И все трое уже готовы были покинуть гостиницу.

С ее порога дед увидел, что к нему бежит жена.

В руке она держала ружье, дробовницу и пороховницу.

Рокадор и Тамбелла прыгали у ее ног.

"Как! — запыхавшись, крикнула она мужу издали. — Ты уходишь без ружья и без собак?"

"Где же они были? Я никак не мог их найти".

"Охотно этому верю; ружье и охотничьи принадлежности я спрятала от детей, а собак отвела к мяснику, который вчера предложил мне для них мясные обрезки".

"А дети?"

"Бедные малыши ходили со мной; однако этим господам уже не терпится. Иди, бедный мой муженек, иди! Я не желаю тебе удачной охоты, ведь говорят, что это приносит несчастье; но я почему-то уверена, что ты вернешься более радостным, чем уходишь".

Дед поблагодарил супругу, но жестом руки выразил сомнение в удаче.

Слишком много бед выпало на его долю, чтобы он мог легко надеяться на успех.

За все это время у него настолько вошло в привычку ходить на перекресток, что именно оттуда он начал охоту с двумя иностранцами.

Собак спустили с поводка, и они принялись вынюхивать заячьи следы.

И вот впервые случилось нечто небывалое: оказавшись на перекрестке, гончие, похоже, никак не могли взять след.

Наконец, они побежали довольно уверенно, нащупывая путь зверя, и, уже изучивший ухватки своего огромного зайца, который начинал с того, что дерзко играл с собаками в поддавки, дед предположил, что его мучитель провел эту ночь где-то вне округи и, следовательно, Рокадор и Тамбелла взяли чей-то другой след.

Но когда охотники переходили совсем раскисшую дорогу, один из иностранцев наклонился, чтобы рассмотреть след, и, вглядевшись в него, воскликнул:

"Э, посмотрите-ка! Животное стоит на задних лапах, оно прячется. Вот в грязи его след, совсем свежий. Ну и ну! Вы когда-нибудь видели подобного зайца, господин Палан?"

Да, конечно, господин Палан видел подобного зайца, поскольку это был его мучитель.

Достаточно было одного взгляда, чтобы понять, кому принадлежал этот гигантский отпечаток в грязи.

Лицо деда потемнело.

Он подумал, что если злой рок желает, чтобы у этих двух иностранцев охота закончилась так же плачевно, как это бывало у него самого, то ему нечего надеяться на обещанное вознаграждение.

Пока он размышлял об этом, собаки приблизились к зайцу.

Они залаяли громче и яростнее.

Дальше приезжие охотники разделились, чтобы ждать зайца на его пути.

Дед повел более пожилого иностранца к перекрестку, который огромный заяц пробегал множество раз: ему любопытно было посмотреть, насколько удачно будет стрелять в эту тварь кто-то другой, а не он сам.

Жером Палан начал верить всерьез, что имеет дело с каким-то заколдованным зверем.

Он надеялся, что пол-унции дроби, которую получит заяц от руки человека постороннего, сможет полностью разрушить чары.

Однако, если Жером узнал след того зайца, на которого он безуспешно охотился целый год, то повадок его он никак не узнавал.

Огромный заяц всегда бежал по прямой, как это свойственно волку.

Сегодняшний же зверь, сделав круг вокруг своего логовища, возвращался к исходной точке, как это присуще обычному зайцу.

Огромный заяц меньше всего обращал внимание на состояние земли, по которой ему приходилось бежать.

Этот же зверь отдавал предпочтение земле раскисшей, которая, прилипая к его лапам, ослабляла запах оставленных следов.

Кроме того, в последние дни собаки гнали своего волшебного зайца как-то неохотно, словно заранее зная, что их усилия бесполезны; на этот раз, напротив, они выглядели полными сил и непостижимого пыла.

В лае собак слышалась злоба.

К каким бы хитростям на своем пути ни прибегал зверь, проницательность гончих без усилий одерживала верх над его уловками.

Дед не мог поверить ни своим глазам, ни своим ушам.

