Странно, но именно сейчас у меня впервые в жизни появилось такое чувство, будто я камнем лечу с горы, набирая скорость. Нет, даже не камнем, а изящным сверкающим стеклянным шариком, который непременно разобьётся вдребезги, когда достигнет подножия… Но почему-то это не страшно. Кажется, карабкаться вверх было гораздо страшнее…
Наверное, это где-то даже легко объяснимо — при восхождении всегда присутствует вероятность выбора не того пути, есть боязнь сорваться вниз на каждом новом шаге, проскальзывает несогласие с собственным душевным состоянием, когда обгоняешь кого-то или наоборот отстаёшь, иногда слышится ехидный внутренний шёпоток, очень не вовремя напоминающий о том, что это может быть и вовсе не твой путь, и ты лезешь не на свою гору… Это выматывает. Изводит. И ползти вверх иногда приходится на чистом упрямстве, испытывая острую неприязнь и к этой дурацкой горе, и к собственному выбору пути. И волей-неволей в тысячный раз задаёшься вопросом — а на кой вообще нужно лезть куда-то, если ты ни разу не альпинист? Но все вокруг лезут, значит — и тебе надо.
А сейчас… С бешеной скоростью лететь вниз, легко подпрыгивать и пружинить, парить в воздухе, не ощущая ни усталости, ни страха, зато имея возможность рассмотреть с невообразимой высоты необъятную красоту этого мира, ибо прежде приходилось ползти, повернувшись к нему спиной и не оглядываясь, не замечая ничего, кроме ненадёжных выступов скальной породы и осыпающихся камешков под исцарапанными ладошками… Пьянящее, дурманящее разум состояние…
И сожалеть не получается. И думать не хочется, сколько там ещё лететь осталось…
— …Анна Константиновна!
Я вздрогнула, отрывая взгляд от кристально чистого голубого неба за окном. Машинально сосредоточилась на лице Галины Фёдоровны, требовательно смотрящей на меня поверх очков…
— Анна Константиновна, — Галя говорила нарочно занудным голосом, имеющим отличную способность возвращать из мира грёз в реальность таких дурочек, как я. — Я там Вам файл отправила, попробуйте с ним поработать. Что непонятно — спрашивайте.
Обречённо усмехнулась, тыкая мышкой на значок на экране.
— Хорошо, спасибо, Галина Фёдоровна.
Чёрт, обыстрее бы уже обед и эта выставка…
*42*
За пять дней одна выставка, две деловые встречи, одно знакомство с партнёрами на их территории, почти ежедневное посещение цехов… И два непродолжительных визита Тамары Дмитриевны в кабинет управляющего.
Мне очень хотелось думать, что ничего не изменилось. Хотелось верить, что после памятного дня, когда я познакомила бывшего мужа со своим сыном, всё вернулось на круги своя и продолжает там оставаться. Хотелось надеяться, что за прошедшую с того момента неделю, пролетевшую как один миг, но в то же время почему-то тянущуюся бесконечно долго, установился тот самый мир, который будет длиться вечно…
Я усердно не замечала тихой усталости в глазах Дениса, изредка вспыхивающей в те минуты, когда мы прощались; старательно избегала задумчивых взглядов Антона, ибо в его присутствии становилось невыносимо жалко всех вокруг; отчаянно игнорировала демонстративные вздохи Галины Фёдоровны в те моменты, когда я срывалась с места по первому зову директора… В конце концов, нам всем чего-то жаль, верно? Мы все порой не в силах противостоять собственным слабостям, да ведь? Просто игра. Рано или поздно закончится…
Мы не договаривались заранее. Просто в выходной день меня внезапно потянуло в то же самое место в то же самое время… Час, отведённый Славке на посещение детской комнаты в том самом развлекательном центре, уже подходил к концу, я допивала третью чашку капучино, когда от Дениса пришла короткая смс-ка всего в два слова "Чем занимаешься?"…
Он приехал через полчаса. Нет, на этот раз мы не пошли в игровую комнату, хотя сыну я, естественно, продлила время. Мы остались сидеть за столиком…
Банальные полчаса разговоров ни о чём. Зачем? Не знаю… Но видеть его вот так, в обтягивающей футболке и джинсах вместо привычного идеального костюма, было безумно хорошо… Иногда, украдкой глядя в его лицо, ловила себя на мысли о том, что я чего-то не знаю, не понимаю. Но об этом думать тоже не хотелось…
Он ушёл первым. Я попросила… За нами должен был приехать Тоха, и мне, по понятным причинам, совсем не хотелось, чтобы они с Денисом встретились. Очередная ложь… Точнее, просто недоговорка, правда? Конечно…
После этой встречи стало совсем легко, будто так было всегда. Будто я всю жизнь жила подобным образом — обманывала одних, воровала время у других, делала вид, что ничего не происходит, при третьих. Уже не просто терпимо, а вполне привычно…
А в начале второй недели Денис уехал в трёхдневную командировку.
