Мелькнула было мыслишка о побеге, но Таня ее задушила на самом корню. За стенами замка никто не ждал с распростертыми объятиями. Уж лучше княжной побыть. Хоть кормить будут и защитят при случае.

Арлена по-светски улыбнулась.

– Давайте сделаем вид, что мы только что познакомились. Княжна Татьяна, добрый день, как вам ваши покои?

– Как каменный мешок, – зло сообщила Таня, чувствуя себя узницей замка Иф.

Арлена хмыкнула:

– Мы в Фенрихте, в замке, построенном адельбергскими магами еще в Эпоху Ненасытного. Тогда от магических нападений защищались хорошими каменными стенами. Окон избегали. Считалось, и не без основания, что окна более уязвимы перед чужой магией, чем сплошные стены. При возведении стен, кстати, творились кое-какие обряды. В скрепляющий раствор замешивали человеческую кровь, чтобы усилить защиту. А в фундамент самого замка непременно замуровывали какую-нибудь девственницу.

– Шутите? – спросила пораженная Таня.

– Нисколько, – спокойно ответила Арлена. – Довольно часто в коридорах и покоях Фенрихта можно встретить благородную девицу Аделину дер Фонрайт. Встречается она ближе к полуночи, одета в платье того времени. Такое, знаете ли, свободное одеяние, подпоясанное под грудью, с длинными рукавами, волочащимися по земле. В те времена длина рукавов говорила о благородстве происхождения. Чем длиннее рукав, тем благороднее персона. Именно тело Аделины дер Фонрайт лежит в фундаменте этого замка.

– Нет, вы точно не шутите? – выдохнула Таня.

– Какие шутки, – спокойно сказала Арлена. – Кстати, у Аделины дер Фонрайт рукава такие, что приходится думать о ее родстве с королевским домом тех времен. Платье светлое, так что вы легко различите ее на фоне каменных стен. Не пугайтесь, Аделина безобидна. Немного плаксива – многие слышали, как она всхлипывает. И любопытна – всегда приходит посмотреть на нового человека. Думаю, и на вас придет посмотреть сегодня ночью.

– Во как… – дрогнувшим голосом сказала Таня. – А тень отца Гамлета у вас тут имеется? Для комплекта.

На полном лице Арлены появилась усмешка.

– В приличном замке не держат привидений, мечтающих о мести, княжна Татьяна. Раньше здесь бегали целые стада призраков, как-никак замку полторы тысячи лет, в его стенах бывало всякое, и убивали здесь по-всякому. Но князь Вал Тарлань, поселившись в Фенрихте, первым делом очистил замок от привидений, которые могли повредить его людям… то есть нашей прислуге, которая и так немногочисленна. Для самих Тарланей призраки не страшны.

К этому моменту Таня уже оправилась от изумления и потому ввернула:

– Ну да, у каждого свой страх. У прислуги призраки, у Тарланей – Совет магов.

Арлена хмуро глянула на девушку:

– Совет магов теперь и ваш враг, поскольку вас признали и нарекли княжной Тарланьской… Показать покои? Правда, не знаю, интересно ли вам, где спрятаны ванна и туалет.

Таня яростно фыркнула. Но промолчала. Гнев ее спадал. Сколько ни рычи на Арлену, ситуация не меняется. Она в чужом мире, в чужом дворце, и следует хоть чему-то научиться. Хотя бы куда и как ходить по нужде.

Она втянула носом воздух и настоятельно потребовала:

– Покажите мне покои!

Арлена приподняла светлые брови и улыбнулась с намеком, как училка, ждущая от ученицы правильного ответа.

Таня зло добавила:

– Прошу вас…

Лицо Арлены озарилось приятнейшей улыбкой.

– Понимание есть добродетель последняя по счету, княжна Татьяна, но отнюдь не последняя по значению. Она замыкает ряд добродетелей в кольцо, творя тем самым вечный круг. Приятно видеть у вас признаки именно понимания.

Затем, стремительно развернувшись, подошла к пустому углу справа от двери и хлопнула ладонью по темной кладке.

В стене тут же прорезался четырехугольный проем. Камни подернулись легкой серой дымкой и превратились в деревянную дверь.

