— Всему свое время, — сообщил доктор Бэк, будто знал, какое направление приняли мои мысли. — Больница хорошо осведомлена о вашей ситуации. График оплаты может быть урегулирован, но не нужно ничего выплачивать, пока вы не, эм, примите какие-то меры.

— Вы имеете в виду, пока не найду работу.

— Не торопитесь, — предупредил он. — Слишком многое или слишком поспешное только навредит.

— Верно, — отозвалась я.

Казалось глупым просить меня не торопиться после вчерашнего собрания, когда они буквально сказали, что пришло время начинать новую жизнь.

Как только я подписала бумаги, доктор Бэк повторил предписания врача и проверил мои жизненные показатели в миллионный раз с тех пор, как я очнулась.

— И еще кое-что, — начал он, будто не хотел поднимать эту тему.

— Да? — сказала я, опершись спиной на кровать.

— Когда вы прибыли сюда, мы провели комплексное обследование. Рентген, МРТ и тому подобное.

— Да, вы говорили об этом.

Он кивнул.

— И я рассказал вам о следах жестокого обращения и о том, что некоторые из ваших травм все еще были очевидны.

— Да, — ответила я, в животе все сжалось.

Доктор Бэк вытащил рентгеновский снимок из большого конверта, который придерживал своим планшетом. Он прицепил его к небольшому светящемуся ящику на стене.

— Я не хотел перегружать вас стольким сведениями сразу, — объяснил он, когда я посмотрела на изображение. — Но должен сообщить вам.

Он указал на место, похожее на мою плечевую кость. Она не была ровной, как я себе представляла. Кость выглядела немного искривленной, как будто ее сломали, а затем части срослись вместе, но не совсем правильно.

— В одном месте, прямо под локтем, ваша рука была сломана. Очевидно, что никакой медицинской помощи в период заживления предоставлено не было. — Он указал на ту часть, на которую я смотрела. — Верный термин для описания — malunion, что означает неправильное срастание кости.

— Хорошо, и что нужно делать? — спросила я, глядя на рентген и пытаясь представить, что могло случиться.

— Ну, чтобы исправить нечто подобное, нам нужно повторно сломать кость и затем вправить ее надлежащим образом.

— Нет! — резко выкрикнула я. — Больше никаких больниц.

Больше никакой боли.

Он, казалось, ничуть не удивился, только кивнув головой.

— Я предполагал, что вы так скажете, вот почему не поднимал этот вопрос раньше. Рука по-прежнему функционирует нормально. Может, чуть слабее, чем вторая. Вам вообще причиняет боль левая рука?

— Нет, — ответила я, взглянув вниз на нее. Я снова поразилась тому, как много в моем теле было не так, чего никто не мог увидеть.

— Тогда я бы посоветовал просто оставить все как есть. Не идеально, но учитывая ситуацию, я думаю, это наилучший вариант.

Если они скажут «учитывая ситуацию» еще один раз, я закричу.

— Что ж, учитывая ситуацию, — сказала я с сарказмом, — я согласна.

Он проигнорировал мое раздражение.

— Я просто хотел поставить вас в известность и сообщить, что если это когда-нибудь станет проблемой или вы заметите усиливающееся признаки слабости в руке, то приходите ко мне.

— Обязательно, — пообещала я. — Спасибо вам.

Доктор Бэк снял снимок и убрал его. Прежде чем уйти, он сказал:

— Должен сказать, вы оказались моим самым интригующим пациентом. То, что случилось с вами, невероятная редкость, и я хотел дать вам знать, что сделал все возможное, чтобы помочь. Хотя, признаюсь, иногда мне казалось, будто понятия не имею, что делаю.

— О, значит, вы знаете каково это — быть мной, — усмехнулась я. Затем тепло улыбнулась и выскользнула из постели. — К вашему сведению, вы лучший доктор, который у меня когда-либо был.

— Вы не можете вспомнить других, — напомнил он мне.

Я рассмеялась.

— Неправда. Доктор Клайн может расстроиться из-за моего высказывания.

— Да. Ну что же, я постараюсь ей об этом не говорить, — он усмехнулся.

— Спасибо. — В моем голосе прозвучала искренность. — Я действительно ценю все, что больница сделала для меня.

