– Как ты думаешь, почему этот неведомый маг, по чьей вине мы сюда попали, до сих пор не проявил себя? – прервала угрюмое молчание чуть отстающая Наталья.

– Возможно, он чего-то выжидает. Нам лучше поостеречься возможных магических ловушек с его стороны. Помните – вы ему вряд ли нужны, хоть вас и затянуло сюда случайно. – Рассказчик сделал выразительный жест, проведя ногтём большого пальца правой руки вдоль шеи.

– Тогда не идём ли мы прямо в ловушку? – засомневалась наша «ведьма».

– Есть предложения получше – говорите. Хотите вернуться домой – больше прислушивайтесь ко мне. Я знаю, что делаю и чем рискую. Вдобавок, другого выбора у вас нет. Разве что вы развернётесь и пойдёте своим путём.

Такая перспектива нас явно не устраивала – я видел, что Семёна пробрал озноб от одной мысли о том, чтобы остаться одним в лесу чужого мира без перспективы вернуться домой. Поэтому я поспешно вмешался в разговор:

– Давайте лучше держаться вместе и не ссориться из-за мелочей. Будь что будет, только лучше идти осторожнее.

Рассказчик согласно кивнул и, раздвинув густые кусты, преграждавшие ему путь, радостно объявил:

– Ага, мы нашли людское поселение. Точнее, то, что от него осталось, – сказал маг и решительно шагнул вперёд.

Семён (вот неугомонный!) поспешил за ним. Мы с Натальей с трудом пробрались через кусты и увидели останки деревни. Зато наших спутников и след простыл!

– Проявили осторожность, называется, – саркастически заметил я и крикнул: – Эй! Где вы? Ау!

В ответ мы услышали шелестение древесных крон под лёгким ветерком. Мы осторожно подошли ближе и осмотрелись. Нам предстало ещё более печальное зрелище, чем в деревне вампиров. Мало того, что все дома развалились, их вдобавок словно ураганом перевернуло. Огромные заросли окружали развалины посёлка, но в нём трава по неведомой причине увядала – повсюду лежали сгнившие растения вперемешку с землёй. Она тоже выглядела неважно – серый пепел, грязь и зола вместо привычной плодородной почвы.

– Будто всё умерло! – изумлённо воскликнула Наталья. – Может, Сёма с Рассказчиком попали под заклятье, убивающее всё живое? – девушка опасливо попятилась и отступила к зарослям.

Я растерянно топтался на месте, не обратив внимания, что снова влез в заросли крапивы. Жжения и боли не чувствовал; я бы и вовсе не заметил этого, если бы Наталья не ойкнула и не показала под ноги. Глянул вниз и увидел, что топчу жгучее растение. Я отступил, но боли не ощутил. Куда больше меня занимало исчезновение Рассказчика и Семёна.

– Проклятье, куда они делись? Нам придётся войти в эту деревню, как бы мы не опасались.

– Тогда вперёд, несмотря ни на что, – сказала Наталья.

Она упрямо качнула головой. Во взгляде появилась решимость. Ей явно не нравилась роль «слабого звена» в нашем отряде, и она старалась преодолеть и препятствия, и, прежде всего – саму себя.

Мы вместе вышли из зарослей и ступили на околицу разрушенной деревни. Как это ни странно, ничего ужасного не произошло. Тогда мы двинулись в обход, подальше от развалин.

Следов Семёна и Рассказчика не нашли, а когда достигли противоположной окраины деревни, перед нами открылась потрясающая картина. Впереди, до туманного горизонта, расстилалось огромное болото. На нём тут и там вздувались огромные пузыри. Мы не видели ни тины, ни осоки, ни другой растительности, ни кочек. И самое удивительное – ничего живого вокруг, даже мелких насекомых.

– Неужели их затянуло туда? – спросила потрясённая открывшимся видом Наталья.

– Без паники, – спокойным голосом проговорил я, хотя в душе нарастало чувство тревоги. – Давай рассуждать логически: они пропали за считанные секунды, разве успели бы они добраться до болота? Нет, надо вернуться к зарослям и поискать там.

Стараясь не оглядываться на вид мёртвого болота, мы возвратились к густым кустам на окраине разрушенной деревни. Я смотрел под ноги в поисках следов. Наталья глядела куда-то вверх.

