Спустя четыре дня эрцгерцога Карла уведомили, что похороны Марсо состоятся на следующий день.

Тогда имперская армия заняла позицию на правом берегу Рейна, в то время как республиканская — на левом, и военные действия были приостановлены на весь день.

Французы и австрийцы развернули свои орудия, и во время похоронной церемонии вражеские пушки вторили залпам французских пушек.

Марсо был похоронен перед фортом, который вплоть до 1814 года носил его имя, а затем стал называться фортом Петерсберг, или фортом императора Франца. Памятник ему представлял собой усеченную пирамиду высотой в двадцать футов, которая была поставлена на саркофаг и на верху которой стояла урна с сердцем Марсо. На урне сделали надпись: "Шс cineres; ubique nomen" ("Прах его здесь, имя его повсюду".)

На четырех сторонах памятника среди прочих надписей можно было прочесть следующее:

Здесь покоится Марсо, уроженец Шартра в департаменте Эр-и-Луар. Солдат в XVI лет, генерал в XXII года, он умер, сражаясь за родину, в последний день IVгода Французской республики, на двадцать шестом году жизни.

Кем бы ты ни был, другом или недругом этого молодого героя, почти прах его.

* * *

Армия Самбры-и-Мёзы после отступления из Франконии покинула Лан; генерал Марсо командовал правым флангом; ему было поручено прикрывать дивизии, шедшие колонной в Альтенкирхен, в третий дополнительный день IVгода.

* * *

Он был смертельно ранен пулей, когда отдавал распоряжения по выходе из леса Хёхштенбах. Его перевезли в Альтенкирхен, где по причине его тяжелого состояния он был оставлен в надежде на великодушие врага. Он скончался на руках нескольких французов и австрийских генералов на XXVI году жизни.

* * *

Он одерживал победы на полях сражений Флёрюса, на берегах Урта, Рура, Мозеля и Рейна. — От армии Самбры-и-Мёзы ее отважному генералу Марсо.

* * *

"Я отдал бы четверть своей крови, лишь бы вы позаботились о моем пленнике, хотя мне известно, что император, мой властелин, не встречал во время своих войн более опасного и более несносного противника".^[38]

("Записки о рыцаре Баярде"),

Не прошло и года, как его друг генерал Гош присоединился к нему и лег в соседней могиле; но ему посчастливилось меньше: он был отравлен.

Двум этим генералам, каждый из которых командовал тремя армиями и прославился на весь мир, на двоих было всего пятьдесят четыре года.

В марте 1817 года офицер инженерных войск прусской армии, руководивший строительством новых укреплений форта Петерсберг, решил, что памятник французскому генералу мешает осуществлению его проекта, и приказал снести его; но слухи об этом святотатстве дошли до прусского короля, и он приказал установить памятник снова, теперь уже на равнине. И тогда две гробницы объединили в одну.

Так последний раз почтили память генерала Марсо.

САНКТ-ГОАР

В шесть утра судовой колокол стал созывать пассажиров на борт; поднявшись туда, я увидел уже бодрствующего г-на Леруа, который как собственник и в то же время управляющий хотел лично представить нас капитану, чтобы, если нам вдруг вздумается сойти на берег там, где нет причала, в наше распоряжение была бы предоставлена лодка. Кроме того, он принес прелестный альбом с видами Рейна, вручив мне его на память о прекрасном крае, который я только что посетил.

Я потерял из виду двух своих англичан: наверное, в это время они уже прибыли в Майнц, ибо, вместо того чтобы, подобно мне, выйти в Кобленце, они продолжили путешествие, подталкиваемые желанием увидеть, как продвигается работа над надгробием славной миледи. Но зато я вновь обнаружил двух обрученных из Голландии, которые с влюбленным видом, держась за руки, прижимались друг к другу на глазах у всех пассажиров; они совершили паломничество в Роландсек и вернулись оттуда, до краев переполненные нежностью друг к другу. По крайней мере, так мне с игривым видом сказал жених, в то время как невеста стояла, потупив взор и изо всех сил стараясь зардеться от смущения.

