Очередной живой труп в одном из пробегаемых ими дворов внезапно вывалился на Каннингема откуда-то сбоку. Зубы мертвеца сомкнулись прямо за левым ухом до того, как мужчина успел заметить угрозу и отразить ее. Повезло, что рядом шагающий Митч помог – после ножа в висок обратившийся сполз на пожелтевшую осеннюю траву. Дэниел остановился, перепугано ощупывая шею – нет, мертвяк не успел укусить. Старик хлопнул Канниннгема ладонью по спине, смерил осуждающим взглядом, после чего кивнул на лом в руке мужчины:

– Не стой как отмороженный, Дэн.

Хуже отца с ребенком с самозащитой справлялась разве что Лорэйн. От каждого встреченного зараженного женщина шарахалась, замирала, даже не пыталась увернуться или нанести удар. При этом оружие соседке досталось неплохое – длинная острая кочерга от печи из кухни бара. Впрочем, реальной необходимости использовать кочергу у блондинки не было, ведь обязанности по ее защите от нападения весьма неплохо разделили между собой Вова и Кевин. Единственная функция Лорэйн, с которой она справлялась на отлично – функция провожатого. Женщина уверенно вела группу к своему дому, отлично ориентируясь на местности. Вероятно, ежеутренние пробежки помогли ей изучить родной район в совершенстве, поэтому она ни разу не растерялась по пути. Ориентировочно и Дэниел помнил место расположения ее особняка, но полностью доверял памяти соседки и советами не надоедал.

По оценкам Дэна бежать им нужно еще несколько кварталов, но Вова вдруг резко остановился. Лицо Биртича изображало немой вопрос: «Что ты творишь?», но бывший бригадир поднял палец вверх. Потом тихо произнес:

– Слышите?

В ушах у уставшего и раскрасневшегося Дэниела был слышен только стук собственного участившегося пульса, потребовалось время, чтобы Каннингем понял, о чем говорит Вова. Поняли и услышали это все спутники. Негромкий звук напоминал тот, что издает шлифовочная машина для дерева, Дэн ежедневно слышал ее на работе: что-то вроде жужжащего шмеля из соседней комнаты, кучи жужжащих шмелей. Приближающийся звук становился объемнее, многограннее и… живее?

Начали оглядываться, ища источник назойливого жужжания – насекомых осенью уже нет. Звук слышится со стороны дороги, пролегающей через квартал и заканчивающейся развилкой. Все пять пар глаз смотрели в направлении дорожной полосы, приглушись в тени стены случайного дома. Они ожидали увидеть что угодно, но картина, открывшаяся перед ними, была действительно ужасающей – в сторону выживших двигался человеческий поток из зараженных. По количеству участников и жужжащему созвучию, в который слились рычание и стоны мертвецов, они напоминали рой. Сотни, если не тысячи обезумевших людей совсем близко! Нужно бежать, но куда, если с другой, с противоположной стороны, в них стреляли совсем недавно?

– В дом! – из всех них, похоже, один Вова сохранил хоть какое-то самообладание. Все остальные оторопели перед лицом опасности, с которой вот так вот, лицом к лицу, сталкивались впервые.

Здание, у которого они стояли и в котором предложил прятаться Вова, имело высокий фундамент, но до окон дотянуться можно. Русский парень действовал быстро – разбил прицельно запущенной битой оконное стекло, быстро скинул куртку и закинул на торчащие из нижней рамы осколки. Кевин подсадил его, и вот уже экс-бригадир забрался внутрь здания.

– Пусто! – отсчитывается он и тут же перегибается через раму, протягивает руки, чтобы помочь забраться следующему.

Митч подталкивает лезть Лорэйн. Женщине непросто взобраться по стене, но существенную помощь оказывает Биртич, поддерживающий снизу. Дэн смотрит в сторону приближающегося роя – зараженные менее, чем в сотне футов от них. Приближающиеся клацающие зубы уже различимы; кажется, мертвецы тоже заметили живых людей, копошащихся у дома, и теперь ничто не собьет их от смертельного курса в их сторону. Когда Митч хлопает Каннингема по плечу, тот едва не подпрыгивает на месте.

– Ребенка! – командует старик, указывая на протянутые руки Вовы.