– Что ты там пытаешься разглядеть? – поинтересовался я.

– Ничего особенного, – севшим и странно чужим голосом ответила она. – Просто я ощутила единство с небом, с травой и деревьями, со всем лесом. Это потрясающее чувство!

– Да, ничего радостнее гармонии с природой нет на свете, – согласился я. – Но нам нужно отыскать пропавших.

– Я понимаю.

Она раскинула руки в стороны и на миг слилась с окружающей природой. Это чувство мне было хорошо знакомо, и я не стал помешать Наталье. Она заговорила нараспев:

– Звери, птицы лесные! Травы и дерева вековые! Помогите, отыщите, спутников наших верните!

Вокруг всё неуловимо изменилось. Повеяло снежным морозом с вершин недалёких гор, и вместе с тем приятное тепло разливалось по телу. Деревья и травы приумолкли, не шелестя более под ветром; и в этот потрясающий, неописуемый миг единства с природой, – миг невыразимого счастья, – земля возле ближайшего разрушенного дома разверзлась.

Из открывшегося зёва вышли Семён и Рассказчик. Ещё пару мгновений все мы ощущали волшебное, окрыляющее чувство радости, в которой вечно живёт природа. Наталья благодарно поклонилась лесу, и приятные ощущения ушли.

Снова зашелестел в кронах лёгкий ветерок; земля закрылась. Мы с Натальей замерли, всё ещё находясь под впечатлением небывалого единения с природой. Спасённые стояли с потупленными и растерянными взорами.

Я навсегда сохранил в душе память о настоящем природном волшебстве.

Наталья нарушила затянувшееся молчание:

– Расскажите, что с вами произошло. Мы думали, потеряли вас.

– С такими потрясающими способностями, как у тебя, вряд ли, – первым ответил Рассказчик. – У Натальи воистину дар ведьмы, только не в вашем понимании этого слова. Ведьма – та, кто ведает силы природы и призывает их себе на помощь благодаря гармонии со всем окружающим. Что касается произошедшего, то…

– То мы попались в очередную ловушку, – перебил его Семён. – Тоже мне, удвоили осторожность.

– Да, угодили в ловушку. Погибшие люди, последние жители деревни, наложили на землю вокруг неё проклятье. Каждый, кто ступал на неё, попадал в узкую подземную камеру и медленно там умирал, не имея возможности выбраться наружу. По крайней мере, мы нащупали там с десяток скелетов.

При этих словах Рассказчика Семён содрогнулся.

– Признаюсь, внутри стало довольно жутко даже мне, немало повидавшему и, по сути, бессмертному. Перспектива тысячелетия сидеть в камере меня совсем не прельщала, поэтому благодарю вас за спасение, особенно Наталью. – Рассказчик поклонился.

– А почему мы не попали в ту же ловушку?

– Какое бы страшное проклятье не лежало на земле, она никогда не утратит разума и не тронет тех, кто един с природой и не делает ей зла. Вы оба слиты с окружающим воедино, хотя раньше об этом и не задумывались. Единственное, что внушало нам надежду под землёй – что вы не попались, а значит, найдёте способ нас освободить. Так что ещё раз благодарю.

Семён сильно трясся и никак не мог прийти в себя.

– А ты, Рассказчик? Неужели в тебе нет чувства единения с природой? – спросил я.

– Увы, для таких, как я, не рождённых и вечных, подобные чувства недоступны. Я чужд любому миру.

– Постой, что значит «не рождённых»? – удивилась Наталья.

– То и значит. Но эту тайну я предпочту не раскрывать, равно как и своё имя.

После этих слов моё подозрение к нему усилилось ещё больше. Я не сводил взгляда с Рассказчика: решил рано или поздно докопаться до истины.

Наталья подошла к Семёну и погладила брата по плечу, успокаивая. Тот не сразу пришёл в себя, но, вскоре с трудом улыбнулся и благодарно посмотрел на сестру.

Наш попутчик быстро забыл о пережитом и что-то пристально высматривал вокруг. Вскоре он произнёс:

– Думаю, здесь больше нет заклятий и проклятий, значит, можно исследовать деревню.

Мы молча двинулись за ним.

***

– Ничего себе болотце! – сказал Семён и присвистнул, когда мы добрались до противоположного края развалин.