А я очень сильно устала. Непонятно, отчего — вроде бы просто стояла рядом с Анареном, глядя, как на золоте артефакта распускаются экзотические цветы, но ощущение было таким, словно я весь день толкала тачку с углем в самой глубокой шахте. Плечи ныли, пальцы наполняла дрожь. Не глядя, Анарен выхватил из банки еще один стек и с усилием принялся прокладывать новые узоры на артефакте. Его бормотание сделалось почти неразборчивым, но я чувствовала, что работа почти подошла к концу.

Вот бы еще сесть — ноги сделались какими-то чужими.

Анарен вздохнул, нанес последний узор и бросил стек в одну из пустых банок на столе. Звякнул металл, и я заметила, что кончик стека почернел и оплавился, словно эльф совал его в огонь.

— Ты как? — глухо осведомился он.

— Да ничего, — ответила я, смахнув пот с лица. — Все в порядке. У нас получилось?

Анарен опустил голову и вдруг рассмеялся.

— Спасибо тебе, Хельга. Без тебя я бы сегодня это не вывез.

Кажется, он разделил на двоих ту усталость, которая выпала бы для него одного. Ну и ладно, ну и пустяки.

— Сейчас пообедаем как следует, — откликнулась я и вдруг поняла, что не вывезу готовку. Просто не смогу поднять руки — и Анарен это понял.

— Не геройствуй, — откликнулся я. — Сегодня мы с тобой заслужили отдых и обед из ресторана.

Честно говоря, не помню, как я добралась до своей комнаты и рухнула на кровать. Щеку холодил дорогой шелк наволочки, и, погружаясь в дрему, я перебирала все, что случилось со мной за эти дни. Я нашла работу и кров у эльфийского артефактора, едва не умерла от бервенунского змея, потом наш экипаж взорвали, а сегодня я ассистировала, создавая артефакт для короля! Настоящий сюжет для романа, ничего не скажешь.

— Эй, ты жива там еще?

Домовой дотронулся до моей щиколотки мягкой лапкой. Я открыла глаза и снова не сразу поняла, где я. Домовой смотрел на меня с испугом и заботой.

— Жива, — откликнулась я. — Что-то случилось?

— Обед привезли, — ответил домовой. — И свадебный мастер будет через час.

Анарен

Работа с артефактом настолько вымотала меня, что я решил больше никуда сегодня не ходить. Если бы не Хельга, которая приняла на себя часть отдачи, то я бы так и остался остывать за рабочим столом в своей лаборатории.

Зато теперь артефакт спокойно отправился к королю. И я обязательно должен что-то подарить Хельге в награду за ее труды и заботу.

Обед из ресторана, который прежде казался мне вполне приличным, сегодня выглядел скудным и каким-то ненастоящим, словно мы с Хельгой сидели на сцене, и вся еда на столе была театральной декорацией, выполненной из картона. Я жевал мясо на овощной подушке и не чувствовал вкуса. Хельга, однако, ела с аппетитом — поймав мой взгляд, она отрезала еще кусочек мяса и объяснила:

— Я не приучена харчами перебирать. Хотя по гномьим меркам повару бы руки вырвать за то, что овощи передержал.

Я улыбнулся — такая она была славная. Сколько теряют мои сородичи, когда заносчиво отказываются от общения и дружбы с теми, кого почему-то считают ниже себя! А я вот нашел клад — и не собираюсь его терять.

— Спасибо, что помогла, — поблагодарил я. — Без тебя бы я сегодня ничего не смог.

За несколько минут до обеда заглянул один из людей Максима Вернье: продемонстрировал свой жетон и сообщил, что уполномочен забрать артефакт. Я передал упаковку с золотой пластинкой и почувствовал, как с плеч упала гора — ощущение облегчения было таким, что мне захотелось петь и плясать.

— Каллениус заговорил? — поинтересовался я. Посланник Максима только рукой махнул.

— Молчит. Но это пока. У нас и не такие разговаривают.

Я понимающе кивнул. С соратниками Вернье лучше дружить — потому что с врагами они по-настоящему беспощадны…

— Так что артефакт уже уехал к королю, — произнес я, мысленно соглашаясь с Хельгой: ресторанный повар готовил хорошо, но рядом с гномьей его стряпня выглядела мусором. — Ждем теперь свадебного мастера.

