— Что случилось?! — Первым возле Влада появился Эйдон, вынырнувший из пространственной червоточины. Обеспокоенный, он оглядывался в поисках врага, но видел лишь сокрушенного Влада, стискивающего зубы и с яростью смотрящего куда-то вверх.

Следом на балкон телепортировались, прилетели, и прибежали другие архонты. Они пытались понять, в чем дело. Лишь Салават с Васей осторожно переглядывались, видя в лицах друг друга осознание непростого состояния друга детства.

Влад ничего не сказал приближенным. Простоял несколько минут в невыразимом молчании, а затем развернувшись, ушел. Оставленные наедине друг с другом высшие эшелоны Вормонд пришли в смятение.

Что происходит с их повелителем?

Когда Гон Ши собиралась последовать за Владом и выяснить все, Салават остановило лису. Он уже сталкивался с похожей ситуацией в детстве, и знал, не стоит беспокоить друга. Сейчас он полностью погружен в собственные мысли, и пока не выйдет оттуда, лучше не вмешиваться. Что касается поддержки… Кто-то вроде Влада осознавал ее в своем окружении и без слов, без действий, причем куда более явно чем любой человек, постоянно слышавший от близких ободряющие заявления.

Сидя в тронном зале на черном престоле, богато украшенном изумрудными фресками, Влад прикрыл глаза.

«Все это бессмысленно?»

Вот уже сутки он задавался одним и тем же вопросом. Приводил сотни, тысячи доводов, укладывал их на обе чаши весов, но так и не пришел к единому мнению. То, что сказал и показал Урагар — ничто. Он всегда знал, насколько ничтожен в этой вселенной. Пусть мысль, пусть кусочек мысли. Пока есть место росту, все можно изменить. Однако кое в чем хоруанец прав. Это конец. Жестокие отцы начали жатву значительно раньше. Урагар пытался уничтожить прародителя зеленой заразы, чтобы не дать Вормонд покорить остальные виды, и выиграть время в быстрорастущей ресурсной вселенной на поиск решения. На самом деле Урагар даже не хотел оставлять во вселенной одних лишь хоруанцев, так как это грозило попаданием в руки жестоких отцов.

Жестокие отцы выращивали в ресурсных вселенных, как в теплицах: знания, технологии, и различные проявления силы. Но почему с бесчисленными накопленными преимуществами повелители Омониса до сих пор не завоевали другие измерения? Потому что не могут претендовать ни на что другое, кроме духовного измерения. Это их вотчина, единственный доступный ресурс, оговоренный в контракте.

Жестокие отцы сражаются между собой, пытаясь захватить как можно большую часть Омониса — души Существа, ведь от этого зависит их собственное выживание. Это паразиты, подсаженные могущественными демонами извне, с которыми существо заключило сделку — жизнь, в обмен на кусочки души.

Проблема в том, что существо распродало всего себя по частям различным силам, не только демонам, в надежде вызвать внутренние конфликты и сохранить самого себя как можно дольше. Паразиты извне, ставшие владыками измерений, давно знали, что носитель умирает. Они должны были захапать как можно больше, прежде чем все закончится, и силы, с которыми бесхребетная тварь заключила сделки, не растащат ее по кусочкам.

Преждевременная жатва ресурсной вселенной означает лишь одно. То, что подтверждали и последние воспоминания существа, конец близок… нет, он уже настал. Тело фактически прекратило функционировать, жизни больше нет, однако для тех, кто внутри, внешние реалии тянутся куда дольше.

Влад видел единственный выход не быть поглощенным какой-либо силой извне. Уничтожить все во всех измерениях, и самому клетка за клеткой захватить существо, однако у Вормонд попросту нет времени. Силы каждого отдельно взятого измерения в бесчисленное количество раз превосходят червей. Надежды на чудо нет, как и нет изысканных планов. Нет ничего, что позволило бы Владу встать с трона и начать бороться с жестокой вселенной, как прежде.

В тронный зал, с обеспокоенным видом, вбежала Мариэль. Она проигнорировала стражу, поставленную Салаватом, и просто заморозила десятерых мечников из семьи Энио.

