Дмитрий Михайлович вышел из машины и направился к перекрестку. Следом за ним шли еще несколько вооруженных спецназовцев.

Полковник снял с плеча автомат, передернул затвор.

— Кто старший?

Ответом было молчание.

— Еще раз спрашиваю, кто старший?

Ну, я старший, — из толпы лениво-вальяжно вышел азербайджанец.

— Если сейчас не уберешь КамАЗ, я тебя расстреляю на месте.

Азербайджанец помедлил, но вид Герасимова был столь убедителен, что он не решился рисковать. Махнул рукой, КамАЗ взревел, и дорога оказалась свободной.

Колонна прошла большую часть пути, до границы с Россией оставалось километров сорок, когда была предпринята попытка остановить бригаду в третий раз. Азербайджанцы решились на рискованный шаг. Впереди на дорогу они высадили вертолетный десант.

Из «вертушек» выпрыгнули вооруженные люди во главе с азербайджанским полковником. Тот с ходу объявил Герасимову, что ему поставлена важная государственная задача: блокировать колонну, так как спецназовцы вывозят материальные ценности, имущество, принадлежащее Азербайджану.

— Вот что, полковник, колонну ты мою блокировать не сможешь. У меня 247 машин. В каждой машине по 30 человек. Считай, сколько это будет?

Азербайджанец был явно слаб в математике. Он замялся, видимо, пытаясь подсчитать количество противостоящих его десанту спецназовских штыков.

— Семьсот сорок один человек, — выдал цифру Герасимов, — мы просто сметем твой десант.

Полковник поглядел на колонну. Хвост ее и вправду терялся за горизонтом.

— Тем не менее я понимаю, ты человек военный, а приказ есть приказ. Разрешаю заглянуть в любую машину и поискать там азербайджанское имущество и, как ты сказал, — Дмитрий Михайлович угрожающе придвинулся к полковнику, — материальные ценности.

— Если найдешь, блокируй колонну, если нет, — Герасимов медленно снял с плеча автомат, — я расстреляю тебя по законам военного времени.

Видимо, этот аргумент подействовал особенно убедительно. Полковник спешно отошел к вертолету, долго связывался с кем-то по рации, потом обречено махнул рукой: «Езжайте!»

Дальше до границы прошли без происшествий. Азербайджанцы уже не перекрывали дорогу, не высаживали десант. Поняли: этих ребят просто так не остановишь.

Самым интересным оказалось то. что никаких семисот сорока одного человека у Герасимова с Гордеевым и в помине не было. В кузовах под тентом — только имущество, за рулем по одному офицеру.

Так 22-я бригада специального назначения благополучно покинула весьма негостеприимную азербайджанскую землю. В отличие от друтих частей, ее комбриг Гордеев, а на марше и Герасимов, не дали растащить, разграбить бригаду.

Соединение было выведено в Аксай. Разумеется, спецназовцев там никто не ждал. Отвели им бывший военный городок. Некогда здесь стояли химики. Все запущено, полуразрушено. Вновь, в который раз, как когда-то в Казахстане, позже в Афганистане, потом в Азербайджане, развернули палатки и стали налаживать мирную жизнь.

Герасимов смотрел на этих офицеров, прапорщиков и думал: а ведь они настоящие герои! Большая часть их службы прошла в армейских палатках.

Он любил эту бригаду — героическую и многострадальную.

22-я бригада специального назначения была лишь одной из многих. На глазах рушилась некогда единая, хорошо отлаженная система соединений спецназа. Да что там спецназа! Рушилась страна, Советский Союз. Трудно было себе представить, что родная Беларусь, Витебск, Марьина Горка, милая его сердцу деревенька Ворошилы — все это теперь заграница.

Верную песню напишут в те годы, где есть рвущие душу слова: «Заграница, заграница, там друзей любимых лица…»

Направление специальной разведки ГРУ, где Дмитрий Герасимов был сначала заместителем начальника, а после ухода в запас Героя Советского Союза, генерал-майора Василия Колесника, и начальником, пыталось уберечь, сохранить спецназовские части.

