"Но я же не этого хотела", – с ужасом подумала Липа, слушая, как начальник отдает распоряжение сиплым шепотом. Но Светлана Вадимовна не орет же. Кто поспорит, что желание не сбылось?

Прошел почти год. Снова наступило солнечное лето с короткими грозами и ливнями. Липа частенько захаживала к дубу, сидела в его раскидистой тени, иногда делилась с деревом проблемами и мечтами. А когда не могла прийти, то писала длинные письма, будто сердечному другу, и оставляла их в дупле. Дуб – существительное мужского рода. А в силу своего солидного возраста он ассоциировался у девушки со старым и мудрым дедом, который всегда внимательно выслушает, посочувствует покачиванием веток, успокоит шелестом листьев на ветру, даст знак птичьим пением, ободряюще подмигнет солнечным лучом в просвете кроны – волос.

С желаниями Липа теперь была осторожна, ибо не хотела, чтобы кто-то страдал от этого. Она просила у дерева редко, только тогда, когда чувствовала безысходность или явную необходимость в чем-то.

Хотя, как-то и решилась на сущую ерунду. Безделицу, как тогда думала Липа. Но все по порядку…

На работе в салоне дела пошли в гору. Многие клиенты хотели стричься только у нее, в связи с загруженностью и во избежание очередей пришлось ввести предварительную запись. Появились и такие, кто безоговорочно и доверительно отдавал себя в руки мастера без каких-либо ограничений. Тут уж Липа давала волю своему воображению и видению. Слава о мастере преображения постепенно разрасталась. Начальница по-прежнему не благоволила к Липе, но перестала придираться, даже закрыла глаза на то, что девушка вопреки запрету все же иногда подрабатывала на дому. Ведь прибыль Липа приносила салону не маленькую.

Хуже обстояло дело с коллегами по работе, которые менялись как перчатки. Девушка ни с кем так и не сдружилась. И не потому, что была не общительная, а все дело в банальной зависти. Товарки постоянно шушукались за ее спиной, подтрунивали, насмехались и шутили, иногда очень зло.

То инструмент необходимый спрячут, то ножницы тупые подсунут, то краску для волос подменят совершенно на противоположный цвет. Липа молча все сносила, применяя весь свой опыт и креатив, чтобы достойно выйти из ситуации и не испортить работу.

А еще она была благодарным слушателем. Все, что рассказывали ей посетители, держала в себе как в сейфе, не разнося сплетни дальше, но всегда помнила все детали и при случае могла душевно поинтересоваться делами человека. За что ее многие и полюбили.

Заработанные деньги Липа не жалела. Да и было-то их всего ничего, ведь львиную долю от заработанного забирала начальница, девушке оставалось десять процентов. Плюсом приходилось покупать себе профессиональные инструменты, ибо, закупленные Светланой Вадимовной дешевым оптом, часто ломались и быстро приходили в негодность. Вот девушка и копила на хорошие и дорогие принадлежности. Зато работать ими было одно удовольствие.

Еще Липа помогала воспитавшей ее тетке. Она посылала ей ежемесячно небольшую сумму как компенсацию затрат на нее, ведь тетя овдовела рано, а надо было еще на ноги поставить двоих сыновей, которые отличались безалаберным нравом и не спешили начать трудовую жизнь. Тетя не особо интересовалась ее жизнью, но деньги принимала охотно.

Римме Павловне Липа сподобилась сделать в доме небольшой ремонт, поменять некоторую мебель, пришедшую в негодность. Ведь старушка после знаменательного преображения наотрез отказалась брать плату за постой, мотивируя тем, что Липа стала для нее роднее дочери и подарила ей года жизни.

В итоге, для себя лично у Липы не оставалось почти ни гроша.

Римма Павловна журила ее за это.

– Ты молодая, хорошая, у тебя жизнь впереди. Хоть шмоток себе приличных купи, а то ходишь в одном и том же месяцами, пока до дыр не заносишь.

– Римма Павловна, да зачем мне? Есть одежда, и ладно. На все сезоны и времена. Не хуже, чем у других. Зачем, чтоб шкафы ломились? Моль кормить? – смеялась Липа.

