Как-то к Харитонову приехал столичный приятель. Чиновник позвал Анну скрасить их компанию. Когда была открыта вторая бутылка коньяка, москвич просветил зама:

– Ещё неизвестно, удержит ли губер власть. Поэтому подумай о подкожном жирке уже сейчас.

Решено было, чтобы «Стройинвест» отписал Харитонову две трехкомнатные квартиры в новостройке, которая готовилась к сдаче. На другой день эта информация была у Полякова. А еще через день Анна позвонила в ФСБ по телефону, который ей продиктовал Поляков.

Руководитель строительной фирмы тяготился опекой зама губернатора. Тот вцепился в него мертвой хваткой бульдога и ощипывал как липку. Ежемесячные «сотки», что приносила Анна, были мелочью, чем-то вроде карманных расходов. У Харитонова то и дело находились поводы для того, чтобы строитель позолотил ему длань более основательно. И когда однажды Поляков намекнул, что выемка из кассы больших сумм отражается на балансе предприятия, этот наглёша пригрозил ему карами небесными. Но сегодня, когда Харитонов позвонил ему и поставил условие насчет двух квартир, иначе акт о сдаче дома не будет подписан, Поляков, зная, что телефон на прослушке, поторговался:

– Александр Иванович, с финансами возникли сложности. Может быть, я одну квартиру оформлю на вас, а в счет другой принесу «лимон» наликом?

Чиновник был, видимо, в плохом настроении и зло бросил:

– С каких это пор ты стал со мной торговаться?!

– Александр Иванович, доходы на нуле, а дом когда еще сдам.

– Хорошо. Два миллиона и считай, что акт о сдаче дома у тебя в кармане.

– Согласен, дайте два дня собрать нужную сумму.

– Собирай…

* * *

Виктор потянулся к бутылке с минералкой и с горечью сказал:

– Вот такая, Григорий Фёдорович, история с географией.

Самсонов плеснул себе воды в стакан:

– Барышню жалко, попала в переплет.

Виктор оживился:

– Знаете, шеф, а я и осуждаю её, и в чем-то оправдываю. Одной тащить этот воз проблем, а помощи ждать неоткуда. Как говорится: я и лошадь, я и бык, я и баба, и мужик.

Самсонов улыбнулся:

– Ну какой я теперь тебе шеф? – И чуть помедлив: – Ты знаешь, такое впечатление, что «лихие девяностые» возвращаются. Такой же беспредел, особенно в воровстве, и безысходность. А мужики в этой жизненной молотилке оказываются слабее женщин: бездельничают, спиваются, проматывают нажитое когда-то добро. Вообщем, на смену культу личности пришёл культ наличности.

Самсонов плеснул в рюмки:

– Давай, Витя, выпьем за то, чтобы Россия не была в огне, а кони не мчали её к обрыву!..

Мужчины разом опрокинули стопки и стали молча закусывать. Потом Самсонов сказал:

– Ты вот что: когда будешь «брать» этого ворюгу, сделай всё аккуратно, предусмотри любые нестандартные ситуации. Знаешь ведь, что к нему тут же прибежит свора адвокатов, и они будут ловить тебя на любой мелочи.

– Знаю, Григорий Фёдорович. Вашу науку помню всегда…

* * *

Дня через два, просматривая в интернете региональные новости, Самсонов среди ковидной сводки, автоаварии на местной трассе и ожидаемом снегопаде прочитал и о том, что при получении взятки задержан с поличным заместитель губернатора области Харитонов. А вечером по местному телеканалу показали на выходе из ресторана стоявшего растерянного чиновника и около, на земле, разложенные на большом листе бумаги розовые и голубые купюры. Оперативник (Самсонов узнал в нем Виктора) опрыскивал их из баллончика какой-то жидкостью, словно морил тараканов.

Вечером позвонил ему домой:

– Поздравляю, хорошая работа. Только вот эта новость для жителей области, кажется, не стала громом среди ясного неба. И это печально.

И неожиданно продолжил:

– А кони всё скачут и скачут!

– А чиновники всё хапают и хапают! – в тон ему ответил Виктор.

– И на этот раз, – засмеялся Самсонов, – ты совершенно прав. Есть хороший коньяк, заходи в субботу, отметим твой успех…

МАЖОР ДЖЕКСОН

Вообще-то его звали Евгений. Пахомов Евгений, Женька. Но таким «простым» именем называть не позволялось никому. Потому что Евгений – авторитет, он – крутой. И не только среди своих сверстников- студентов местного политеха, но и других компаний клубной молодежи.