Время было тяжелое, тревожное. У «соседей», как издавна называли военные разведчики своих коллег из КГБ, шел настоящий разгром. Во главе Комитета поставили Бакатина. По свидетельству тех, кто работал с ним в тот период, Бакатин пришел реформировать КГБ. Но реформацию он понимал не иначе, как разгром. Чтоб камня на камне не оставить.

Генерал Анатолий Алейников, бывший у Бакатина заместителем, так оценивает его деятельность: «Он (Бакатин), конечно, человек неординарный, интеллектуал, несовершенно неуправляемый. Дела не знал, но и советы не принимал. А ведь любое государство, каким бы оно ни было, не может существовать без спецслужб. Я с пеной у рта доказывал, в том числе и Ельцину, что нельзя разгонять Комитет. Сотрудники не виноваты. Они служили государству, той системе…

Вообще, планы у руководства страны были такие: все начинать с чистого листа. Но нельзя с чистого листа.

Большую роль в разрушении органов сыграл Бурбулис. Ельцину и его окружению нужен был враг. Бурбулис все время врага искал. Вот и “назначили” главным врагом КГБ».

Разумеется, подробностей этих в ту пору полковник Герасимов не знал. Да и ни к чему они ему были — своих забот полон рот.

Но жизнь — непредсказуемая штука. И уже тогда эти события в Комитете госбезопасности, казалось бы, до которых Дмитрию Михайловичу и дела нет, напрямую повлияли на его судьбу.

…Командир разведывательно-диверсионного подразделения «Вымпел» полковник Борис Бесков устал ходить по высоким кабинетам.

После событий августа 1991 года в Комитете госбезопасности от «Вымпела» шарахались, как черт от ладана. На руководящие посты пришли новые люди и, чтобы сохранить свои кресла, они срочно натягивали на себя «белые одежды» демократии. А тут вдруг является Бесков. Вы кто? Командир диверсионного отряда. Какого отряда? Того, который должен проводить диверсии за рубежом в «особый период». Диверсии за рубежом? И высокому начальству становилось не по себе.

В бурные дни празднования демократической революции, когда нас только-только похвалили из-за рубежа и пожелали дальнейших успехов в либеральных преобразованиях, вдруг появляется этот монстр — диверсионный отряд «Вымпел». Да еще его командир ходит, пристраивает эти зловещие тени из прошлой жизни. Вновь назначенный начальник Первого главного управления КГБ, некто Фесенко только руками замахал: ты что, Бесков, не понимаешь, какая сейчас политика?

На что раздосадованный Борис Петрович рубанул, как думал: «Для вас политика, как бабский сарафан, с утра один надеваете, вечером — другой».

Новому начальнику главка такой ответ не понравился, да полковник Бесков больше терпеть не мог.

Последней каплей стал разговор с начальником управления собственной безопасности, который по поручению Баранникова приказал отправить офицеров «Вымпела» в Раменки. Оказалось, там Виктор Анпилов проводит демонстрацию многодетных матерей, которые хотят захватить квартиры в только что построенном доме.

Бесков тогда спросил: что должен делать офицер «Вымпела», если женщины с детьми на руках ворвутся в дом? Уверенный, напористый баранниковский чиновник растерялся и на вопрос ответить не смог.

Однако за свой вопрос, разумеется, должен был ответить Борис Петрович. Но он не стал ждать и подал рапорт об увольнении в запас.

Место командира «Вымпела» освободилось. Кандидатов на эту непростую должность было двое — свой, местный, комитетский полковник Зоркин и «варяг» из ГРУ Герасимов.

Председатель КГБ Виктор Баранников остановил свой выбор на «варяге». Почему? Этого теперь уже не узнает никто. У Баранникова, насколько известно Герасимову, было два главных требования — будущий командир «Вымпела» должен обладать боевым опытом и возрастом не старше сорока пяти лет.

Дмитрию Михайловичу как раз летом, в июле, исполнялось сорок шесть, и боевого опыта немало — два с лишним года в Афгане командовал бригадой специального назначения. Так что по всем параметрам Герасимов подходил. Правда, в ГРУ он был уже на генеральской должности. О чем и сказал на беседе с Баранниковым.