Литмир - Электронная Библиотека

Я пришла сюда просить Вас о помощи, а Вас не было, – нацарапала она. – К этому времени Вы наверняка уже слышали, как и все в округе, об ужасном кораблекрушении на берегу в канун Рождества.

Это сделал мой дядя, он и его компания из трактира «Ямайка», о чем Вы, наверное, уже догадались. Он знает, что скоро все откроется, и поэтому хочет уехать из трактира сегодня ночью и переправиться через Теймар в Девон. Поскольку Вас нет, я сейчас как можно скорее отправлюсь к мистеру Бассату в Норт-Хилл рассказать ему все и предупредить судью о побеге, чтобы он мог сразу послать в трактир «Ямайка» и моего дядю схватили бы, пока не поздно. Я отдаю эту записку Вашей экономке, которая обещала, что положит ее в такое место, где Вы сразу ее увидите, когда вернетесь. Я очень спешу.

Мэри Йеллан

Мэри сложила послание и отдала стоявшей рядом женщине, поблагодарив ее и заверив, что не боится дороги. Итак, она снова отправилась пешком за четыре с лишним мили в Норт-Хилл. Девушка покидала Олтернан с тяжелым сердцем, чувствуя ужасное одиночество.

Она так верила во Фрэнсиса Дейви, даже сейчас ей было трудно смириться; своим отсутствием он предал ее. Конечно, викарий не знал, что нужен ей, а даже если бы и знал, то, возможно, не стал бы менять свои планы; у него могут быть дела поважнее. Было горько оставлять позади огни Олтернана, так ничего и не добившись; это повергало ее в уныние. Может быть, как раз в эту минуту дядя ломится в дверь ее спальни и требует, чтобы Мэри ответила. Он подождет минуту, а потом высадит дверь. Он увидит, что племянницы нет, и разбитое окно подскажет ему, каким образом та улизнула. Можно только гадать, разрушит ли это его планы и что он сделает дальше. Главной заботой Мэри была тетя Пейшенс, и мысль о том, как та отправляется в путь, словно дрожащая собака, привязанная к хозяину, заставила Мэри бежать по пустынной белой дороге, сжав кулаки и стиснув зубы.

Наконец она добралась до заставы и свернула вниз по узкому извилистому проселку, как и объяснила ей женщина из Олтернана. Высокие изгороди с обеих сторон заслоняли окрестность, и мрачная пустошь была скрыта от ее глаз. Тропинка извивалась и сворачивала, как дороги в Хелфорде, и эта смена пейзажа, столь контрастировавшая с открытой большой дорогой, опять вселила надежду. Мэри подбадривала себя, мысленно рисуя семью Бассат, таких же добрых и вежливых, как Вивианы в Трилуоррене, представляя, как они выслушают ее с сочувствием и пониманием. Когда сквайр нагрянул в трактир «Ямайка», он был в наисквернейшем настроении, и теперь Мэри с сожалением думала о том, как помогла его обмануть. Что же до его супруги, то ей уже, должно быть, известно, что конокрад на базарной площади в Лонстоне ее одурачил, и Мэри повезло, что ее не было рядом с Джемом, когда пони продали его же законному владельцу. Она продолжала фантазировать, идеализируя семью Бассат, но невольно ей приходили на память все досадные мелочи, и в глубине души девушка с тревогой думала о предстоящем разговоре.

Ландшафт опять изменился: вокруг поднялись холмы, лесистые и темные, и где-то вдалеке журчал и бился о камни ручей. Пустошь кончилась. Над лесом вдали взошла луна, и теперь Мэри шла уверенно: лунный свет освещал ей путь вниз, в долину, под сень дружелюбных деревьев. Наконец она подошла к сторожке у ворот в самом начале подъездной дороги; проселок уходил дальше, в деревню.

Должно быть, деревня – это Норт-Хилл, а здесь – имение и дом, принадлежащие сквайру. Мэри двинулась по аллее к дому, а где-то вдалеке часы на колокольне пробили семь. Вот уже три часа, как она ушла из «Ямайки». Девушка снова разволновалась, обходя дом, большой и неприветливый в темноте: луна была еще невысоко и не могла осветить его своим ласковым светом. Мэри раскачала большой колокол, и на этот звук тут же отозвался яростный лай собак. Она ждала и наконец услышала внутри шаги; слуга открыл дверь. Он прикрикнул на собак, которые, просунув в дверь носы, обнюхивали ноги Мэри. Она почувствовала себя маленькой и жалкой и застеснялась своего старого платья и шали. Слуга посмотрел на нее выжидательно.

