— Это здесь? — поинтересовался я, рассматривая необычное место. Сельская местность, справа от нас высокая деревянная церковь, а слева, частный дом с большим амбаром на заднем дворе и с огороженным колючей проволокой полем.

— Да, Иваныч, адрес, вроде, тот.

— Да? А я представлял себе это иначе.

— И как же?

— Ну, думал, что будет какой-то цех, пусть даже небольшой. А тут, я смотрю — деревня. Фермеры одни.

— Да какая разница?

— Действительно — никакой. Ладно, пошли уже.

Я не знаю, как надо действовать в этой ситуации, как у них тут принято входить в дома. Классический фермерский дом американской семьи, строго белый, ухоженный. Перед домом невысокий заборчик с калиткой, перед входной дверью терраса, на которой стояло несколько стульев. За домом ходили какие-то люди — видимо владельцы, и ни на кого не обращали внимания. Работали, что-то перетаскивали, и женщина невысокого росточка, настирывала в объемном корыте, согнувшись в три погибели. Деревенская идиллия американского формата.

Заметив нас, неуверенно входящих в калитку, из дома показалась еще одна женщина. Совсем молодая девушка, в длинном черном платье и платке, покрывающим пышные волосы.

— Здравствуйте, — первым поприветствовал я, а Прохорыч принялся переводить. — Скажите, это здесь находится цех по производству воздухоплавательных шаров? Мы не ошиблись?

Она выслушала перевод, но почему-то не ответила, а, наоборот, сжала губы в тонкую полоску и убежала. И только когда она скрылась за домом, мы услышали ее громкий и возбужденный крик.

И тогда те мужики, что возились на заднем дворе, побросали свои инструменты и вышли навстречу. Трое мужчин, самому старшему из них около пятидесяти. Все в одинаковой одежде и, что удивительно, с бородами, никогда не видевшими ножниц и бритвы.

— День добрый, — опять поздоровался я и широко улыбнулся. — Мы насчет шаров, мы с вами списывались через телеграф.

Мужчины переглянулись. С заднего двора подошло еще несколько человек — две женщины и дети. Те приближаться не стали, остановились на расстоянии и внимательно нас рассматривали. Особое внимание перепадало Данилу, что с его бандитской рожей неудивительно.

— Да, да, я помню, — кивнул старший и, протягивая руку, поприветствовал. — Добрый день. Как ваши дела?

— Прекрасно, как у вас? — это я уже сказал по-английски.

— Благодаря Богу все хорошо, — ладонь у него была жесткая, мозолистая. Гораздо шире моей и сильнее. Такими ладонями люди ради веселья гвозди в узлы заворачивают. — Меня зовут Джордж Креппе.

— Василий Рыбалко, — в свою очередь представился я. — А это мои спутники, Андрей и Данил.

— А это мои сыновья, — Джордж показал ладонью на мужчин, — Стефан и Майкл. Ну, что ж, мы рады вашему приезду. Прошу проходить.

Странно, но нас пригласили не в дом, а на задний двор. Там, стоял амбар, классический, фермерский — высокий, широкий, с большими воротами, распахивающимися настежь. Вот туда-то мы и зашли и обомлели. Там, на деревянном полу, на раскиданной соломе лежал воздушный шар. Сшитый из шелка, пропитанный каким-то составом он мне показался огромным, просто гигантским. Он целиком покрывал пол амбара, а его корзина, свитая из гибких прутьев, лежала на боку, показывая свое нутро. И веревки путанными змеями тянулись от корзины до спущенной оболочки.

— Ого! — воскликнул я, не ожидая сразу же увидеть такое зрелище. — Какой большой.

— Вот, этот шар мы продаем, — через Прохорыча пояснил Джордж. — Прекрасный шар, замечательно летает. И совсем недорого.

— Что ж, очень хорошо. Если все так и есть, то мы его купим по цене, указанной в телеграмме. А вы его можете продемонстрировать и как быстро?

Американец не ответил сразу, прежде перекинулся несколькими фразами со своими сынами. Потом сказал:

— К сожалению, сегодня мы вам показать не сможем.

— А когда?

— Через два дня, нам нужно подготовиться. Сегодня понедельник, значит, в среду мы вам сможем показать.