Хельга побледнела. Потом разрумянилась. Я понимающе улыбнулся: все девушки мечтают о встрече со свадебным мастером, который создаст для них сказочное платье на самый главный день. Конечно, в нашем случае это будет всего лишь исценировка, но все же…

— Волнуешься? — спросил я. Можно было и не задавать таких вопросов: мне казалось, что я слышу легкий звон, который идет от Хельги, так она была напряжена.

— Волнуюсь, — кивнула она. — Пусть это и понарошку, но все равно свадьба.

Да, мои родители не должны были ничего заподозрить. Они могли расторгнуть наши родственные узы, но я прекрасно понимал, что это всего лишь манипуляция. Отец и матушка пристально следили за мной — Валендары не те, кто примет отрицательный ответ, так что семья не оставит меня в покое, даже порвав со мной.

— Все будет по-настоящему, — сказал я. Домовой проворно убрал пустые тарелки, печально качая головой, и мы прошли в гостиную — там Хельга опустилась на диван и спросила:

— Ты точно не пожалеешь об этом? Понарошку-то понарошку, но документы нам выдадут настоящие. Перед государством мы будем муж и жена.

Я снова не сдержал улыбки — настолько нежно и трогательно сейчас выглядела Хельга. Обычная девушка невысокого роста с рыжими косами, несгибаемой силой духа и светлой душой. Я вдруг понял, что за эти дни улыбался больше, чем за всю предыдущую жизнь. Как-то не очень она располагала к улыбкам.

— А ты? — ответил я вопросом на вопрос.

— А я получу три тысячи крон, — сказала она с такой серьезностью, что я едва не рассмеялся. — И родительское проклятие, это уж точно. Ох, Анарен! Я только сейчас об этом подумала всерьез. Отец примчится сразу же, как только все узнает, и повыдерет тебе волосы.

— Я не боюсь твоего отца, — ответил я, и в это время в дверь постучали.

На пороге обнаружилось сразу двое гостей — свадебный мастер с огромной коробкой образцов украшений и тканей для платья и госпожа Браунберг с корзинкой, в которой угадывался пирог под кружевной салфеткой. Было видно, что мою соседку так и разрывает от любопытства: зачем это я пригласил к себе свадебного мастера?

— Анарен, дорогой мой! — воскликнула добрая госпожа Эмма, когда я пропустил гостей в дом. — Вот, я приготовила вам пирог с курицей и грибами. Боже мой, взрыв! Это просто ужасно, я места себе не находила, и вся семья тоже. Слава Богу, вы живы! А Эдди нарисовал открытку, вы же для нас как родной после того, как спасли его!

Свадебный мастер прошел к Хельге, которая поднялась к нему с дивана — кажется, она даже осунулась от волнения. Мастер никак не выразил удивления по поводу того, что гномка выходит замуж за эльфа — зато госпожа Браунберг даже приоткрыла рот, поняв, что именно происходит.

Да, всем кумушкам Холинбурга хватит сплетен на год вперед.

— Анарен, дорогой мой, — медленно и задумчиво проговорила госпожа Браунберг, — поправьте меня, если я ошибаюсь, но это ведь господин Тутти? Вы разве женитесь?

— Да, женюсь, — ответил я. Госпожа Браунберг была добросердечной и славной женщиной, но молчание не входило в число ее достоинств: через полчаса весь Холинбург будет говорить о том, что эльф-артефактор спятил настолько, что берет в жены гномку.

Вот и замечательно. Этого-то мне и надо.

— Женитесь! — удивленно выдохнула моя соседка. Если бы ей на голову сейчас рухнул дракон, она была бы потрясена намного меньше.

— Совершенно верно, дорогая госпожа Браунберг, — ответил я, передавая корзинку с пирогом домовому. Тот принюхался и довольно кивнул: мол, домашний пирог это совсем другое дело, не чета скучной стряпне из ресторана. — Буду счастлив, если вы с супругом окажете мне честь и будете свидетелями с моей стороны.

Госпожа Браунберг ахнула, прижав руку к полной груди. Я почти слышал, как в ее голове застучал счетчик, подсчитывая дела: пошить новое платье себе и костюм мужу, купить подарок, достойный такого события, рассказать всем подругам о том, что эльф женится на гномке…