– Я пришла к мистеру Бассату по неотложному делу, – сказала она. – Он не знает моего имени, но, если бы он уделил мне несколько минут, я бы все объяснила. Это дело чрезвычайной важности, иначе я не стала бы беспокоить сквайра в такой час, да еще в воскресный вечер.

– Сегодня утром мистер Бассат уехал в Лонстон, – ответил слуга. – Его срочно вызвали, и он еще не вернулся.

На этот раз Мэри не выдержала, и у нее вырвался вопль.

– Я проделала длинный путь, – сказала она с отчаянием, как будто сила ее горя могла заставить сквайра вернуться. – Если я не увижу его в течение часа, случится нечто ужасное, и страшный преступник избежит правосудия. Вы смотрите на меня безучастно, но я говорю правду. Господи, что же мне делать…

– Миссис Бассат дома, – ответил слуга, охваченный любопытством. – Возможно, она вас примет, если у вас такое неотложное дело, как вы говорите. Пройдемте со мной в библиотеку. Не бойтесь собак, они вас не тронут.

Мэри прошла через вестибюль, как в тумане, зная только, что ее план опять сорвался по чистой случайности и что теперь она не в силах что-либо предпринять.

Просторная библиотека с пылающим камином показалась ей какой-то нереальной, привыкшие к темноте глаза Мэри зажмурились, когда поток света ударил ей в лицо. Женщина, в которой она тут же узнала изящную даму с базарной площади в Лонстоне, сидела в кресле у камина, читая двоим детям вслух; она удивленно подняла взгляд, когда в комнату привели Мэри.

Слуга начал свои объяснения несколько взволнованно.

– У этой молодой особы очень плохая новость для сквайра, мадам, – сказал он. – Я подумал, что лучше всего провести ее прямо к вам.

Миссис Бассат тут же вскочила, уронив с коленей книгу.

– Что-нибудь с лошадьми? – спросила она. – Ричардс говорил мне, что Соломон кашляет, а Бриллиант отказывается от корма. При таком помощнике конюха все что угодно может случиться.

Мэри покачала головой.

– У вас дома все в порядке, – угрюмо произнесла она. – У меня новость иного рода. Если бы я могла поговорить с вами наедине…

Миссис Бассат явно испытала облегчение оттого, что с ее лошадьми ничего не случилось, и быстро что-то сказала детям. Они выбежали из комнаты, за ними последовал слуга.

– Что я могу для вас сделать? – любезно спросила хозяйка. – Вы бледны и утомлены. Не хотите ли присесть?

Мэри нетерпеливо потрясла головой:

– Спасибо, но мне нужно знать, когда мистер Бассат вернется домой.

– Понятия не имею, – ответила его супруга. – Сегодня утром мужу пришлось срочно уехать, и, говоря по правде, я серьезно обеспокоена. Если этот ужасный трактирщик окажет сопротивление, мистера Бассата могут ранить, несмотря на присутствие солдат.

– Что вы имеете в виду? – быстро спросила Мэри.

– Сквайр отправился на крайне опасное дело. Ваше лицо мне незнакомо, значит вы, скорее всего, не из Норт-Хилла, иначе вы знали бы о Мерлине, который держит трактир на Бодминской дороге. Мой муж уже некоторое время назад стал подозревать его в страшных преступлениях, но только сегодня утром получил неопровержимые доказательства. Он тут же отбыл в Лонстон за подмогой, и, судя по тому, что сказал мне перед отъездом, он намеревается сегодня ночью окружить трактир и схватить его обитателей. Конечно, муж поедет туда хорошо вооруженный и с большим отрядом солдат, но я не успокоюсь, пока он не вернется.

Должно быть, что-то в лице Мэри насторожило миссис Бассат, потому что она вдруг сильно побледнела, попятилась к камину и потянулась к тяжелой сонетке, висевшей на стене.

– Вы та девушка, о которой муж мне рассказывал, – быстро проговорила она, – племянница трактирщика. Стойте на месте, не двигайтесь, не то я позову слуг. Это вы и есть. Я догадалась; он описал мне вас. Что вам от меня нужно?

Мэри протянула к ней руку; лицо ее было столь же бледно, как лицо хозяйки.

50
{"b":"812595","o":1}