— Прекрасно, — довольно улыбнулся я. Это и в самом деле было просто великолепно, нет нужды ждать. — Тогда мы приедем в среду. А скажите, это шар вы, чем заполняете? Водородом или горячим воздухом?

— Водородом, — перевел Андрей. — Баллоны с газом они купили.

— То есть, оборудования для его получения у них нет?

— Нет, только баллон.

— Жаль, жаль, — не скрывая своего разочарования, ответил я и покачал головой. А я надеялся, что к шару в комплекте и насос идет для закачки и установка для получения газа. Но, в принципе, и так неплохо. Думаю, что все необходимое мы сможем купить в этой стране без особых проблем. — Что ж, уважаемый мистер Креппе, тогда до встречи в среду.

Мы в тот день уехали, пересидели пару суток в гостинице, откровенно отдыхая, и вернулись на ферму в договоренное время. Издали увидели наполненный купол шара, выглядывающий над крышей амбара.

Креппе уже ждал нас, сидел на веранде дома в кресле-качалке и, не смотря на студеную погоду, выглядел вполне себе ничего. В его лохматой и длинной бороде пряталась довольная улыбка. Сыны его, стоя рядом со старшим, о чем-то негромко беседовали, иногда посмеивались. Эти тоже были весьма довольны предстоящей сделкой. Увидев нас, вся троица сошла с веранды, и двинулась навстречу. Перехватили нас возле калитки.

— День добрый, господин Рыбалко. Как ваши дела? — спросил американец.

Это я понял без перевода.

— Прекрасно. Как у вас?

— Тоже хорошо. Что ж, проходите, пожалуйста. У нас все готово.

Без лишних церемоний мы прошли во двор. И действительно, там, привязанный к опорам ограды, болтался шар, а корзина его, приподнятая на несколько сантиметров над землей иногда, от порыва легкого ветерка, подпрыгивала и опускалась, стукаясь о мерзлую землю. Тут же рядом стояло несколько баллонов, в которых и находился летучий газ.

Я в своей жизни видел вживую воздушные шары наполняемые горячим воздухом. Так вот, те были гораздо больше этого. Этот же был сильно меньше, где-то раза в полтора, и, не смотря на то, что его макушка болталась выше крыши амбара, все-таки он казался мне недостаточно объемным. И закралось сомнение о его подъемной силе. О чем я и сообщил:

— А сможет ли он поднять человека?

Прохорыч перевел вопрос, а затем ответил:

— Да, уверяет, что сможет.

— Проверить надо бы. Пускай он килограммов сто в корзину бросит и веревки ослабит. Если уверенно взлетит, то мы обязательно купим его шар. Если нет, то увы.

Андрей кивнул и принялся переводить. Но вдруг, запнувшись, переспросил:

— А сто килограммов это сколько по ихнему?

— А у них какая мера весов?

— Да черт его знает. Щас спрошу.

— Подожди, не надо. Если у него есть амбарные весы, то пускай он отвесит полтора меня. Или вот Данила. Вот так надо сделать.

Амбарные весы, конечно же, здесь были и сыны Креппе довольно споро навесили по мешкам зерна и бросили их в корзину. Потом ослабили веревку, и шар уверенно потянул вверх. И застыл метрах в десяти над землей, струной натянув веревку.

— Господин Рыбалко доволен?

— Да, — ответил я, не скрывая улыбки. — Мы его покупаем.

И Креппе как и я расплылся в широкой улыбке. Даже хлопнул в ладоши от удовольствия. И все его семейство мгновенно обрело хорошее настроение. Сыны переглянулись хитро, женщины что-то защебетали друг-дружку на уши.

— Скажите, а эти баллоны с газом вы где покупали?

Тут состоялся небольшой диалог, в ходе которого мы выяснили, что газ они покупали в городе, там, где стоял небольшой химический заводик. То есть, самого оборудования для получения водорода у них не было. Но это было не так страшно. У меня у самого дома химики хорошие, те смогут получить газ без каких либо сложностей. Баллоны мы купим здесь же, а вот насосы придется поискать. Но что-то подсказывает, что и с этим у нас сложностей не возникнет. Америка, как говорится, страна широких возможностей различного вида предпринимателей и всяких производств тут пруд пруди. Хотя западное побережье в этом плане было немного беднее восточного. Но суть от этого не меняется.