— Пожалуйста, заполняйте.

И я тут же, не отходя от стойки, накарябал короткое сообщение. Вернул бланк обратно.

— Пожалуйста….

И девушка после подсчета слов, огласила сумму:

— С вас два рубля и пять копеек.

И вот тут у меня возникли сложности. Странным образом я не смог отыскать в своих карманах вообще никакой мелочи. Два рубля нашлись в бумажнике, а вот завалящихся пяти копеек вдруг не оказалось. Пришлось бежать на улицу и требовать у Мурзина. А когда вернулся и расплатился, вдруг само собой вырвалось:

— Милая барышня, а не подскажете, есть ли в этом городе театр? Такой чтоб с настоящей сценой, с ложами и партером? — и подмигнул ей. А что, симпатичная девчонка сидела — щечки пухлые, румяные, а глаза черные-пречерные, утонуть можно.

Она стушевалась. Еще больше покраснела, хотя казалось больше некуда.

— Театр Мирославского был, — сказала она, поднимая на меня свои черные очи. — Но он сгорел.

— Вот как? Жаль…. А что же, других театров более здесь нет?

— У Тифонтая еще есть.

— Кого-кого?

— Китайский театр есть. А еще шантаны, если вам будет удобно.

— А это что такое? Никогда не слышал, — удивился я.

— Кафешантаны. Если вы хотите, то можете там присесть и отдохнуть.

Я понял, о чем шла речь. По сути, кафешантан то же кабаре. Можно присесть за столик, выпить и насладиться длинными ножками барышень. Мулен Руж в Париже из этой темы. Короче — местный разврат.

Уже на улице я подсел к отдыхающему на лавке Мурзину и спросил:

— А что, нормальных театров тут и вправду нет?

Он вздохнул.

— Да был тут один, да погорел. Одни угольки остались от здания. А жаль, хороший был театр. Развлечься можно было, когда скучно. Господа генералы да адмиралы любили туда ездить. Далеко, правда, стоял от города, извозчики восемьдесят копеек просили, представляете? Он сейчас он заново отстраивается, Мирославский у Алексеева денег выпросил. А зачем вам театр, развлечься хотите?

— Угу, — задумчиво кивнул я. — А барышня на телеграфе про какие-то китайские театры рассказывала. Это как выглядит?

— Да обычная зала со сценой. Ничего интересного. Могу показать, если хотите. Так зачем вам он? Вы, если желаете, то только скажите, я уж вам любой билетик заранее куплю в самом лучшем месте. А еще лучше в 'Варьете' вам сходить. Там и покушать вкусно можно и на ножки в кружавчиках посмотреть. Офицеры, опять же там присутствуют. Знакомства завести можно.

Я махнул рукой. Приобщаться к местной культуре мне не хотелось, а вот свою синему организовать было бы очень желательно. И мне нужна площадь для моей затеи. Да и денег дополнительно заработать не помешает.

— Барышня говорила, что владельцем погоревшего театра был Мирославский?

— Ага.

— А достроит он его когда, не знаешь?

Он пожал плечами и улыбнулся.

— А давайте съездим, посмотрим? Я покажу.

— А давай! — с готовностью ответил я и устремился к мотоциклу вокруг которого собралась стайка офицеров всех мастей. И морские и сухопутные. Они рассматривали технику, аккуратно трогали хром и возбужденно обсуждали. Кто-то технику хвалил, кто-то морщил усы, убеждая всех, что сие чудо никому не нужно. Ибо маломощна, тряска и вонюча. И вообще, нет ничего надежнее хорошей лошади.

Я подошел, услышал последнюю фразу про вонь выхлопных газов и возразил напыщенному сухопутному капитану:

— Знаете, конечно, можно нюхать конские яблоки и находить в них свою прелесть. Но как по мне, то этот запах не приятнее того, что источают крестьянские ретирадные. А нюхать дерьмо, извините меня…. Лучше уж выхлопные газы.

Капитан фыркнул. Бросил на меня уничижительный взгляд, а кто-то, кто явно недолюбливал сухопутного, расплылся в довольной улыбке.

— Ну, знаете ли! Да кто вы вообще такой?

Вместо ответа я уселся на мотоцикл. Вжикнул молнией, напялил каску и краги. Мурзин протиснулся меж господ и умастился в люльке. Шлема ему, к сожалению, не досталось.

