И это еще не все: одновременно с Ганноном отправляется другая экспедиция, ею командует Гимилькон, его брат; у Геркулесовых столпов два флота разделяются, и, в то время как Ганнон продвигается к югу, Гимилькон отваживается двинуться на север, посещает берега Испании и Галлии, обследует Ла-Манш и добирается до островов Касситериды, ныне Сорлингских, расположенных к юго-западу от Англии.
А что делает тем временем Рим? Он воюет с Порсеной, бьется, чтобы сохранить свою маленькую территорию. Если бы сказать тогда карфагенянам, что однажды римляне разрушат их столицу, они удивились бы.
Открыв для себя западный мир, карфагеняне начинают там торговлю. Через десять лет после плавания Гимилько-на у них появляется флот в Балтийском море; эти отважные торговцы добираются в поисках янтаря до берегов
Швеции и Скандинавии. Сицилийский янтарь не устраивает их ни своей красотой, ни изобилием.
К тому же Сицилия играет для них роковую роль и в настоящем и в будущем, именно там в день битвы у Салами-на они были разбиты наголову и, по словам Диодора Сицилийского, потеряли триста тысяч человек убитыми и пленными! Пленные, в количестве двухсот тысяч, будут трудиться над благоустройством Агригента и Сиракуз.
Диодор добавляет, что в течение шестидесяти лет карфагеняне ничего не предпринимали против Сицилии, и это понятно.
Само собой разумеется, мы не допускаем мысли о столь великих перемещениях людей, точно так же как Вольтер не допускал мысли о бесчисленных армиях Саула, Оло-ферна и Сисары.
Между тем Сицилия влечет карфагенян, подобно тому как всякая роковая цель притягивает города и людей, обреченных на гибель Господом. В 396 году карфагеняне осаждают Сиракузы; чума и вылазка осажденных обошлись им в сто пятьдесят тысяч человек. Таким образом война длится более ста лет.
Наконец Рим, разраставшийся на своем берегу точно так же, как Карфаген на своем, встречается с соперником у Мессины. Столкнувшись однажды, два колосса уже не расстанутся до тех пор, пока один из них не повергнет другого.
Поведаем о том, чем был Карфаген в ту эпоху. Карфаген простирался от Филеновых алтарей до мыса Геракла, то есть от Большого Сирта до Канарских островов; границей на юге ему служила огромная цепь Атласских гор.
Мы говорили, как Ганнон разбросал свои колонии по океанскому побережью. Расскажем, как на Средиземноморье Карфаген добрался до Большого Сирта.
Мы упоминали о спорах Карфагена с Киреной: между жителями этих городов было условлено, что двое юношей отправятся из Кирены в Карфаген, и в тот же день и час двое других юношей отправятся из Карфагена в Кирену, и там, где они встретятся, пройдет граница каждой из держав.
Четверо бегунов встретились у Большого Сирта; но, поскольку карфагеняне проявили невероятное проворство, все выгоды от этой договоренности достались Карфагену.
В итоге жители Кирены обвинили карфагенян в мошенничестве: по их мнению, те отправились в путь раньше условленного дня и часа. Карфагеняне поклялись головой, что добросовестно выполнили все условия договора.
"Мы согласимся с этим лишь в том случае, — заявили жители Кирены, — если вы позволите закопать себя на том самом месте, где мы находимся, ибо люди, способные на подобную самоотверженность, неспособны на обман".
"Закапывайте нас", — отвечали карфагеняне.
На том самом месте их и закопали живыми, и граница была прочерчена по камню на их могиле. Однако карфагеняне сочли, что одной могилы недостаточно, и установили на самой могиле два алтаря. Братьев звали Филены, и алтари назвали arae Philenorum.
Таким образом, на суше Карфаген простирался от Большого Сирта до западной оконечности Марокко. Он владел Сардинией, поставлявшей ему продовольствие, Балеарскими островами, поставлявшими ему пращников, а также островами Керкенитиды и островом Лотофагов, поставлявшими ему мореходов. Он владел частью Испании, а возможно, и Бетикой. Он владел частью Сицилии. Наконец, он владел морем. Морем, по которому плавали его корабли и в котором он чувствовал себя поистине владыкой с тех пор, как от власти отрекся Тир.
Римляне, со своей стороны, владели всей Италией, от Медиоланума до Регия, то есть от Милана до Реджо.
