7. Сквозь мудрость сосцов Галимы Вскормленный ее молоком, В никуда я проник незримо Из база кизечным дымком. Москва 1918–1920 Аль-Кадр Поэма прозрения Отцу моему Борису Карповичу Кусикову. Мы ниспослали Коран в ночь Аль-Кадр. О, если б знал ты, как ночь эта светится. Ночь Аль-Кадр лучше тысячи месяцев. В эту ночь ангелы на землю сходят по Нашему повелению. Мир до зари и не бродят тени. Коран. Сура 97. 1 У меня на Кубани есть любимый пень С кольцами лет на сморщенной лысине. Время-мох наклонило к нему плетень: На плетне турий череп, А в черепе истина. Есть потеря у всех, И у пня есть потеря: Снится ль хруст ему в пальцах веток, Иль как лист, Каждый лист. Умывал он в росе Вспоминает теперь безответно?… Знает пень шепелявую радость в лесу. Так в глубокую тайну корнями засев, Молча, молча он думу супит. 2 Чвик-чивикнет рассвет на плетне воробьем, Каркнет вечер на черепе вороном, Пень и я, Мы вдвоем, Будто думу одну затая, Ловим каждой звезды оторванность. 3 Есть в ушедшем немая скорбь, Глаз оплывших, стеклянных глаз. – И тропа предо мною вскорь, Так в далеко дорогой легла. Мне ль не ведом излом потерь? – Конь по мне ржот один в базу. Но ведь хлесткий Октябрь теперь Звоном зорь мне сморгнул слезу. Но ведь вздыбил и ты, мой конь, Свою буйную радость копыт. Что ж под черепом пень тайком Молча щурит лучей снопы? 4 Старец, Пень мои, Скамейка детства, Это ты, Это ты меня вынянчил. На твоих обрубленных плечах, Вынашивая бред свой, Я учился у тебя молчать. Но молчу не как ты,' А иначе. Так молчит отзвук тарн Перед песней. 5 Я молчу перед новой строкой, Затаенно, по долгу молчу. Помнишь в сказках твоих дракон Но́здрил бурю встряхать алычу. Я любил этот дождь золотой, Свист в два пальца и всхлип совы. Взор мой дятел долбил долотом, Душу иглами ежил ковыль. Люльку дум моих мамин бык По ночам усыпляя бодал… Разве мельником труд позабыт, Когда мельницу рушит вода? Разве мог я про все забыть, Что так нежно растило меня? Но ведь конь мой не снимет дыбы, И арканом его не унять. Но ведь череп пробоями глаз Уже мудрость свою лучит… Знай же, пень, что сегодня игла Не колоться должна, а шить. Знай же, пень, кто однажды познал Что за далями дали есть – Значит новых надежд белизна Для него распушилась в песнь. Москва 1921
Джульфикар Неизбежная поэма 1 Никогда, никем не забывается, То, что пронзает первая любовь. О, этот всхлип подстреленного зайца, В котором дрогнул вечер голубой. 2 О, родина, О, степь в долине бурок, Где дыни лун злотят июль бакши. – Всегда на взводе Дум твоих курок, А взор твой стынет в белую вершину. 3 Кто научил тебя не понимать, Что есть в ночи Продрогший страх кинжала? Напоминать, Сегодня ли напоминать, Что не о жалость Лезвие точить? 4 А я твой сын. В моих тяжолых жилах Та ж непокорная от винограда кровь. Вот я пришол надеть узду реке, И берега раскинуть на весы. Кто говорит, страшна дорога? Не все ль равно, Ресниц ножи Не перед кем Не дрогнут. 5 Есть сладость в том, Чтобы познать себя, Есть сладость в том, Чтобы вернуть потерю: – Кубань и Волга – Енисей и Терек В меня впадают, как один приток. О пьянствуй, разум, Памяти колеса Вскружитесь шибче, Вскружитесь разом, Кто, как не я, Молитву в завтра шепчет, Захлебываясь горечью вина? Всем с колокольни я, Всем с минарета… А чья вина? – Да и вина ли это? Но помни, ветер, не жалеть семян, Так не ласкаться в золоте колосьев? |