Дэниел будто в полусне, не сразу понимает, что от него хотят и о каком ребенке речь. Дочь! Непутевый отец опять забыл о своем чаде, но и та уж слишком притихла. Почему от неё не было ни звука за все время побега? Неужели задохнулась? Он передавил дочери жизненно важный орган и сам того не заметил? Дрожащими от волнения руками Каннингем начал распутывать обмотки слинга, чтобы извлечь тело ребенка. Живая! Сонная дочь смотрит на него внимательным взглядом, но возмущается, когда откуда-то сверху ее под мышки перехватывают чужие руки.

Когда ребенок был в безопасности внутри дома, следом решает лезть внутрь не Дэн, а Кевин. Биртич не стал дожидаться, что его будет кто-либо подсаживать – хватило помощи Вовы, он подтянул легкого Кея вверх за руки. Мертвецы тем временем были уже в одном пролете от них, а под окном остались двое – Митч и Дэн.

– Митч, давай! – требует Каннингем и становится на одно колено, чтобы о второе старик смог использовать как ступеньку. Но на лице Митча возмущение и ужас.

– Не дури, идиот! Сам лезь! – протестует реднек.

– Нет!

– Там твоя дочь, дурак! Лезь!

– Быстрее! Сейчас! – вмешался Вова, видящий приближающуюся смертельную опасность, он требовал принять решение сейчас же.

Митч тоже обернулся на мертвецов, плюнул и кряхча по-стариковски начал взбираться в окно. Реднек был тяжелее их всех, для подтягивания массивного тела в оконный проем требовалась больше сил и времени. За обе руки сверху тянули Кевин и Вова, а снизу толкал Дэниел, и задуманное все-таки удалось осуществить. Да и еще и вовремя – едва туловище мужчины перевалилось через окно, первый из роя зараженных навалился на Дэна. Нападающего Каннингем оттолкнул мощным толчком в грудь. Мертвец из-за удара равновесие не удержал, навалился всем телом на идущих позади него, сбил еще нескольких живых трупов. Но надвигающая толпа быстро поглотила павших, замедлилась совсем ненадолго.

Этого промедления хватило, чтобы Дэниел успел ухватиться за ладонь Вовы обеими руками. Тут же подтягивать Каннингема принялся помогать Митч – старик схватил за вторую руку и со всей силы тянул на себя, то есть вверх. Однако один из живых трупов ухватился за ногу мужчины, пытался дотянуться до мыска ботинка зубами. И самое страшное, дотянулся и укусил.

3

Зубы мертвеца впились в толстую кожу рабочих ботов, тех самых с защитными железными набойками внутри. Набойки должны были защитить пальцы строителя, если тот случайно уронит на них молоток, но и зубам плотоядной твари противостояли отлично.

Существо, некогда бывшее человеком, не могло прокусить металл, но и челюсти не разжимало. Дэн с силой дернул ногой – зараженный ударился головой о стену дома; мужчина повторил действие, стал слышен хруст – челюсти разжались. Вова и Митч втянули Каннингема внутрь.

– Укусили?

Взволнованный голос бывшего лучшего друга и перепуганные глаза Кевина выдавали его искреннее беспокойство за Дэна. Мужчина отрицательно качнул головой:

– Не прокусили металл.

Биртич облегченно выдохнул и кивнул. У всех на стройке по инструкции должны быть подобные ботинки, но многим в них не удобно ходить – боты тяжелые, не то что кеды или кроссы. Дэниел своей безопасностью никогда не поступался в угоду комфорта, и сейчас именно это спасло ему жизнь.

После ответа Каннингема присутствующие потеряли к нему интерес, но все прильнули к окну. Внизу толпа безостановочно двигалась вперед, давя всякого, кто из строя выбивался или не поспевал за темпом шествия. Дэн смотреть на это не видел смысла, но подошел к дочери, чтобы убедиться, что с ней всё в порядке. Девочку Вова положил на покрывало застеленной кровати чужой комнаты, в которую они все проникли через окно.

Каннингем всё еще не мог поверить, что ребенок жив. Доставая дочь из кармана слинга, он был почти уверен, что увидит ее задохнувшийся трупик. Сейчас она живая-здоровая лежала на спине и дрыгала маленькими ножками, шевелила крохотными ручками. Какой же опасности он подверг ребенка, когда потащил с собой! Абсолютное безумие! Надо было остаться в баре вместе с ней, для друзей он всё равно стал обузой с ребенком на руках.