсуждал дела, но не стала, конечно. Вместо этого я сделала виноватое лицо.

– О, прошу прощения. Я передам шеф-повару.

– Леща ему передайте, – пробубнил Нечаев.

Мужики за столом заржали. Я не сдержала улыбки.  Кирилл моргнул и взглянул на меня, тоже чуть усмехаясь. Я умчалась, зажимая рот рукой, чтобы не хохотать во все горло.

Всю следующую неделю Нечаев делал вид, что меня нет. Правда, даже не взглянул, слова не сказал. Он снова был занят разговорами, мало ел и выглядел уставшим. Но в четверг было хуже всего, потому что он явился с дамой. Вот с ней он смеялся, шутил и вообще вел себя по-человечески. Почти как со мной. Только его подруга сидела рядом, а не бегала туда-сюда с подносами. Она наслаждалась его обществом, вся светилась, часто касалась.

Я попыталась обрадоваться, что Нечаев переключился на другую и оставил меня в покое, но не очень здорово вышло. Сердце снова прыгнуло к горлу, но уже не радостно. Я сглатывала обиду весь вечер, с трудом уговаривая себя быть приветливой с гостями.

На следующий день Кирилл пришел со своим партнером. В этот раз Макс выглядел странновато. Он был одет не в строгий костюм,  а в джинсы и майку, взъерошенный и возбужденный. Правда, сразу меня узнал.

– Оу, Кир, ну и дела! Ты амнистировал Настю?  – воскликнул Макс.

Я не успела его поправить по части имени. За меня это сделал Нечаев.

– Ее зовут Ася, – проговорил он почти сердито.

Я что опять накосячила? Когда успела? Сначала кофе принесла, улыбнулась, поздоровалась. Что еще ему нужно, чтобы не рычать? Но может, дело не во мне?

– Ася, – повторил Макс, словно пробовал мое имя на вкус, – прелесть какая. Принеси-ка мне, Асенька, пивка.

– Макс, – рявкнул на него Нечаев. – Какое пиво?

– Мы же в «Праге», – рассмеялся Стерн, но тут же включил заднюю. – Ладно, без пива обойдемся. Нудный ты, Кирюх.

– Зато ты слишком беспечный.

– Поэтому мы идеальная пара. Ася не подумай ничего такого. Я про бизнес, а не про ориентацию. Я суровый натурал, если что. Хотя вот за Кира не поручусь…

– Стерн, завязывай.

Кирилл устало прикрыл глаза рукой, словно Макс был его малолетним ребенком, которого он всю ночь укачивал, а днем воспитывал.

– Ладно-ладно, – быстро согласился тот.

– Так нести пиво? – уточнила я, издеваясь над Кириллом.

Он глянул на меня своим убойным взглядом, и губы тут же сложились в надменную кривую вечного раздражения.

– Нет, Асенька. Хватит и кофе. Неси еду. Я голодный, как сто волков зимой, – пошел на попятную Стерн.

Кивнув, я развернулась и отправилась за блюдами. Возможно, мне показалось, но глаза Макса то и дело ныряли в вырез моей рубашки, когда я расставляла тарелки.

 Кирилл снова был неприступным, серьезным собранным. Он что-то рассказывал партнеру, даже выговаривал. Очень строго и серьезно, но как только я заходила, замолкал. Похоже, не для моих ушей эти речи.

– Все ли вам понравилось? Уточнила я по привычке, когда они закончили трапезу и пили кофе.

– С пивом было бы лучше, – пожаловался Макс.

– А вы в следующий раз приезжайте один, Максим Павлович, – выдала я, козыряя знанием и его имени тоже.

– А вы меня приглашаете, Асенька?

– Наши двери всегда открыты, – нейтрально вежливо, но не без доли кокетства отвечала я.

– Я бы заглянул, чтобы украсть вас после работы.

– Мне столько раз это обещали, но как видите, я все еще здесь, Максим Павлович. Так что не бросайте слов на ветер.

Меня понесло, а Стерн рассмеялся. Я старалась не смотреть на Кирилла, но все равно заметила, что она стал чернее тучи. Того гляди, молнией шарахнет. Однако меня это не пугало.

– Украду. Точно! – пообещал партнер Нечаева и добавил. – Ты зови меня Макс, Ась. Меня все так зовут.

– Не положено, – вздохнула я. – Но я могу звать вас Макс Палыч.

Он рассмеялся, явно одобряя мою идею. Я, наконец, набралась храбрости взглянуть на Нечаева.

– А вам все понравилось, Кирилл Александрович?

Он допил кофе, громко поставил чашку на блюдце.

– Вполне, – огрызнулся.

– Я могу забрать посуду?