Время от времени он отходил от иностранца, чтобы изучить цепочку заячьих следов, настолько казалось ему невозможным, что это его враг так хитрит, пытаясь сбить с толку его собак.

Наконец он увидел и самого зайца во плоти — в конце одной из дорог, ведущих к перекрестку.

Безусловно, это был тот самый заяц.

Он был узнаваем по своему огромному росту, по своей светло-рыжей шерсти.

Заяц бежал прямо на охотников.

Дед коснулся локтем иностранца и указал ему на зверя.

"Я вижу его", — откликнулся охотник.

Огромный заяц несся вперед, не останавливаясь.

"С тридцати шагов и по передним лапам", — тихо прошептал дед на ухо своему подопечному.

"Будьте спокойны", — ответил тот.

И он стал медленно прижимать ружье к плечу.

Заяц приблизился как раз на нужное расстояние.

Тут он остановился.

Он сел и стал прислушиваться.

Это предоставляло иностранцу отличную возможность для удачного выстрела.

Должен сказать, что сердце деда дико колотилось.

Иностранец выстрелил.

Поскольку ветер дул по направлению к зайцу, прошло несколько мгновений, прежде чем стало возможным судить о результате выстрела.

"Тысяча проклятий!" — вырвалось у деда.

"Что? — спросил охотник. — Неужели я промахнулся?"

"Никаких сомнений! Посмотрите сами!"

И дед указал неудачнику на огромного зайца, проворно взбиравшегося на насыпь.

Иностранец пальнул в него еще раз.

Второй выстрел оказался таким же безрезультатным, как и первый.

Дед стоял как вкопанный.

Казалось, он забыл, что и у него в руках имелось оружие, которым можно было воспользоваться.

"Да стреляйте же! Стреляйте!" — крикнул Жерому охотник.

Дед словно очнулся и стал целиться.

"Эх, теперь он слишком далеко", — промолвил иностранец.

Едва он произнес эти слова, дед выстрелил.

Хотя расстояние от него до зайца и в самом деле составляло более сотни шагов, подбитое животное несколько раз перекувырнулось и распласталось на земле.

Охотники побежали к нему.

Заяц дергался всем телом и кричал, как сам дьявол.

Один из иностранцев взял его за задние лапы, и дед, запыхавшись, обезумев от радости, не веря собственным глазам, прикончил зайца ударом кулака в затылок.

Правда, такой удар мог бы свалить и быка.

Оба приезжих восхитились невероятными размерами животного и явно радовались такому удачному началу дня.

Дед не сказал ни слова, но, смею вас уверить, радовался куда сильнее, чем они.

Ему казалось, что целая гора упала с его плеч. Он дышал свободно и полной грудью; земля, деревья, небо — все окрасилось в розовый цвет, несказанно приятный для него.

Жером взял из рук охотника огромного зайца, уложил его в свою охотничью сумку, и, хотя теперь она чувствительно отягощала его плечо, он нес ее с легкостью на душе.

Однако время от времени он посматривал в сумку, чтобы убедиться в том, что мертвый негодяй не исчез.

Увы, огромный заяц, хоть и был при жизни кузеном дьявола, теперь являл собою зрелище ничем не привлекательнее, чем любой другой заяц в своем последнем прибежище.

Он лежал там, в кожаной сумке, с остекленелыми глазами, свернувшись клубком, а его торчавшие наружу задние лапы были такими длинными, что доставали деду до лопаток.

Обе собаки, Рокадор и Тамбелла, тоже выглядели весьма довольными.

Свою радость они выражали прыжками и лаем.

Они шли на задних лапах за дедом, пытаясь добраться до охотничьей сумки и полизать сочившуюся оттуда кровь.

Остаток дня соответствовал его началу.

Жером Палан показал себя достойным своей былой славы. Он вел охотников на дичь лучше, чем могли бы это сделать самые породистые легавая или спаниель, и, хотя охота проходила уже далеко не в сезон, дед помог иностранцам убить пять глухарей и великое множество другой дичи.

Оба иностранца были в таком восторге от этой сказочной охоты, что вручили деду луидор и пригласили его отужинать вместе с ними в гостинице "Льежский герб".