Мужчина помолчал недолго, а потом, резко ко мне обернувшись, глухо предупредил:

– Не пересекай эту долину, не входи в тёмный лес. Там гораздо опаснее, чем здесь. И даже тому факту, что нечисть выходит только ночью, и вроде бы боятся нечего, не верь. Всякое может случиться. И да, последнее, иди сюда, – поманил он меня к себе, сам шагнул к самому краю обрыва и указал рукой вниз.

Я спокойно подошла к нему и бросила взгляд вниз.

– Ох! – удивлённо воскликнула я, глядя на практически отвесную стену, – так я вниз никогда не спущусь, шею переломаю тут же.

– Есть места, где можно, и искать их особо не придётся, охотники твоего племени ходят именно по таким тропам. В тёмном лесу полянок с кариллой гораздо больше.

Он говорил, а я смотрела на виднеющиеся острые камни, разбросанные по плато то тут, то там. Если сорвёшься и не сломаешь шею, то перебьёшь хребет однозначно.

– Надеюсь, ты меня услышала, – вздохнул дядька Анс, отчего-то не став брать с меня честное слово и клятвенных обещаний. За это я его зауважала ещё больше – жизнь всяко может повернуться, вдруг придётся мне в тёмный лес всё же отправиться? Никто не знает.

Но вот то, что именно на этот пятачок я теперь часто буду наведываться – точно, мне здесь понравилось. Красота неописуемая! Дух захватывает! И все проблемы кажутся мелкими, суетными, преодолимыми.

– Я вас поняла, дядя Ансгар, таккь скаль дю ха (большое спасибо)! От чистого сердца, – и поклонилась, не знаю почему поступила именно так, но довольный взгляд его тёмных глаз и ответный неглубокий поклон, подсказали, что всё сделала верно.

– Пора возвращаться, проверить не попался ли кто в твою ловушку, – улыбаясь, предложил Анс и отправился в лес, уже гораздо заметнее прихрамывая. Я же задержалась на секунду, вдыхая пьянящий запах, какой-то особенный, царящий именно здесь, и поспешила за мужчиной.

Прыгунами оказались самые обыкновенные зайцы. Правда, они были мельче привычных, очень юркие и подвижные. А ещё ушки короче. Милашки, но с острыми зубками.

– Они кусаются, поэтому прижимаешь тушку к земле и сразу же добиваешь, – инструктировал меня дядька Ансгар, – а если забудешься или замешкаешься, пальца мигом лишишься.

– Хотите сказать, что они хищники? – фыркнула я недоверчиво, поднимая умерщвлённую Ансом тушку и крутя её перед глазами.

– Конечно, едят мелких грызунов, жирных древесных червей и носух они употребляют в пищу с огромным удовольствием. Но не брезгуют и съедобными ягодами, и некоторыми видами коры, об которую, к слову, точат свои острые зубы, – обстоятельно пояснил одноногий орк, поднимаясь. – Прикрепи добычу к моему ремню. В следующий раз прихвати корзинку, так оно удобнее будет.

Едва заметно поморщившись, я, засунув свою брезгливость куда подальше, сделала, как велели.

– Этой добычи вам с матерью хватит на день, обнови петлю здесь, и установим парочку дополнительных на обратном пути. А завтра поутру придёшь и проверишь.

В стойбище вернулись глубоким вечером, мне требовалось много времени, чтобы поставить петли так, чтобы Ансгар в итоге остался полностью довольным.

– Завтра утром я покину вас, – сказал он, присаживаясь на циновку, расстеленную у жарко горящего костра, после чего развязал ремни, которыми крепился протез к его культе, и с негромким стоном облегчения откинул деревяшку в сторону.

Райла уже была дома, успела приготовить еду и, забрав у меня тушку прыгуна, взамен впихнула в руки миску с надоевшей кашей.

Пока мы ужинали, принялась разделывать хищного зайца, мурлыча себе под нос какую-то мелодию.

– А почему бы вам не остаться здесь, с нами? – спросила я, проглотив горячую пищу.

– Наше племя нуждается в моих поделках, за них можно выручить настоящие монеты, а не только обменять на мешки с зерном. Потеряв своею вторую ипостась, боги наградили меня возможностью слышать, – в таинственную личность Анса вплелись новые загадочные факты. Что за способность? Слышать? Кого? Или что?