— Я, господа, Рыбалко, Василий Иванович, — обвел я взглядом любопытствующих. — Купец и фабрикант из Питера, приехал в Порт-Артур с благословения самой императрицы Марии Федоровны. Всего пару дней как здесь. Если будет надобность или просто интерес — заходите, всегда буду рад. Напою чаем или чем покрепче. И, кстати, этот мотоцикл продается. Как и остальные.

И с этими словами я ударил по кик-стартеру. Славу богу, движок схватил сразу, и я резво газанул в сторону вокзала, окатив людей ароматами из глушака.

Погоревший театр находился за пределами Нового Города. И действительно, добираться до него было не самой удобной дорогой. И недаром что извозчики раньше ломили за него такую цену.

Новое здание было почти построено. Возводили его целиком из дерева, торопливо. Вездесущие китайцы сновали по стропилам, колотили молотками, затаскивали на крышу доски и где-то уже подкрашивали. Бригадир — русский мужик с красным лицом от вечной гипертонии, прикрикивал на рабочих, руководил процессом. Луженая глотка костерила рабочих с такой мощью, что мы услышали его метров за сто, не смотря на рык мотора. Вот мы подъехали, молча посмотрели на строительство, да и развернулись, ибо ловить на сейчас пока что нечего. По сведениям Мурзина, Мирославский сейчас в отъезде, набирает новую труппу. А как приедет, так и займет театр новой постановкой. Нет, снять это помещение в аренду у меня в ближайшее время не получится. Надо искать что-то другое.

— У Тифантая можно попробовать, — подсказал управляющий, стуча зубами в подпрыгивающей на камнях люльке. — Возле китайского базара у него стоит театр, можно его посмотреть.

— Большой?

— Да как сказать. Обычный. Поедем?

Я развернулся. В Старом городе нашли китайский базар, посмотрели на неказистый театр. Тоже из дерева. И здесь на нас уставились любопытные глаза, только на этот раз я не стал глушить мотор, а лишь постоял с минуту, поглазел, да убрался восвояси без всякого сожаления. Маленький театр был, не понравился он мне.

Следующим днем у меня дошли руки до нашего производтвенного участка. Пока Юн копошилась на улице и развешивала с утра постиранное бельишко, а мои архары уматали присматривать брус для бани, я взял Мурзина за 'шкирку'. Прямо спросил его:

— Тебя когда Козинцев нанимал, то ты план постройки с ним согласовывал?

— Тю-ю, — усмехнулся он. — Василь Иваныч, Козинцев только и успел, что купить этот участок, да меня нанять. А сам план уже я заказывал и его же согласовывал.

— Где план?

— Хотите видеть? Что ж, я вам его принесу. Да только он ни на йоту не отличается от того что я построил. Вот! Но признаюсь вам как на духу — это моя ошибка. Хотел как лучше, Козинцеву почтой отправлял на согласование, да только не дождался я ответа. Бетон тут был, гм…, дешевый, срочно надо было его покупать. Иначе потом вдвое дороже он бы нам обошелся. Каюсь, не рассчитал я свои силы, замахнулся на великое, да вышло малое. Деньги все потратились, а я построить не сумел. Вы уж звиняйте.

— Звиняйте! — передразнил я его. — Ух, зла на тебя не хватает!

Ну вот что тут с ним сделать? Морду набить? Выгнать? А смысл? Обратно-то уже не отыграть, а сам управляющий мужик ушлый и исполнительный. Такого просто так не выгоняют. К тому же неожиданно для себя выяснил, что Мишка-то оказывается, не только участок для производства в Новом Китайском Городе прикупил, не только дачный участок на самой окраине Старого Города, но и еще один дачный участок недалеко от берега моря. Я удивленно спросил:

— А здесь что он собрался строить?

— А это вам следовало Михаила Дмитриевича лично спрашивать. Мне он говорил, что дом хочет здесь поставить. Да только бессмысленно это. До города больно неудобно добираться и долго. Пару верст до туда, а шоссе все извилистое, да с ухабами. Я взял на себя смелость, основное жилище для вас в городе построил. Господа офицеры, конечно, землицу под дачи расхватали и летом в самую жару там обитают, да только все одно — неудобно. Единственное что хорошо — воздух свежий и спуск к морю удобный. Летом скупнуться можно. И двадцать вторая батарея рядом и первый форт. Если хотите, можем съездить, я вам покажу.