После обеда, когда Ник проснулся, Амалия тихо зашла в его комнату.

– Амалия, это ты? – спросил Ник.

– Как ты догадался, что это я? Ты уже видишь? – удивилась Амалия.

– Просто ты всегда пахнешь розами, и где бы ты ни была, твой запах остаётся везде. Поэтому не сложно догадаться, что ты зашла в комнату.

– Я слышала, что король привёз тебе волшебную мазь, от которой ты скоро сможешь опять видеть? – спросила принца Амалия.

– Я не хочу и больше не дам наносить мазь, – сказал Ник.

– Это почему? – удивилась Амалия.

– Да потому что это нестерпимая боль. Ты даже представить себе не можешь, какая это боль. Как будто в глаза тебе вонзаются осколки стекла! Лучше я останусь слепым, чем терпеть такую боль.

– Ты что, потерпеть не можешь сильной боли ради спасения зрения? – не на шутку рассердилась Амалия. – Ты же сильный принц и должен показывать всем пример, а не плакать и жалеть себя. Ты о маме и папе своих подумал? Ты их пожалей, а не себя. И вообще, хватит валяться в кровати. Вставай и пошли на улицу во двор гулять!

– Ты соображаешь, что ты говоришь, – негодовал принц, – куда вставать, куда гулять? Я же слепой, ты что, хочешь надо мной посмеяться?

– Да, ты слепой, но не больной! У тебя есть руки и ноги. Я слышала, у слепых отлично развит слух и чувство обоняния, – не сдавалась Амалия.

– У меня ничего не развито, – злился на неё принц.

– Оно и не будет никогда развито, если ты будешь только лежать в постели! Надо самому этим заниматься и развивать, – не унималась Амалия. – Вы со мной раньше тоже не хотели играть, но я не сидела и не плакала, хотя я девчонка! Я просто на вас не обращала внимания, а ходила с поднятой головой, потому что я сильная и у меня сильный характер. А ты как девчонка – ищешь причины – лишь бы не попробовать сначала самому что-то для себя сделать. Так ты встанешь или нет?

– Нет, никуда я не пойду, а ты можешь выйти из моей комнаты! – крикнул в ярости Ник.

– Ну и лежи и жалей себя, раз на другое ты не способен! – ответила Амалия хлопнув дверью.

Королева находилось в других покоях и хотела зайти к сыну. Но она слышала весь разговор между сыном и Амалией. «Молодец, девочка! – подумала она. – Именно тебя я была бы рада видеть женой моего сына».

Амалия ушла, а Ник лежал и обдумывал каждое её слово. Королева несколько раз заглядывала к сыну, но он притворялся спящим, всё думая и думая над словами этой девчонки. Вечером родители пришли вдвоём, чтобы вновь нанести мазь на глаза сына. Королева слышала, как Ник сказал, что не даст больше этого делать и поэтому волновалась вдвойне. К удивлению королевы, сын покорно выполнил всё, что требовалось от него. Боль была сильной, но благодаря папе он справился с ней и опять крепко заснул, чтобы набраться сил для восстановления зрения. На следующий день Амалия снова тихо зашла в покои принца.

– Я думал, что ты после вчерашнего больше не придёшь, – обрадованно сказал Ник.

– А что было вчера? Я уже и не припомню, – улыбалась Амалия.

– Ты всё ещё не против прогуляться со мной по двору замка? – спросил принц.

– Конечно, не против, но если ты будешь слушать меня, – сказала довольная девочка.

С этого дня у Ника началась совершенно новая для него жизнь. Амалия была всегда с ним рядом: она учила его новым шагам, новым движениям. Разделяла его неудачи и падения и, конечно, его новые победы, к которым он медленно шёл. У него обострились слух и обоняние. Он прекрасно ориентировался в комнате и в замке.

И вот дети выросли и стали взрослыми. Амалия распустилась, словно бутон розы, и стала просто красавицей. Они так привыкли быть рядом, что уже не могли жить друг без друга. А король с королевой были безмерно счастливы, что у их сына такая верная подруга, которая всю себя посвятила Нику, и что их сын никогда не вспоминает, что он незрячий. Однажды Амалия увидела на яблоне спелое красное яблоко. Ей очень захотелось его попробовать.

– Сейчас я тебе его достану, – сказал Ник.