Прочитав на моём лице вопрос, он усмехнулся, потёр переносицу и всё же пояснил:

– Я слышу, когда сейка готова поддаться моему топору, слышу дыхание нечисти и могу вовремя избежать встречи с ней. Редко, когда, отнимая что-то важное, даётся иное. И не воспользоваться открывшимся даром я не мог. Я не так, чтобы важен для селения, они могут выжить и без меня. Но подспорьем быть лучше, чем калекой-нахлебником. Я говорил вчера с Визэром о вас. О тебе и твоей матери. Но законы едины для всех, если Райла так и не захочет стать наложницей кому-то, то и жить-выживать ей придётся самой.

Я посмотрела на мать, сидевшую к нам спиной, и заметила, как окаменели её хрупкие плечи.

– Мы не будем прогибаться под эти условия, – фыркнула я, отставляя чашу, – мы пойдём другим путём, дядюшка.

Тот ничего на это не сказал, лишь едва заметно изогнул кончики губ в тихой усмешке.

Солнце медленно тонуло, окрашивая горизонт в фиолетово-красные тона. Зажглись первые звёзды, зашипело в обережных сосудах, пыхнуло и полыхнуло. Огонь защитный взвился высоко вверх и вернулся вниз, начиная свой причудливый танец.

– Пойду к Визэру, – вздохнул Ансгар, а Райла помогла ему встать и подала костыли. – Год натт! (доброй ночи).

– Год натт! – кивнула я и искренне добавила: – Таккь!

Мужчина понимающе кивнул и ушел.

Мать пошла его проводить, а я задумчиво отхлебнула медвяного горячего напитка с какими-то листиками, сладко-горьковатое послевкусие не раздражало. Мне понравился этот "чай".

Глядя в костёр, задумалась о своей той, другой жизни. С каждым днём она словно покрывалась лёгкой дымкой, притуплялись чувства и тоска о привычном.

После детского дома я поступила по государственной программе в университет на бюджет и вполне успешно его закончила. И была я по профессии простым агрономом. И, глядя на то, какие растения растут вокруг, поражалась насколько сильно они отличаются от земных.

Хотелось ли мне стать прогрессором в новом мире? Если вспомнить все те сказки про попаданцев, то безусловно да, хотелось, но с исходными данными, да ещё и с магией в придачу, сложно представить мою нужность в местном обществе, которое живёт по непонятным законам и следует странным для меня обычаям, обрекая на голодную смерть двух беззащитных женщин.

Почесала затылок и тут же вспомнила тот роковой день, когда решилась заняться паркуром. И чего мне дома не сиделось, вечно ведь искала приключений на свою пятую мхм… В принципе, занятия мне очень нравились и были очень хорошие результаты после нескольких месяцев активных тренировок, а участие в городском конкурсе сулило неплохую прибыль. Нужно-то было выполнить всего лишь несколько сложных трюков.

В самый ответственный момент – в финале, меня подвело равновесие – нога подвернулась, и я молнией ухнула вниз, треснувшись виском о бордюр, страшный треск, беспощадная боль… темнота…, и я очнулась уже здесь…

– Аруна, дочка, – из воспоминаний меня вырвал голос матери, – пора готовиться ко сну. Завтра нам рано вставать. И да, вот это тебе передал дядя Анс.

Она протянула мне фигурку, которая оказалась тем самым быком. Я благоговейно погладила мощные рога и умную чуть вытянутую морду. Великолепное животное! Изделие высшей пробы, выполненное с невероятным искусством.

И ещё раз мысленно поблагодарила дядюшку Ансгара за такой чудесный подарок!

– Где корзины? – раздалось позади меня, я резко развернулась, чтобы встретиться с требовательным взглядом неизвестной мне женщины.

Орчанка была свирепо-прекрасна и своей статью могла посоперничать с некоторыми мужчинами, коих я иногда видела издалека. Мощная нижняя челюсть с внушительными жёлто-серыми клыками, крупный нос картошкой, большие уши, левое было поломано в нескольких местах, куча серёг из светло-серого металла, похожего на серебро. Но самым примечательным на её лице был шрам, тянувшийся от левого виска и по щеке до самого подбородка. Глубокая когда-то рана заросла, превратившись в безобразную отметину.