— Увидимся на приеме через несколько недель, — сообщил он, протянув мне руку.

Я вложила свою, и мы пожали руки.

Когда он ушел, меня охватила грусть. Я понимала, что не знаю этих людей по-настоящему и они не являлись моими друзьями или кем-то еще. Я была просто их работой. Но мне все равно казалось, что я оставляю позади единственных людей, которых знала.

Я подошла к окну и некоторое время смотрела на улицу, наблюдая за плывущими по небу облаками и гадая, что находится за деревьями и парковкой.

Так много неизвестного…

— Готова свалить отсюда? — пропел Эдди, ворвавшись в мою комнату, будто жил здесь.

Отвернувшись от окна, я улыбнулась. Трудно было не улыбнуться, когда Эдди стоял рядом.

— Привет.

Голубые глаза осмотрели меня с ног до головы. Когда они, наконец, остановились на моем лице, его ямочки углубились.

— Ты сегодня хорошо выглядишь.

Я взглянула на себя. На мне были джинсы, которые выглядели поношенными и мягкими. Вероятно потому, что они были поддержанными и потрепанными. Я не знала, где Мэгги нашла одежду, которую принесла мне; — знала лишь то, что ее отдали местные жители. Вместе с джинсами я надела белую свободную футболку, а поверх накинула толстовку Эдди на молнии, потому что снаружи было холодно.

У меня имелась только одна пара обуви — кроссовки. Они выглядели почти как у Эдди (белые с синими полосками по бокам). От «Адидас». По крайней мере, так было указано на ярлыке. Обувь была новой, явно подарок, как я подозревала, от него (это объясняло, почему они одинаковые), хоть он не признавался, что купил их.

Казалось странным, что все, чем я владела, выбирала не я сама. Я как будто собирала себя по кусочкам из вещей, которые говорили и давали мне другие люди. Эта мысль посеяла во мне тоску, потому что я хотела узнать себя настоящую. Быть собой. Открыть для себя вещи, которые мне нравились.

«Ты можешь сделать это сейчас. Начиная с сегодняшнего дня».

Эдди прочистил горло, напоминая мне о комплименте.

— Спасибо, — ответила я, нервно пробежавшись рукой по волосам. Моим неровным, растрепанным волосам. Еще одно напоминание о том, что я не имела о себе ни малейшего представления.

Конечно, не я сделала это с собой. Никто бы не захотел так выглядеть.

Меня поразила мысленная картина огромного клочка темно-золотистых волос, падающих на пол. Ошеломленная силой изображения, я слегка покачнулась.

— Эй, — сказал Эдди, ринувшись вперед и обернув руку вокруг моего запястья. — Ты в порядке?

Я моргнула, облокотившись на него на мгновение, а затем выровнялась.

— Эм, да, я в порядке. Просто голова закружилась.

Он нахмурился.

— Это из-за сотрясения?

— Думаю, это потому, что я слегка перевозбуждена.

Он кивнул, в его взгляде читалось понимание.

— Хочешь взять меня за руку?

Я засмеялась и кивнула. Мне всегда хотелось держать его за руку.

— Это все твои вещи? — спросил он, указывая на сумку на кровати. Это был рюкзак от LL Bean темно-синего цвета с коричневыми полосами.

— Это все, — сказала я. Все, что у меня имелось, уместилось в один рюкзак.

Потянув меня за собой, Эдди схватил рюкзак и закинул себе на плечо.

— Ты готова? Мэгги, наверное, ждет.

Я оглядела комнату. Странное чувство прошлось сквозь меня. Это был не дом. Я не покидала место, в котором выросла или о котором у меня остались приятные воспоминания.

Тем не менее, это место — все, что у меня было.

— Да, — отозвалась я, заставив себя вновь посмотреть на него. — Идем.

Эдди подвел меня к двери, открыл ее и жестом предложил мне идти вперед. Я не ушла далеко в коридор, потому что мы все еще держались за руки. Я смотрела на свою палату, пока дверь медленно закрывалась, наблюдая, как она исчезает дюйм за дюймом.

— Все будет в порядке, Эм, — прошептал Эдди, придвигаясь ближе и целуя в макушку моей головы.