Клан "Джепард" не щадили итальянца, избивая как собаку.

— Сволочи! — кинулась Кристина на защиту. Но куда там. Синий пояс против красного — разница в ступень. Да и Бартелли не была профессиональным бойцом. Пропустив удар с боку, она рухнула словно вырубленная кукла.

Чернокожие продолжили избиение Жауриньо:

— Ты на кого наехал, шакал?! А?! Ты хоть знаешь кого въебал?!

— Пиздец тебе!

— Арх, суки! — бросился Жауриньо в атаку. Глаз опух, с носа хлещет кровь.

Но тройка бойцов красного оби, атаковали одновременно. Скрутив его и переломав ногу и руку, Жауриньо прижали к земле.

Один из африканцев поставил на его голову шлёпанец и плюнул на шею:

— Пёс. Если ты думаешь, на этом всё, то ошибся. — он замахнулся и пнул итальянца по затылку, вырубив.

— Бонгани, чё делать будем? — спросил один из бойцов. — Народ вон палит, — указал он на двух старушек, выглядывавших из-за угла дома.

— Хватайте их и в тачку, там разберёмся, — хмыкнул высокий худощавый предводитель с золотой серьгой в ухе. На лице татуировка в виде пламени и проколотый нос.

— И девку?

Бонгани окинул Кристину довольно однозначным взглядом: белокожая цыпочка высшего сорта. Разбрасываться такой явно не стоит.

— И девку.

Молодой глава клана: "Джепард" из центрального африканского королевства действовал по своим понятиям. Члена его клана избили. Он заступился. Никто не смеет нападать на Джепард. Даже в Российской империи. Таковы взгляды на жизнь дерзкого главы. И его можно было понять: ЦАК — центральное королевство Африки было одной из мощнейшей мировой силы, с которой считалось и Американское королевство и Российская империя. Поэтому на чужой они земле или же нет — придётся уважать их. Придётся принимать их. Придётся считаться с ними. Наглые, остервенелые. Каждый африканский клан должны были охранять силы городской полиции, вернее присматривать, но видимо сегодня что-то пошло не так, либо не уследили, либо те каким-то образом договорились — неважно. Главное, что задача не была выполнена, а Джепарды слишком многое позволили себе.

Жауриньо и Кристину забросили в арендованный микроавтобус марки мерседес. Взятый напрокат для турнира, фургон отправился на периферию города. Естественно, заносить бессознательные тела в гостиницу было бы ошибкой, так что Бонгани решил развлечься подальше от камер и любопытных глаз.

— Куда ехать, вождь? — спросил водила, выруливая со спального района.

— На окраину. Найдём заброшку. — задумчиво произнёс Бонгани.

Он сидел с водилой впереди, в фургоне же, заняв все сидения, бойцы клана, а на полу — Жауриньо и Кристина. Один из африканцев оттянул ей платье, дабы взглянуть на грудь. Послышались смешки соплеменников.

— Чуа, ты такой проказник!

— Ахах!

— Так она хорошенькая!

— Не трогай её. — обернулся Бонгани.

— Как прикажете, вождь! — убрал руку боец.

Через двадцать минут фургон неспеша ехал по старой промышленной улице. Некоторые из предприятий были опечатаны, другие перестраивались.

— Давай сюда, — ткнул Бонгани пальцем на старый промышленный комплекс.

Микроавтобус въехал на заброшку. Проржавевший забор из профнастила с просветами, куча мусора, кабина от камаза. Бетонные плиты, старые шины. Водила остановил возле здания склада. Высотой в полтора этажа, ещё с крышей из шифера. Высокие металлические ворота, в которых была врезана дверь.

Бонгани вышел первым. Подошёл к двери и сорвал амбарный замок. С его силами такое явно не было проблемой. Остальные вышли следом. Двое небрежно держали под мышки Жауриньо и Кристину.

Вождь зашёл в склад. Темнота, но свет был и не нужен. Он включил фонарь на мобиле и переступил через деревянный поддон. Сверху свисали металлические крюки с грузовой балки. Справа стояли большие мешки с какой-то утварью, слева куча досок.

— Привяжите собаку. — отдал он команду.

— Есть!

Двое тут же под светом мобильников, оторвали металлические цепи, свисавшие с балки, и привязали итальянца к металлическому столбу конструкции.

— А с девкой что, вождь?

