Я склонила голову от его искренности.

Он поднял палец и изобразил крест на сердце.

— Клянусь жизнью.

— Чтоб мне умереть, — поддержала я.

Он изменился в лице. Как будто я сказала что-то сокровенное.

— Что ты сказала? — прошептал он.

— Ничего, — пробормотала я. — То есть, я не знаю. Просто вырвалось.

Паника, которую я ощутила, должно быть, отразилась на моем лице, потому что он развернулся всем телом ко мне.

— Эй, все в порядке. Это просто глупое выражение.

— Какое?

— Клянусь жизнью, чтоб мне умереть, — повторил он. — Мы так говорили, когда были детьми.

— Мы? — спросила я, и мое сердце замерло.

— Я и мои друзья, — объяснил он. — Все в школе, вообще-то.

— Ох, — выдохнула я, чувствуя себя немного подавленно.

Он улыбнулся.

— Когда мы говорили что-то вроде, ну, ты знаешь, сокровенное, то произносили «клянусь жизнью», «чтобы мне умереть», «иголку мне в глаз».

Я рассмеялся над последней частью.

— Серьезное заявление.

— Да, — сказал он, расслаблено откинувшись на спинку сиденья. Его взгляд ласкал мое лицо, отчего по моему телу пробежали мурашки, заставляя желать того, чтобы его пальцы касались меня так, как это делал его взгляд.

Эдди заправил прядь волос мне за ухо.

— Я не хотел тебя напугать.

— Ты не напугал, — ответила я.

На его лице промелькнуло недовольное выражение, губы сардонически изогнулись.

— Наверное, я действительно хотел, чтобы ты цеплялась за меня, — он подмигнул.

Я была очарована.

— В следующий раз просто попроси, — прошептала я, потянувшись к его руке.

Чистое желание сгладило его черты. Воздух вокруг нас раскалился, стал живым.

Эдди посмотрел вниз на наши переплетенные руки, что лежали на сидении между нами. Некоторое время он молчал, но я была вполне довольна. Кому нужны слова, когда атмосфера так накалена?

Когда его низкий голос прорезался сквозь энергетическую толщу, моя кровь забурлила.

— Я хочу поцеловать тебя.

— Никто меня раньше не целовал, — прошептала я.

Его голова дернулась, а пальцы сжались вокруг моих.

— Ты будешь у меня первым. — Ох, вау, у меня в животе все перевернулось, заставляя меня чувствовать себя невесомой. Я не знала, что мною овладело, чтобы сказать такое, буквально соблазнить его коснуться моих губ. Я даже не знала, как целоваться, но черт возьми, мне этого очень хотелось.

— Первый поцелуй не должен происходить посреди улицы, внутри несущегося грузовика, — прошептал он, поглаживая мое лицо свободной рукой.

— Кажется, место не должно иметь значение, главное «с кем».

Он застонал, подвинувшись так, что наше колени столкнулись.

— Тогда ладно, — пробормотал он, наклонившись ближе. — Это должно быть абсолютно идеальное место.

Мои веки дрогнули, когда расстояние между нами сократилось.

Он целовался намного лучше, чем водил машину. Губы Эдди умело скользнули по моим. Внутри меня все пылало, как лава, извергающаяся из вулкана.

Он двигался медленно, методично, с достаточным давлением, чтобы я не могла отодвинуться. Не то чтобы я хотела этого. Я была захвачена им, полностью поглощена каждым его движением. Так удивительно было касаться его, быть связанной с кем-то физически. Наши губы ласкали друг друга, сливаясь, пока я практически не замурлыкала.

Он улыбнулся мне в губы, медленно отодвинулся и, наклонив голову, поцеловал под совершено новым углом. Моя ладонь легла на его колено, в то время как его рука обернулась вокруг моей талии, притягивая ближе.

Я поцеловала Эдди в ответ, следуя его примеру и позволяя эмоциям вести меня. Мягкое скольжение его языка заставило меня остановиться, но я не отстранилась. Эдди снова лизнул меня, и мои губы раскрылись. Неуверенно его язык проскользнул внутрь, и я позволила своему сделать то же самое. Эдди застонал от первого прикосновения, а затем запустил пальцы в мои волосы.

Его язык скользнул в мой рот, уговаривая меня поиграть.

О боже.

