Нужно было что-то сказать.

– Что с Привратницей? – спросил Сэргар. – Не умерла?

– Лекари пытаются вытянуть, но ей хуже, чем тебе. Пока не ясно, выживет ли.

– Сумасшедшая. Зачем она вообще полезла в фиолетовый мир? – пробормотал он. – Привратницы не должны ходить за Врата. Никто не должен.

– По словам госпожи Рэны, пыталась спасти жениха, предположив, что он мог остаться в живых из-за отсутствия амулета. Странная логика, но, наверное, ее вели боги. Иначе ты бы не выбрался оттуда.

Сэргар замер, а затем рассмеялся булькающим смехом.

– Возлюбленная! Если девчонка выкарабкается, то это точно ее рук дело! Только она могла такое внушить бедняжке. Кстати, знаешь, чем я больше всего отличился в своей жизни? Постельными утехами. Ни Ловкач, ни Мать мне не ответили. Только Возлюбленная подглядывала за мной все это время. Надеюсь, повеселилась.

Рейнар покачал головой.

– Не богохульствуй. Сегодня ее праздник, поэтому она услышала тебя. Ты понравился богине и будь благодарен за это. Другой бы умер.

– Я думал, я – герой, разведчик, воин, – Сэргар наконец повернулся к нему, – и чего-то стою. Что многие мои поступки были достойны божественного внимания. Был уверен, что найду Талисман Матери и принесу чудо в наш мир.

– В Бездну его, – отрезал Рейнар, – обойдемся. Ты жив, ты дома, а остальное поправимо. Ты – мой единственный брат, и я благодарю Возлюбленную, что она вернула мне тебя. А сейчас тебе нужно поспать. Отдыхай, я зайду позже.

Он ушел, и Сэргар остался в одиночестве. Приступ сарказма прошел, и ему стало стыдно. Неблагодарный кусок дерьма. Сердечная Возлюбленная – покровительница, недостаточно славная для него? А кто вытащил его из ядовитого мира? Последние мозги растерял. Не стоило ссориться с той, которая, в отличие от него, умела творить настоящие чудеса.

Он глубоко вздохнул и принялся молиться.

– Спасибо тебе, о Возлюбленная. Клянусь быть достойным твоей милости, любить жарко и безрассудно каждую женщину, что ты мне пошлешь…

Перед глазами возник образ Ярши. Не живой и соблазнительной, а мертвой, которую он засыпал землей. Сэргар закрыл лицо руками.

Никого он больше любить не сможет. Никогда.

Этой ночью в Крепости Врат не спал никто. Первая Привратница, старшие командиры, солдаты, часовые на входе, лекари – все причастные к произошедшему побывали на допросе у короля. В результате Рейнар пришел к выводу, что мальрешскими шпионами в деле и не пахло, а наказывать некого и не за что. Все действовали в рамках должностных инструкций, а то, что в итоге это привело к чудовищной ошибке, просчитать было невозможно. Рейнар был слишком рассудителен, чтобы срывать гнев на невиновных. Хотя у него волосы вставали дыбом при мысли о том, что его младшему брату пришлось пережить.

Проклятая разведка иных миров! Надо было запретить ее еще пять лет назад, когда он впервые об этом задумался. Но Сэргар уперся, защищая новое увлечение, и Рейнар отступил, решив дать ему время пресытиться. Зачем раздувать лишний конфликт там, где все решилось бы само собой? Сэргар был непостоянен, как весенний ветер, легко менял интересы, женщин, окружение. Поиски Талисмана Матери рано или поздно ему бы наскучили, и он нашел бы себе иное приложение сил.

Не успел.

Рейнар был готов к тому, что однажды лишится брата: это было предсказуемым результатом вечного геройства. Но все равно тяжело переживал его гибель. Работа помогала отвлечься, но не до конца: тоска подтачивала, как жучки-короеды. Вроде и получалось терпеть, а забыть не выходило. Мог ли он уберечь Сэргара, если бы закрыл разведку раньше? Почему не нашел ему другого, увлекательного дела, а пустил ситуацию на самотек?

Ошибки короля оборачивались развязанными войнами, голодными бунтами и массовыми казнями. В масштабах Ариная гибель одного не наследного принца не была трагедией, хоть Рейнар и сделал все, чтобы раздуть ее и спалить в разгоревшемся пламени весь культ Талисмана Матери.

