– Деточка, ты же знаешь, какие цены там стали. Понимаю, что работаешь не на себя лично, надо кормить начальство и оплачивать аренду. Да и топтать ноги далеко старухам. От их огородов-то. Это же полдня потратить надо, чтоб сходить в парикмахерскую. Да и стеснительно им как-то. Под старый зад по салонам бегать. Может, как-то по-свойски облагородишь их на дому? Заплатят чуть меньше, но ведь без налогов.

– Да я только рада буду, если без претензий, – улыбнулась Липа.

– Да какие претензии могут быть, что ты? – всплеснула руками Римма Павловна.

– Хорошо, пусть завтра и приходят. Я выходная. Только не все сразу.

– Ладно, очередь им установлю, – улыбнулась женщина.

За два дня Липа подстригла, перекрасила и навела шарм на добрую женскую половину с их улицы. Затесалось и несколько пожилых мужчин, к которым девушка отнеслась с большим рвением, ибо мужские прически разнообразием не отличались, но и тут нашлось поле деятельности для фантазии мастера. А уж Липа постаралась на славу. Ни одной стрижки не повторила, ни одной головы не оставила без индивидуальности. Тут ее вдохновение и мастерство раскрылось как цветок в солнечную погоду.

А на утро рабочего дня Липу ждал разнос.

– До меня дошли слухи, Липа. Как ты посмела? – кричала Светлана Вадимовна, новая владелица салона и начальник по совместительству.

– Что такого я сделала? – искренне недоумевала Липа.

– Ты отбиваешь у салона потенциальных клиентов. И еще спрашиваешь, что ты такого сделала?

– Светлана Вадимовна, да эти старушки ни в жизнь не пойдут в салон, – попыталась оправдаться девушка. – Им дорого тут, да и далеко. Некоторые дальше своего огорода и в магазин на окраине никуда не ходят. Тут я вам не конкурентка.

– Это как посмотреть, – сверкнула глазами начальница. – Где старушки, там и другие пойдут, как узнают, что ты по дешевке услуги предоставляешь. Может, ты свой салон откроешь и будешь там благотворительностью заниматься? Будешь за аренду платить, налоги, за сотрудников отстегивать, оборудование и материалы закупать из своих денег? Меня интересует, где ты инструменты взяла для своей деятельности?

– Только старые ножницы, которыми тут не пользовались, – ответила Липа, давясь от подкативших слез.

– Это уже попахивает воровством, – припечатала Светлана Вадимовна.

– Я их вернула, – опять слабо попыталась защититься Липа.

– Еще раз услышу о твоей внерабочей деятельности – вылетишь пробкой с работы, – прошипела начальница. – И с сегодняшнего дня буду проверять сумки. У всех! Чтоб ничего не тащили отсюда.

Последние слова Светлана Вадимовна добавила громче, но ее грозные крики и так все слышали.

– Допрыгались, все из-за тебя, – шепотом змеи произнесла одна из коллег, Марина, едва Липа, сдерживая слезы, подошла к рабочему месту.

Хлопнула входная дверь, и показался первый клиент. Все чинно встали навстречу.

Молодая хорошо одетая женщина, немного в смущении от того, что ее встречают сразу четыре мастера, пробежала глазами по лицам мастеров и направилась к креслу Липы.

– Простите, этот мастер пока не работает, – ринулась навстречу начальница. – Прошу пройти к этому креслу.

Липа парализовано застыла. Она поняла, что ее наказывают. Ведь зарплата полностью зависела от количества обслуженных лично ею клиентов, она получала проценты с предоставленных услуг. А в будние дни посреди лета – поры отпусков и дач, не всегда можно было похвастаться обилием народа.

Следующей салон навестила начальник местного железнодорожного вокзала. Женщина огромного авторитета и очень склочная. Нельзя было сказать, что она была желанной клиенткой, ибо на правах арендодателя всегда платила половину от цены стрижки. Она всегда садилась в кресло к Марине. Но сегодня девушка была не в духе после утренней сцены и начала с того, что по неосторожности состригла длинный локон – предмет гордости его хозяйки.

Тут же взвыл сигнал тревоги. Это визгливо закричало вокзальное начальство. На шум прибежала Светлана Вадимовна и попыталась успокоить бурю.