– Но как? Оно ведь высоко, и нам нужна будет лестница, и вообще, обойдёмся без яблока, – Амалия очень испугалась за Ника.

Недалеко она увидела лестницу, которую специально оставили для сбора яблок.

– А вот и лестница, только полезу я, – сказала Амалия. Они вдвоём перетащили лестницу к яблоне. Но Ник не дал залезть Амалии и полез сам. Он сорвал ей яблоко, а когда слезал с лестницы, оступился и упал. Он открыл глаза, а перед ним стояла красивая девушка, благоухающая розами. Она в испуге смотрела на него: не сломал ли он себе чего-нибудь.

– Амалия, какая ты красивая! – сказал он. – А где же твои веснушки на носу?

– Обыкновенная я, – привычно проговорила она, помогая подняться Нику. Он стоял и улыбался, глядя в её васильковые глаза.

– А глаза как были васильковые, так и остались…

Она затаила дыхание, боясь ошибиться.

– Ник, ты что, меня видишь?

– Так я уже пять минут тебе об этом хочу сказать! – улыбался счастливый Ник.

Амалия бросилась ему в объятия, и он закружил её в вальсе. Король с королевой вышли во двор подышать свежим воздухом и увидели принца с Амалией, которые кружились в вихре вальса.

– Как повезло нашему сыну с такой прекрасной девушкой, – сказала королева.

– Ты права! Я полностью с тобой согласен, – ответил ей король.

Принц заметил родителей и сказал подруге:

– Амалия, пойдём к родителям! Они должны знать, что я снова вижу!

– Папа, мама, какие вы у меня красивые и маме очень идёт цвет этого платья с этой брошью.

– Амалия, это ты рассказала, как я одета? Мне приятно слышать, что мне идёт этот наряд.

– Нет, что вы, я ничего не успела ему сказать! – загадочно улыбнулась Амалия.

– Не хочешь же ты сказать, что мой сын…

И только теперь они догадались, что их любимый сын прозрел!

– Да, мои любимые мамочка и папочка, я снова вижу! И это так здорово!

Счастью не было предела, ликовал весь народ. Король с королевой в тысячный раз поблагодарили вслух волшебницу и прекрасную Амалию за спасение их любимого сына. Вскоре сыграли свадьбу, и молодые жили долго и счастливо.

Вылупилось как-то у курицы цыпляток с десяток. И все как один боевые да озорные. То к собаке в будку залезут, то к козе на голову заберутся, пока та отдыхает, да не просто залезут, так ещё и начинают там рыться да клевать. Коза головой мотнёт – они и по сторонам разлетаются и опять лезут, потому что им очень весело. Ничего не боятся цыплята, только мама-курица за ними бегает, никак их собрать не может и от страха обмирает, видя, что они творят. Только соберёт она нескольких цыплят и пойдёт за другими, пока приведёт одних, другие уже разбежались, бегает весь день за ними, сил нет, пот градом с курицы льёт.

Долго смотрел на неё папа-петух и видит: не справиться ей одной, жалко ему курицу стало, и решил ей помочь. И как закричит:

– Ку-ка-ре-ку! Всем цыплятам здесь собраться, по порядку рассчитаться!

Цыплята бегут, друг друга перегоняют, все рядком выстроились.

– А теперь, – говорит петух, – начнём с тебя, по порядку рассчитайся, малышня. Только громко, чтоб я слышал, а не шёпотом, сынок, ты же будущий звонок! Голос должен громкий быть, чтобы всех по утрам будить!

Цыплята все разом закричали-запищали наперебой. Никого не слыхать толком, только писк стоит, аж в ушах звенит.

– Нет, – сказал петух, – так не пойдёт, каждый должен друг за другом встать и по очереди кричать. Кто первый стоит – должен крикнуть «я первый», а кто второй – должен крикнуть «второй» и так по порядку. Я буду всех слушать, потом заберу вас с собой. Мы будем учиться маршировать, червей из земли доставать, чистить перышки, ну а потом, в свой курятник спать мы пойдём.

И каждый цыплёнок стал громко кричать «первый», «второй» и последний – «восьмой».

– Как восьмой? – закудахтала мама-курица. – Ведь десять цыплят у меня. А где же тогда два моих малыша? Надо их срочно найти и ко мне привести. Вот сорванцы!