Евгений – сын мэра города Пахомова Николая Павловича, градоначальника регионального розлива, возглавляющего местную администрацию последние полтора десятка лет. Поэтому Евгений, как и положено сыну чиновника такого ранга, «упакован» соответственно и у него самая крутая «тачка» – «мерседес-гелендваген». В молодежной компании это авто называют «геликом».

Сегодня Евгений пришел домой раньше обычного и в плохом настроении. Николай Павлович, глядя на поникшего сына, поинтересовался:

– Ты чего такой смурной? Экзамен или зачет провалил?

Евгений усмехнулся:

– О чем ты говоришь, отец! Если я положу в зачетку розовую купюру, препод «нарисует» мне всё, что хочешь.

– Тогда что за проблема одолевает тебя? Я же вижу!

– Отец, мне надо поменять «гелик».

Пахомов округлил глаза:

– Он же практически новый! Ему и двух лет нету!

Евгений взглянул на предка, как учитель на ученика, не выучившего таблицу умножения:

– Пойми, папан, ты среди своих бюджетов, конкурсов, торгов застрял как в каменном веке. У моего «гелика» нет важной телефонной функции. А у Дэна в «мазде» она есть.

– Что за функция? Ничего не пойму.

– Очень просто: когда ты едешь в машине и тебе звонят, ты можешь говорить, не доставая смартфон из кармана.

– И что? Без этой функции машина не едет? – съязвил Пахомов.

Евгений швырнул ключи от машины на тумбочку так, что брелок со звоном ударился о стоящую там вазу с цветами:

– Отец, ты с луны свалился!? У Дэна есть, а у меня нет – это нормально?!

Николай Павлович пристально посмотрел на сына, словно хотел рассмотреть что-то особенное. Потом спросил:

– А Дэн – это Карпов Денис?

– Ну да. А что тебя это вдруг заинтересовало?

– А почему его нельзя Денисом называть?

– Потому что это по-совковому! – огрызнулся Евгений. – А он не хочет быть совком!

Пахомов не унимался:

– А Соколова Максима как у вас называют?

– Максом. – И продолжил, чтобы снять все вопросы: – Кольку Лобова – Николсоном, Серёгу Сизова – Сержем.

Пахомов улыбнулся:

– А Ваську Лебедева – Вас-Вас?

Евгений укоризненно посмотрел на отца:

– Лебедева называем Виссарионом. Или просто Лебедем… Ну, так ты дашь мне денег на новый «гелик»?

– Ну, что с тобой поделаешь, Джек-потрошитель. – Отец, подойдя, приобнял сына. – Ведь если я не дам денег, ты мне в стакан цианида подсыплешь. – И засмеялся.

* * *

Спустя две недели, друзья обкатывали новый «гелик» Джексона. За рулем сидел Макс, как самый трезвый из них. Остальные изрядно приняли на грудь и развлекали хохотавших на заднем сиденье Оксанку с Ленкой – вечных спутниц гоп-компании.

Когда выскочили на загородное шоссе, Макс придавил так, что немецкое авто, казалось, вот-вот взлетит над дорогой. На посту ГИБДД один из полицейских поднял жезл и просигналил, чтобы машина приняла вправо и остановилась. Но «немец» даже не сбавил скорость.

– Макс, топи! – азартно крикнул Джексон, а девицы завизжали от восторга.

Минуты через две их стала нагонять полицейская «десятка» с включенными «маячками». Оглянувшись назад и оценив обстановку, Джексон скомандовал:

– Макс, притопи ещё!

Полицейский «жигуль» стал заметно отставать, и Дэн, сидевший рядом с девицами, продекламировал:

– «Мерседес» уходит от погони!..

Девки заразительно засмеялись.

Километров через десять, на перекрестке дорог, заметили еще одну машину ДПС. Один из полицейских, видимо, предупрежденный о лихачах, вышел почти на середину шоссе и поднял руку с жезлом. Но «гелик» пролетел мимо, чуть не сбив гаишника. В машине снова раздался заразительный хохот. Полицейские на служебном «Хёнде» бросились в погоню, но куда там изъезженному «корейцу» до новенького «немца»…