– Валерия Федоровна, прошу прощения за неаккуратность мастера. Она будет оштрафована, – пообещала женщина.

– Но волосы мне это не вернет, – возразила разъярённая фурия.

Марина дрожала как осиновый лист, пытаясь от расстройства не расплакаться в голос. Светлана Вадимовна махнула рукой подойти другой девушке, но та испуганно замотала головой. Третья была занята клиентом, поэтому осталась только Липа. Она подошла на непослушных ногах.

– Быстро все исправь, – процедила сквозь зубы Светлана Вадимовна. – Иначе уволю.

Липа смотрела на клиентку, прекрасно понимая, что отрезанное она не вернёт на место, исправить тут что-то невозможно. Девушка догадалась, что стала тем козлом отпущения, который расплатится за все. Она на миг закрыла глаза и мысленно обратилась за помощью к душевному другу – дубу, затем глубоко вдохнула и спокойно произнесла:

– Прошу вас, доверьтесь мне, успокойтесь. У вас правильный овал лица, вам пойдет любая прическа, но, чтобы подчеркнуть ваши красивые глаза, нужен акцент на челке.

Валерия Федоровна замерла на полуслове и недоверчиво покосилась на девушку. Липа приступила к работе, встав между клиенткой и зеркалом.

Была – не была, решила она. Липа давно приглядывалась к этой женщине и прекрасно видела, что ее нынешняя прическа ей не идет: длинные белые локоны только прибавляли года и делали ее вульгарной. Ей очень подошла бы стрижка с объёмом наверху и челкой-елочкой, что Липа и начала сооружать на свой страх и риск, замелькав ножницами так, что женщина не успела опомниться. На пол безжалостно полетели белые пряди.

Вид у Светланы Вадимовны стал таким, будто ее сейчас хватит удар. Она побагровела, но лишь молча ушла в кабинет, не желая учинять скандал при посторонних, с твердым намерением уволить опальную подчиненную.

Через двадцать минут Светлана Вадимовна вышла в зал с заранее прискорбным лицом. Каково же было ее удивление, когда увидала клиентку, с восхищением рассматривающую себя в зеркале.

– Светлана Вадимовна, дорогуша, забудем инцидент. Я удовлетворена. Никогда бы не подумала, что прическа может так преобразить меня. Я столько лет боялась изменить длинным волосам, но ваша сотрудница совершила чудо.

Женщина со всех сторон рассматривала себя. Действительно, она стала выглядеть моложе, изящнее, стильнее. Оказалось, что у нее красивая длинная шея и по-девичьи трогательный затылок. Каскадная рваная челка прикрывала складки на лбу, делая акцент на глубине глаз. В зеркале отражалась женственная и озорная дама.

– Я рада, что вам понравилось, – пролепетала Светлана Вадимовна, полностью согласная с увиденным.

– Я просто в восторге, – рассыпалась в похвалах начальница вокзала. – Сколько я вам должна?

– Ну что вы, это абсолютно бесплатно. В честь, так сказать, морального ущерба, – Светлана Вадимовна снисходительно улыбнулась, будто она ни на минуту не сомневалась в результате.

– Да какой моральный ущерб, милочка. Вы шутите? Да меня хоть на обложку журнала фотографируй с этой прической.

– Позвольте вам посоветовать двухцветное мелирование, – подала робкий голос Липа. – Тогда вы освежите за счет этого цвет лица и полностью отпадет необходимость в закрашивании седины.

– Я приду за этим завтра, – пообещала женщина. – Сейчас нет времени, руководство вызывает. Но обязательно доверюсь вам еще раз. Спасибо огромное.

Липа испытывала восторг, но не столько от похвалы в свой адрес, а от того, что она решилась сделать то, что сделала: последовала за своей интуицией, фантазией, и клиент остался доволен.

– Только не думай, что ты герой дня, – произнесла Светлана Вадимовна, едва закрылась дверь за клиенткой, опуская Липу с небес на землю. – Сегодня тебе просто повезло.

В первый же выходной Липа оставила записку в дупле: "Хочу, чтоб Светлана Вадимовна перестала орать на меня".

Каково же было ее изумление, когда на следующий день начальник пришла на работу только к обеду, и горло ее было обмотано шерстяным шарфом, не смотря на теплую летнюю погоду. Оказывается, что накануне она напилась холодного и застудила горло. Голос пропал.