Его траурная речь, произнесенная на главной площади Тенлора, спустя несколько дней после случившегося, произвела на подданных нужное впечатление.

– Сегодня мы собрались здесь, чтобы почтить память погибших разведчиков. Одним из них был мой родной брат, Сэргар Аринайский. Его знали, как отважного, великодушного и искреннего человека. Многие любили Сэргара, а для меня его гибель – невосполнимая утрата. Как и прочие наши братья и сестры, дочери и сыновья, мужья и жены, Сэргар пожертвовал своей жизнью ради поисков Талисмана Матери. Он вместе со своим отрядом навеки остался лежать в чужой земле, под чужим небом, не получив достойного погребения. Стоила ли такая жертва слабой надежды на нахождение божественного посоха? Нет. Не стоила.

Рейнар замолчал на несколько секунд, давая людям осознать, что он только что сказал. В толпе сохранялось почтительное молчание, но на лицах отражалось недоумение. От него ждали других слов.

– Больше сотни лет мы отправляем нашу молодежь на смерть, – продолжил он, – больше сотни лет разведчики ищут Талисман Матери в чудовищных мирах и не находят его. Так каков же результат? Горе, боль потери и все новые жертвоприношения бессмысленному культу чуда! Разве этого хотела Всеблагая Мать? Разве желала она гибели своим детям? Нет! Мы достаточно заплатили за фантазии о Талисмане, заплатили самым дорогим, что у нас было: жизнями близких людей! Но нужно ли Аринаю и дальше терять их? Хотите ли вы, чтобы завтра ваш ребенок навсегда сгинул в чужом мире? Нет! Эта порочная практика должна быть прекращена! Отныне я запрещаю разведку иных миров и обещаю вам: больше ни один аринаец не погибнет в пустой погоне за чудом!

По толпе прокатилась волна изумленных шепотков, становясь с каждой минутой все громче. Кто-то заплакал, кто-то был явно возмущен, но многие выразили одобрение.

– Правильно! Хватит с нас этой бессмыслицы! – громко закричал мужчина средних лет, стоящий в первом ряду. Он обнимал худенькую женщину, захлебывающуюся рыданиями. – Я двух дочерей потерял в отряде принца! А теперь даже не смогу прийти к ним на могилы!

– Бедный мой Ханан! Он не увидит, как растет его сын!

– Будь проклята эта разведка иных миров! Провались она к тварям!

Рейнар скорбно склонил голову, отмечая, что идея отдать первый ряд родственникам погибших была удачной. Они быстрее других прониклись его словами. Цинично, но правильно. Их горе заражало остальных, распространяясь подобно лесному пожару, и все больше людей кричало что-то в поддержку, забивая редкие протесты. Скоро всеобщее отношение к иным мирам поменяется: страх возобладает над благоговением и любопытством. Никто не посмеет сказать, что король отнял у народа шанс на жизнь под сенью божественного Талисмана, все будут вспоминать только принесенные жертвы. Жрецы Всеблагой Матери охотно отрекутся от культа чуда: он всегда перетягивал слишком много внимания на себя. Молитвам и пожертвованиям люди предпочитали службу в Крепости Врат, веря, что она сильнее привлечет внимание богов. Теперь же в храмах будут озвучивать лишь недостатки разведки иных миров и симпатии к ней быстро угаснут. Рейнар переговорил с главной жрицей, и они пришли к полному согласию в этом вопросе.

Все будут довольны.

Он поднял руку, и шум постепенно утих. Люди внимали каждому его слову.

– А в память о принце Сэргаре и седьмом отряде на этой площади будет установлен мемориал последним разведчикам, погибшим за Вратами. Их родные смогут найти утешение, и никто в Аринае не забудет их имена. Я этого не допущу. Никаких больше безумных прыжков в Яму! Мы все будем жить в благополучии и безопасности, не подвергая себя и своих близких ненужному риску.

– Слава королю!

– Да здравствует Рейнар Аринайский!

Дело было сделано. Люди на площади единодушно поддержали решение своего правителя.

Рейнар печально улыбнулся.

Слишком поздно. Если бы только он запретил разведку раньше, Сэргар остался бы жив. Все они были бы живы. Он совершил необходимое, но тоски по погибшему брату это нисколько не уняло. Боль и одиночество останутся с ним навсегда, а пустые коридоры дворца ежедневно будут напоминать о том, что Рейнар потерял последнего близкого родственника. Семьи у него больше не было.