Арлена пояснила:

– Здесь ваша уборная, княжна Татьяна. На дверь наложен морок, ибо место, где благородная дама совершает свой туалет, следует скрывать от посторонних глаз. При хлопке морок спадает и дверь обнаруживается.

Таня зашла вслед за Арленой внутрь. Здесь тоже не было окон, свет шел от двух факелов на стене. Напротив двери красовалась ванна – бронзовая, снабженная с одной стороны длинной спинкой. Над ней из стены торчала тонкая труба. Таня присмотрелась. Это был кран, ничем другим это быть просто не могло! Без вентиля, но кран. А кран предполагал наличие водопровода и канализации.

Она не поленилась и заглянула под ванну, стоявшую на массивных бронзовых лапах. Снизу имелась еще одна труба, пошире, уходящая в пол. Значит, слив имеется. Вот тебе и средневековье с частичными удобствами.

Таня ощутила нешуточное облегчение. Все-таки нашему человеку без водопровода и канализации жить неуютно.

Прочие удобства напоминали те, что были в ее московской квартире. У одной из стен стоял стульчак, прикрытый резной деревянной крышкой, на другой стене висело зеркало. Под зеркалом примостился столик с глубокой чашей.

– Поглядите сюда, княжна Татьяна, – величественно сказала Арлена. – Итак, чтобы принять ванну…

Из рассказа Арлены, очень подробного, выяснилось следующее: почти все в этой комнате было как на родине. Но имелись и отличия.

Чтобы заработал кран или слив ванны, следовало хлопнуть по ним ладонью. До простой пробки или задвижки на кране здесь еще не доросли, поэтому все трубы открывались и перекрывались исключительно магией.

К чаше под зеркалом надо было прикоснуться пальцами, и она наполнялась водой. В ней ополаскивали руки и лицо. После чего следовало хлопнуть ладонью по столику, и вода утекала в трубу, утопленную в стене за чашей.

По обеим сторонам зеркала имелись два углубления. В одном из них была налита густая масса для чистки зубов, в другом – жидкость для умывания рук и лица.

Жидкое мыло и зубная паста, перевела для себя Таня. Она сунула палец в углубление с мылом, понюхала. Жидкость была густой, маслянистой и пахла цветочками. Над ванной тоже имелось углубление с этой штукой.

До шампуней и бальзамов здесь еще не доросли. Впрочем, наличие мыла уже радовало. Пахло оно вроде ничего…

На роль полотенца претендовала простыня, висевшая на крюке рядом с ванной.

Они вернулись в спальню. Арлена, переступив порог, хлопнула по стенке рядом с косяком. Дверь снова обрела вид каменной стены. Таня запомнила фокус и то место, куда Арлена била ладонью. А то придется ночью спросонья вставать по нужде, и будешь колотиться в стенку до утра, ища заветную точку…

– Вот и все, – жизнерадостно сказала Арлена. – Может, вы уже передумали, княжна Татьяна? И готовы жить вместе с нами, бороться и искать?

Таня молча насупила брови.

– Что ж, особа благородной крови – а вы безусловно особа благородной крови – не может так скоро отказываться от своих слов, сие было бы просто неприлично, – церемонно сказала Арлена. И присела в глубоком реверансе. – Прошу прощенья, княжна Татьяна, если я оскорбила вас, предположив, что вы уже передумали. Хлеб и воду вам будут приносить трижды в день. Не пытайтесь выйти из двери – все равно не получится. А теперь я удаляюсь…

И она вышла.

Таня, поразмыслив, решила сначала принять ванну для успокоения нервов и души.

Точка, которая разоблачала дверь, нашлась сразу же. Она зашла, двумя пальцами осторожно хлопнула по трубе. Вниз рванулась струя, весело зажурчала. Вода была приятно горячая. Следовало бы ополоснуть ванну на предмет чистоты, но бронзовые стенки сияли в свете факелов таким надраенным блеском, что она решила не мучить излишней гигиеной ни себя, ни блестящее чудо.

Таня залезла в воду и пролежала там чертову прорву времени, то и дело спуская остывшую воду и подливая горячей.

Когда она вышла, на резном деревянном сундуке напротив кровати стояла тарелочка, расписанная бордовыми листьями и синими птичками. На тарелке стопкой лежали три куска хлеба. Рядом стоял серебряный кувшин с водой и такой же серебряный стаканчик.