— Влад? — Голубые глаза с недоверием расширились при виде Влада, откинувшегося на подлокотник престола и смотрящего в пустоту. — С тобой все порядке?

Вчера девушка ощутила ужасающий психической вопль, исходящий из дворца и принадлежавший Владу. Но по прибытию застала лишь высшие эшелоны Вормонд, которые ничего не объяснив, запретили идти к Владу. Она не знала точно, что произошло, но очевидно, это не рядовое событие. Если бы не обстоятельства, Мариэль ни за что бы не стала беспокоить его.

— Говори, зачем пришла. — Безэмоциональный голос, полный равнодушия, облил обеспокоенную девушку ушатом холодной воды.

— Прости… Я получила сигнал, принадлежащий ма… верховной жрице малькатти. Это призыв о помощи, который могут почувствовать только носители нашей родословной. Малькатти тоже переместились в протовселенную. Я… я нашла секрет слияния триплексной энергии, если поможешь… то… — Девушка поджала губы. Она отчаянно искала способ соединить три типа энергии, чтобы обменять результаты на свободу непрощенных, однако, когда получила сигнал о бедствии родного вида, не смогла оставаться в стороне. Несмотря на все обиды и разногласия с безразличным строем малькатти, Мариэль никогда не оставляла надежду изменить сородичей, дать им то, что когда-то отняли они сами. Вернуть в безжалостное общество тепло чувств.

Неожиданно, Влад встал с трона, и гулкими шагами, эхом отражающимися от высоких стен с барельефами, подошел к Мариэль. Он приподнял подбородок девушки, чтобы внимательно ее рассмотреть.

— Красива… — Отстраненное заключение вогнало девушку в краску. Она попыталась убрать голову, однако Влад не позволил. — Это предсмертное желание тела размножиться, или дело в общей эмоциональной расшатанности, позволяющей подавленным инстинктам всплывать на поверхность? Смешно.

Глаза Мариэль безумно расширились, когда Влад ни с того ни с сего поцеловал ее в губы. Девушка сопротивлялась, пыталась вырваться. Однако через десяток секунд сдалась, прикрыв веки и втягиваясь в процесс. Никогда бы она не подумала, что нечто настолько обжигающее будет приятно для малькатти. Поцелуй становился все интенсивнее, отчего у Мариэль перехватило дыхание. Влад шарил руками по осиной талии, грубо сжимая мягкую плоть и тонким контролем омни оставляя едва видимые разрезы на голубом платье. Вскоре большие ладони проникли сквозь ткань, гладя бархатную белую кожу. Тихий стон вырвался из уст девушки, которые она попыталась поспешно прикрыть, но сама не заметила, как оказалась на полу. Твердая керамическая поверхность стала мягкой и теплой из-за трансфигурации омонигмуса.

— Влад… — Во влажных блестящих глазах Мариэль появился след нерешительности. Она бы соврала, если бы заявила, что не испытывает симпатии к сильному, уверенному, и бесстрашному мужчине, которым всегда считала правителя червей. Несмотря на все недостатки, он был тем, кого ни одна женщина не могла игнорировать. Однако приступать к таким действиям… Даже для безразличных малькатти эта грань переходилась лишь после долгого времени вместе… Но когда девушка увидела потерянное лицо перед собой, ее сердце сжалось. Она сама потянулась вверх и легонько чмокнула в губы. — Я люблю тебя.

Трепетные слова послужили спусковым крючком. Влад неуловимым движением сорвал изрезанные остатки платья и собственной накидки. Он впился губами в тоненькую лебединую шейку, чувствуя, как звериное естество берет над ним верх…

Несколько часов Влад терзал Мариэль, поначалу терпевшей грубые толчки, а затем утонувшей в удовольствии плоти. Это был ее первый раз, отчего ощущения переливались через край, заставляя неготовую к такому девушку, терять сознание и приходить в себя. Когда же все закончилось, в тронном зале на десяток градусов поднялась температура, а в воздухе витал аромат страсти.

Мариэль лежала на огромной груди Влада, зачесывая непослушные белые волосы за длинные ушки. Она устраивалась поудобнее, словно находилась не в тронном зале, куда в любой момент могли заглянуть Вормонд, а в уединенной спальне.