Когда отплываешь от Кобленца, то справа, стало быть на левом берегу реки, замечаешь едва ли не самые красивые руины, какие есть на берегах Рейна: это замок Штольценфельс. Тем не менее эти развалины, принадлежащие городу Кобленцу, в течение почти двух лет были выставлены на продажу за десять луидоров, но ни у кого из путешественников не возникло желания их купить; и тогда городской совет преподнес их в дар наследному принцу. Поскольку наследный принц по натуре художник и обладает отменным вкусом, он оценил подарок, распорядился восстановить и обставить в готическом стиле один из лучших тамошних залов, поставил туда сторожа и разрешил иностранцам осматривать замок; с этого времени англичане делали попытки приобрести его, предлагая до 1 000 фунтов стерлингов. Напротив находится замок Ланек, который высится над одноименной речкой, впадающей неподалеку в Рейн, а чуть поодаль — Оберланштейн, ощетинившийся шпилями башен и похожий на старинную феодальную твердыню.

Чуть дальше перед вами предстает городок Рене, где прежде стоял знаменитый Королевский трон, который был разрушен в 1802 году французами и на местонахождение которого сегодня указывают только четыре небольшие камня примерно в четырехстах шагах ниже города, различимые с середины Рейна; именно там, в Кё-нигсштуле, собирались рейнские курфюрсты, чтобы обсуждать интересы Германии, а построен он был на этом месте потому, что здесь соприкасались, словно лучи звезды, земли четырех курфюрстов. Оттуда открывался вид одновременно на четыре городка: Ланштейн на земле Майнцского курфюршества, Капеллен — Трирского, Рене — Кёльнского и, наконец, Браубах — ленное владение Пфальца. Напротив, на противоположном берегу Рейна, стоит небольшая часовня, где в 1400 году курфюрсты, завершив обсуждение в Кёнигсштуле, объявили императора Венцеслава низложенным.

Едва успев взглянуть на развалины Кёнигсштуля и на часовню, связанную с таким важным историческим событием, вы оказываетесь напротив замка Марксбург, принадлежащего герцогу Нассау. Этот прекрасно сохранившийся старинный феодальный замок является сегодня весьма живописной по виду тюрьмой, где в то время,

когда мы проплывали мимо нее, в числе прочих государственных преступников находился родственник г-на Мет-терниха, носящий то же имя, что и он, и во время восстания 5 июня, которое, как известно, наделало много шуму^ во Франкфурте, возымевший желание водрузить над Йоханнисбергом национальный флаг. К несчастью для бедного молодого человека, в это время над берегами Рейна, вероятно, стоял туман, поэтому флаг разглядели лишь прусские шпионы, которые арестовали смельчака и препроводили в замок Марксбург, где он мог ради развлечения полюбоваться орудиями пыток, хранящимися там, слава Богу, исключительно для удовлетворения праздного любопытства. Замок можно посетить, но, чтобы удостоиться этой милости, необходимо иметь свидетельство о добропорядочном поведении, выданное Священным союзом, а поскольку я не обзавелся этим важным документом то, к великому моему сожалению, мне пришлось продолжить путь. Именно на этом берегу Рейна, несколькими милями выше, выращивают виноград, из которого делают знаменитое вино либер-фраумильх.

Скоро мы потеряли из виду великолепный замок-тюрьму, ибо между Марксбургом и Боппардом течение Рейна образует одну из самых крупных своих излучин. На самом крутом ее повороте высится городок Боппард, древняя Бавдобрига римлян, стены которого стоят на фундаментах форта Друза. Это родина императора Генриха VII, появившегося здесь на свет в 1512 году.

Из Боппарда открывается вид на вершину горы, где стоят два замка Двух братьев: это древнейшие развалины на рейнских берегах, поскольку, как говорят, эти замки были покинуты еще в XIII веке. В них жили братья-близнецы, которые были настолько похожи, что даже их собственным родителям случалось их путать. Братья пребывали в полном согласии до двадцати пяти лет, но в двадцать пять оба влюбились в одну и ту же женщину, и между ними начались распри. И вскоре, так как ни один из них не желал уступать ее другому, их разногласия зашли так далеко, что они договорились разрешить спор оружием. Узнав об их намерении, дама, ставшая причиной этой кровавой распри, примчалась, чтобы попытаться их примирить, но ей сказали, что братья вышли вместе и направились в долину. Ей указали дорогу, которую они избрали, и она бросилась им вслед, однако примерно на половине спуска с горы услышала звон клинков и ускорила шаги, но, как она ни спешила, все равно опоздала и, оказавшись на поле боя, увидела, что тела несчастных братьев лежат одно на другом, как тела Этеокла и Полиника. Придя в отчаяние от того, что из-за нее произошло это двойное братоубийство, она удалилась в монастырь Мариенберг, который можно увидеть ниже Боппарда, и умерла там монахиней. Что же касается замков двух братьев, то с того самого дня они пустуют.