– Нынешней одеждой моль давится, – ворчала женщина. – Уж про нижнее белье и не говорю. Что есть оно, что нет – все одно, все на показ. Да только ты девица на выданье. Кто поглядит на такую?

– А вот кто поглядит, тот пускай и купит прикид, коль не по нраву то, что я ношу. Я люблю практичность. А зачем мне лишнее и вычурное? Куда мне в нем ходить? На работу, чтоб девчонок удивлять, или в магазин за продуктами, чтоб было о чем поговорить соседям? Не, мне и так хорошо.

– Ладно, – согласилась Римма Павловна. – Твоя воля. А вот зачем это? Телефон мне сотовый купила. Стара я для такого.

– Римма Павловна, это не роскошь, это необходимость, – возразила девушка. – Согласитесь, что полезная штука. Всегда можете позвонить мне, если надо в магазине что-то купить по дороге домой. А я могу узнать, все ли у вас в порядке. Да и в поликлинику врача вызвать – всегда под рукой телефон. Не надо бегать к соседке через пять домов, беспокоить ее. К тому же телефон самый дешевый, только на «позвонить». Если бы вы знали, какая сейчас техника в этом плане, и телевизора не надо.

– Так уж и не надо? – удивилась Римма Павловна.

– Да, все в телефоне. И интернет, и телевидение, и новости, и еще много чего.

– А чего себе такой не купишь? У тебя ведь тоже только на "позвонить", как ты говоришь.

– Не знаю, – пожала плечами Липа. – Дорого это. Все есть и так. Мне и звонить-то особо некому. У меня всего три контакта в нем: вы, тетя и начальница. Да еще участковый Федор Петрович, но я ни разу ему не звонила.

Вот из-за телефона все и случилось…

В свободные минуты коллеги постоянно зависали в гаджетах: смотрели ролики, слушали музыку, переписывались в чатах, выкладывали свои фото, участвовали в комментариях. Липе было интересно до чертиков, что там девушки смотрят и обсуждают, но она никогда не любопытствовала у них. В конце концов, ей было чем заняться. У нее был свой воображаемый мир, где жили красивые и добрые люди, большая библиотека Риммы Павловны и волшебный дуб, исполняющий желания.

Как-то с утра коллеги по работе были уж чересчур веселы. Они то и дело заглядывали в телефоны и прыскали со смеха, бросая при этом на Липу насмешливые взгляды. Что-то читали, сбившись втроем в стайку, и снова громко веселились, пока грозное замечание начальницы не заставило их присмиреть. Но время от времени они опять принимались шушукаться и заговорщицки перемигиваться.

Липа чувствовала себя очень неуютно под этими взглядами. Она понимала, что причиной их веселья является она, но в чем это заключается – не могла и представить. Да еще в тот день пара молодых людей, которые не расстаются с гаджетами даже во время стрижки, вдруг наотрез отказались сесть к ней в кресло. Липа была в полной растерянности.

Довершила дело еще одна неприятность.

Когда Липа стала мыть голову очередной клиентке, та вдруг завопила дурным голосом и вскочила, размахивая руками.

– Что вы, черт возьми, делаете?

Девушка и сама вдруг почувствовала резкий запах и поднесла флакон с шампунем к носу. В средство для мытья головы, что стояло на ее столике, кто-то добавил хлорку.

На вопль пострадавшей прибежала Светлана Вадимовна и вперила в девушку тяжелый взгляд.

– Что случилось?

Липа растерянно пожала плечами, вместо слов протянув флакон начальнице. Та даже не взяла его в руки, лишь повела носом в его сторону и сморщилась.

– Прошу прощения, вышло недоразумение, – обратилась Светлана Вадимовна к клиентке. – Не так все страшно, только запах отвратительный. Мы сейчас все уладим. Пересядьте, пожалуйста, в соседнее кресло. Мы обслужим вас бесплатно за доставленное неудобство и бонусом сделаем маникюр.

Осчастливленная щедрым даром клиентка удовлетворенно затихла, не снимая с лица презрительной гримасы.

– Липа, зайди ко мне, – бросила начальница и вышла.

Девушка обреченно поплелась следом.

В кабинете Светлана Вадимовна долго и бесцельно перебирала бумаги на столе. Липа стояла молча, нервно перебирая пальцами зубья расчески, торчавшей из кармашка рабочего фартука.