— Она на самое вкусное, — с ухмылкой произнёс Бонгани. — Я первый её оттрахаю, вы следом.

— Ох, вождь! Ваша щедрость не знает границ!

— Да! Спасибо, вождь!

— Но сначала я выколю ей глаза и отрежу грудь. — облизнулся Бонгани по-садистки.

Никто возникать не стал, зная о ритуалах племени. Так же никто не строил догадок: что будет с парнем — казнят так же по традициям.

— Нож, — вытянул Бонгани руку и ему тут же вложили его дорогущий ножик, передававшийся из поколения в поколение. Клинок чёрного цвета, изготовленный из кости чернообишника, рукоять покрыта золотом и каучуком для удобства.

— Чима, так ты говоришь: собака с низшего клана?

— Да, мой вождь. Он назвался Романовым. Я по дороге проверил герб. Это, действительно, их эмблема. Глава их, практически, изгой общества и каких-то особых контактов с правительством не имеет. Ко всему прочему, они участвуют в играх.

Бонгани приподнял бровь:

— А говоришь связей нет.

— Скорей всего, Российская империя последовала моде, — пожал плечами Чима. — Французы и американцы тоже привезли по низшему клану. Вероятно, чтобы не отставать русские выставили клан с главой изгоем. Одним копьём двух гиен.

— И низший клан выставить, и если помрут: не жалко, — сделал вывод Бонгани на озвученной информации.

— Именно к такому выводу и я пришёл, мой вождь. — склонил голову Чима.

— Ясно. — Бонгани приступил к делу. Кропотливому, не лёгкому, но такому приятному.

Кристина очнулась от громких вскриков боли. Распахнув глаза, она попыталась подняться, но её тут же прижали к бетону:

— Не рыпайся, цыпочка.

— Пусти, урод! — оказала сопротивление блондинка.

Но тяжёлая затрещина успокоила её порыв. Голова повисла. Взгляд как в тумане, но Кристина осталась в сознании. Проморгавшись в темноте склада, она видела яркие лучи мобильных фонарей, направленные на Бонгани и висевшего перед ним связанного Жауриньо. Вождь наживую срезал с того кожу. Начинал он с запястья и уже дошёл до локтя.

— Арх, твари! Вы сдохните! — сжимал зубы итальянец.

Ему тут же прилетали тумаки в печень, и он снова закашлял кровью.

— Бляяядь... — хрипел Жауриньо. Его звериный взгляд, полный боли, упал на Кристину.

Она видела такой взгляд. Взгляд обречённости, как когда-то у умирающего бандита. Неужели брат смирился со смертью... Страх в её груди неприятным потоком заполонял всё тело. Тяжелели руки, ноги. Пальцы онемели. Снова. Она снова в беде. Как? Как так вышло... «Жауриньо... брат... это... Это всё из-за меня... — скользнула ядовитая мысль, что мучила её не единожды за пять лет. — Я... я притягиваю неприятности...» — Кристина с ужасом наблюдала, как Жауриньо отбивают внутренние органы, а вождь чернокожих продолжал кропотливую работу срезания кожи. Зверство. Здесь, на краю Москвы происходило нечто лишённое сострадания и человеческого.

— Вы сдохните... — хрипел Жауриньо. — Когда он узнает... Вы сдохните...

— Да заткнись уже! Узнали уже про клан ваш! — хмыкнул один из бойцов, что отрабатывал по печени. — Двадцать восьмое место в списке кланов Империи. А глава ваш — никчёмный уёбок и бич.

Тьфу! — плюнул в него Жауриньо, а после рассмеялся. Как безумец, понимающий, что ему не выжить.

— Грязная собака! — вытерев кровавую слюну, африканец ударил ему в живот, явно не сдерживаясь.

— Бха! — выплюнул Жауриньо воздух с кровью.

— Брааат! — истерично выкрикнула Кристина. — Пожалуйста... Прекратите... прошу... — покатились из её глаз слёзы. Обречённость захватила сердце.

— Твои слёзы не помогут, женщина, — хмыкнул боец, державший её за волосы. — Он всё равно умрёт. Как и ты.

Блондинка попыталась снова выбиться и хоть как-то помочь Жауриньо, но снова была повалена пощёчиной. С губы текла кровь, с глаз, размазав тушь, слёзы. Неужели они умрут здесь, вот так... Она ведь ещё не увидела Томи спустя столько лет ожиданий! Последнее такое глупое желание.