Кто остановится в своей завоевательной гонке — Рим, вышедший за пределы стен Ромула и покоривший Лаций, Этрурию, Самний, Кампанию, Луканию и Бруттий? Или Карфаген, перешагнувший кожаные ремни, которые служили границей новому городу, и покоривший: на западе — Мавретанию и Тингитану, на востоке — Большой и Малый Сирт, на море — Сардинию, Балеары и часть Сицилии?
Вот две достойные друг друга западные державы. Каким станет мир — карфагенским или римским? И в этом весь вопрос.
На какое-то мгновение мир было подумал, что вопрос этот решен на Требии, в Каннах и у Тразимены. Да так оно и было бы, если бы на пути Ганнибала не оказалась Капуя. Мир ошибался; вопрос о будущем решил город Зама. Будущее досталось римлянам.
Мы говорили об этом в начале книги: так случилось потому, что Карфаген был всего лишь делом, Рим же был идеей.
Ненависть между двумя соперничавшими народами была велика, так велика, что Карфаген исчез с лица земли. По нему прошелся огонь; его семьсот тысяч жителей были рассеяны, и страшные проклятия грозили тому, кто попытается поднять его из руин.
Тем не менее пятнадцать лет спустя Гай Гракх попробовал восстановить проклятый город; он вывел туда колонию и заранее назвал будущий город Юнонией. Но земля была проклята, и зловещие предвестия заставили его отказаться от этого начинания. Пику первого знамени сломало ветром; ураганом разметало внутренности уже возложенных на алтарь жертв и выбросило их за ограду. Наконец, на эту ограду с яростью набросились волки, разметали ее и утащили в лес, из которого они явились.
Последнее знамение было тем более ужасно, что по крайней мере в наши дни волк для Африки — совершенно неведомый зверь.
Спустя сорок три года Марий пришел искать убежища на развалинах Карфагена.
А спустя какое-то время (точная дата неизвестна) другие римские поселенцы явились просить гостеприимства у этих руин, которые видели бегство сына Корнелии и блуждания дяди Цезаря. Однако они не нарушили границ прбклятого места и заняли, по всей вероятности, территорию от мыса Карфаген до Сиди-Рахаэля.
Вот этот-то второй Карфаген спустя четыреста семьдесят лет предстояло взять Гензериху, мстителю Ганнибала, в свою очередь начавшему осаду Рима и не столкнувшемуся с Капуей.
Каждому Карфагену отпущено было восемь веков; пунический Карфаген разрушил Сципион Эмилиан; римский Карфаген уничтожил Хасан Гасанид. На этот раз он был разрушен окончательно, и никто уже не думал восстанавливать его.
УСЫПАЛЬНИЦА ЛЮДОВИКА СВЯТОГО
Посреди развалин римского Карфагена возвышается сооружение, похожее на арабский марабут; это гробница Людовика Святого. Вне всякого сомнения, такую форму ей придали намеренно: не усмотрев отличия между гробницей французского святого и гробницей святого мусульманского, арабы должны были чтить в равной степени и ту и другую.
События не обманули предвидения архитектора. Ныне в регентстве Туниса Людовик Святой является почти столь же чтимым марабутом, как Сиди-Фаталлах или Сиди-Абд-эль-Кадер.
Скажем несколько слов о благочестивой смерти, увенчавшей столь великую жизнь. В нашем "Путешествии на Синай" мы рассказали о крестовом походе в Египет, где
Людовик IX потерпел поражение, которое было славнее любой победы. Покидая Святую землю, он поклялся, что вернется во Францию лишь на краткую передышку. Передышка затянулась: она длилась с 1255 по 1270 год. Людовику IX требовалось навести порядок в своем королевстве, он был болен, измучен, ослаб и не мог больше носить ни щит, ни латы, у него едва хватало сил приподнять меч — для завоевателя этого было уже недостаточно, зато для мученика хватало с избытком.
Поэтому, отбывая из Франции, он составил завещание: Агнессе, самой младшей из своих дочерей, он оставил десять тысяч ливров на замужество; что же касается трех своих сыновей, то он взял их с собой. Его сопровождали четыре или пять королей, за ним следовали самые знатные вельможи на свете: Карл Сицилийский, Эдуард Английский, короли Наварры и Арагона. Женщины оставили свою прялку и последовали с мужьями за море: графиня Бретонская, Иоланда Бургундская, Жанна Тулузская, Изабелла Французская, Амелия де Куртене.