Нет, я не сходила с ума, даже почти не скучала. Не думала о нём каждую минуту, не вздрагивала от телефонных звонков, не потеряла интерес к работе. Всё было как всегда. Я спокойно смотрела в глаза коллегам, я выходила вечерами во двор со Славкой, я спокойно целовала Антона по ночам — вполне привычное существование.
Я просто ждала его возвращения… Наверное, за эти дни я простила ему всё, что не смогла простить прежде, поняла всё, что не хотела понять раньше, смирилась с тем, о чём не хотела даже думать до этого момента. Приняла как есть…
Он приехал в офис только в четверг после обеда. Ещё с утра Галина упомянула, что его самолёт прилетел ночью, что она уже получила от него все документы, что Денис Юрьевич смертельно устал и, скорее всего, сегодня на работу не приедет…
Но он приехал.
Просто неожиданно вышел из-за угла коридора в середине рабочего дня, насмешливо улыбнулся, небрежно закинул за спину пиджак, который почему-то держал в руках, бросил короткое "всем привет"… Будто и не уезжал вовсе, и в то же время словно отсутствовал несколько лет…
Просто улыбнулась в ответ, погружаясь в самую глубину чёрных бездонных глаз, в упор смотрящих на меня одну… Азарт, вызов, недоверие, ожидание, надежда — в его взгляде мелькало столько всего и сразу, что почему-то хотелось рассмеяться в голос…
Опустила голову, кусая губы в кровь и пряча смех… Приехал…
Как сквозь толщу воды слушала обмен приветствиями между Денисом и Галиной, мельком обратила внимание на то, как управляющий тянет руку проходящему по коридору Олегу Владиславовичу, как торопливо ищет в кармане ключи…
— Зайдёшь ко мне, Анют? — Денис остановился в дверях, сверля меня каким-то ненормальным требовательным взглядом.
— Кофе?! — иронично уточнила, выгибая бровь.
Денис на мгновение поджал губы, но тут же обречённо усмехнулся, скрываясь в кабинете.
— Кофе, Анна Константиновна, да.
Я не спеша поднялась с кресла, прошла в комнату отдыха. Интересно, мне вот сейчас показалось, или на этот раз не терпится именно ему?! А вот я, похоже, теперь вполне могу помучить нас лишние пять минут…
Наверное, я просто научилась наконец "держать лицо" при любой смене эмоций. У меня даже не дрожали пальцы, когда я проходила мимо Галины Фёдоровны с чашкой кофе в руках, только глубокая волнительная тяжесть в животе и ватная слабость в коленях невольно рождали предательский румянец на моих щеках.
Коротко постучалась, вошла в кабинет…
Денис, по всей видимости, не собирался работать — он лениво развалился в кресле, крутил ладонями свою именную ручку, курил, сидя за практически пустым столом. Улыбался… Так по-мальчишески доверчиво…
Поджала искусанную губу. Прошла по ковру, аккуратно поставила чашку прямо перед ним…
— Ну иди сюда, Ань, — Денис поймал моё запястье, привстал, потянул к себе, вынуждая меня обойти стол…
Только сейчас пришло полное осознание происходящего — он приехал, теперь всё опять будет по-прежнему. Больше не нужно существовать, можно снова жить и дышать полной грудью… Мне так его не хватало…
— Рассказывай, — он усадил меня к себе на колени, обнял за плечи, прижал к плечу. — Как ты тут без меня?