Я не могла дышать, но воздух был не важен. Я не могла думать, не могла подобрать слов. Даже воспоминая не имели значения, потому что этот момент затмевал их все.

Успокоившись, Эдди медленно отстранился от меня. В последний раз проведя своими губами по моим, он поднял голову. Ошеломленная, я наблюдала за тем, как Эдди провел большим пальцем по своей нижней губе. Затем протянул руку и сделал то же самое с моей.

— Что думаешь, Эм? — спросил он хриплым голосом. — Все еще идеальное место для первого поцелуя?

Я прикусила свою нижнюю губу в рот, затем отпустила ее. Не могла говорить, поэтому я просто кивнула.

Машина объехала грузовик и поехала дальше по улице. Эдди усмехнулся, поднял мою руку и поцеловал ладонь, а затем вернулся к вождению.

Как он мог вести машину после такого? Разве он не был одурманен этим поцелуем? Я едва могла смотреть вперед, не говоря уже об управлении машиной. Но он делал это умело, и что ж, тот факт, что я была убеждена, что он водил как сумасшедший, заставлял меня прижиматься к его боку.

Впрочем, после поцелуя ему и не нужно было стараться. Я не хотела оказаться где-либо еще.

Глава 15

Эдвард

«Просто дыши и веди машину».

Я повторял эту мантру снова и снова в своей голове. Я должен был говорить ее постоянно, чтобы не забыть. Иначе я съехал бы с дороги и угодил в кювет.

Ее первый поцелуй. Не совсем настоящий, но очень реальный. Не озеро было сиреной. А она. Что-то в Амнезии манило меня, как ничто другое. Я не мог объяснить. Черт, я сам едва ли понимал это. Но был чертовски уверен в своих чувствах.

Я так долго хотел сделать это. Так чертовски долго.

И сейчас снова хотел сделать это.

Я видел свое будущее, которое было предрешено для меня, так ясно, как день. Я буду жить от нашего поцелуя до поцелуя и умирать каждый раз, когда ее губы будут встречаться с моими. Смерть и реанимация одновременно, — такова была Амнезия, девушка, которая все забыла, девушка, которую я всегда буду знать наизусть.

Когда на горизонте показался дом Мэгги, я пожалел, что не езжу чертовски медленно. Я еще был не готов отпустить ее, но если честно, вероятно, никогда и не буду. Амнезия вызывала во мне жадность. Я не хотел делиться ею. Ни с кем.

Разумеется, я понимал, что это было невозможно и, кроме того, жутковато. Если слишком крепко удерживать бабочку в своих руках, можно сломать ей крылья.

Я заехал прямо на подъездную дорожку и припарковался перед дверью гаража. Я решил, что Мэгги наверняка уже находится дома и поставила машину внутрь, так что неважно, если я загородил выезд.

— Это дом Мэгги? — спросила Амнезия, выглянув в окно.

Ох черт. Полагаю, по дороге сюда мне следовало быть менее поглощенным ею и устроить ей мини-тур по окрестностям. Из меня получился хреновый гид.

Зато я отменно целуюсь.

— Да, это он. Это одна из самых красивых улочек в Лейк-Лохе. — Я посмотрел на двухэтажный белый дом через лобовое стекло. Он был довольно традиционным: черные ставни, черная входная дверь с золотой ручкой и клумбы с разноцветными хризантемами вдоль фасада. — Она живет здесь с тех пор, как я был ребенком.

— С Элмо? — спросила Эм, взглянув на меня.

Я улыбнулся.

— Да, со своей собакой, с маленьким комком шерсти. Ее муж жил здесь вместе с ней, но умер несколько лет назад. Внезапный сердечный приступ.

— Ох, нет. Это ужасно.

— Это было неожиданно. И тяжело. У Мэгги случилось много потерь в жизни.

— Может, поэтому она так добра ко мне, — пробормотала Эм. — Она очень сострадательная.

— Может быть, — вторил ей с комом в горле.

— Ты уверен, что я могу остаться здесь? — волновалась она, заламывая руки на коленях.

Я взял ее руки в свои.

— Тебе здесь понравится. Мэгги потрясающая.

— Тяжело просто… — ее голос затих.

— Тяжело что?

— Тяжело войти в незнакомое место и назвать его домом.

— Может, это не дом, — сказал я ей. — Может, это просто безопасное место, где можно остановиться, пока ты не поймешь, где настоящий дом.