У живописной арки, по которой плелось какое-то прекрасное растение нас встретил распорядитель этого заведения, которое по уровню обслуживания стоило называть рестораном. Распорядителем был невысокий, седой мужчина со стопроцентно еврейскими корнями.

-Здравствуйте, пан офицер. Могу ли я вам предложить место, достойное вашей прекрасной спутницы?

Я, конечно, вежливо согласился.

Столик нам подобрали, конечно, шикарный – подальше от основного зала, на улице, рядом с массивной клумбой, в которой были высажены разноцветные цветы, наверное, десятка видов. И фонтан недалеко, от которого в летнюю жару приятно тянет прохладой.

«Дааа!» - В очередной раз мысленно удивился я, потрясаясь красотой. – «Нужно будет контакты садовника узнать! После войны, если выживу, обязательно мне устроит что-то подобное!».

Стоило нам только усесться на предложенное место, как возле стола материализовался молодой парень лет семнадцати в белом переднике, исполняющий обязанности официанта. Посмотрев в его лицо, тут же обратил внимание на внешнее сходство с шеф-поваром.

«Да тут семейный подряд!» - Пронеслась очередная мысль в голове, которая тут же дополнилась. – «А что, правильно! Пусть молодежь привыкает к труду с молодости, а не просто тянет деньги с родителей!».

Перешучиваясь и разговаривая на отвлеченные темы, достаточно быстро определились с заказом. Ожидаемо – я набрал себе мясных блюд. Девушка же, видимо, заботясь о своей фигуре, остановилась на салатиках и каком-то легком супчике. Пить в разгар рабочего дня алкоголь (даже вино) я не собирался, поэтому переглядываясь, я с лёгким сердцем заказал фруктовый чай.

Когда официант удалился, мы продолжили мило щебетать. Вот только я, как обычно это бывает – ушел в свои мысли и потерял нить разговора.

-Ян? Вы меня не слушаете? – Изобразив обиду на своем милом личике, выдернула меня девушка из моих мыслей.

-Извините. – Глупо улыбнулся я, после чего попытался отшутиться. – Вот сижу я тут с вами, глаз с вас не свожу, и, не могу подумать, как так случилось, что вы напротив меня в военной форме, а не в прекрасном вечернем платье. Нет, вы, конечно, и, в форме прекрасны, но без неё, вы просто…

«Твою мать! Что я несу!» - Пронеслась мысль в голове. Вот только прежде, чем я успел как-то исправить ситуацию, свое веское слово сказала Виктория, которая вначале удивленно посмотрела на меня, а потом в её глазах появилась какая-то икринка, задоринка:

-Это что, предложение, поручик? Если так, то они делаются несколько иначе и в других условиях!

Говорила девушка твердо, но негромко – чтобы не привлекать внимания. Вот только я не смог понять – злится она на меня за эту двусмысленную фразу или нет?

«И что делать?» - Пронеслась мыслишка в голове. Опять же, мысленно махнув рукой, как отрубив, говорю:

-Знаете, Виктория? Пусть я и не совсем то хотел сказать, что сказал, но от своих слов поручик Домбровский не отказывается!

Сказал и кивнул – будто отрезал.

И выжидательно уставился на девушку.

Она вначале недоуменно уставилась на меня. Потом улыбнулась и громко засмеялась, томно произнеся:

-Всё может быть, пан поручик!

Многообещающе звучит, правда?

Наверное, поэтому я словно с цепи сорвался и начал буквально фонтанировать анекдотами, хотя всегда считал, что особенно много их и не знаю?

Глава 26. Посиделки с Робеспьером

Знаете, кто такой кайфолом? Мой водитель! Капрал Дзедич! Он появился в тот самый момент, когда с едой уже было покончено, мы принялись за десерт, который нам порекомендовал официант, а Виктория уже почти дала своё согласие на вечернюю прогулку со мной.

Нет! Ну что за кайфолом? А с другой стороны – может быть и хорошо? Я же уже – почти женатый человек. Две недели до свадьбы! Или, лучше нагуляться напоследок? Тем более, вот-вот начнётся великая мясорубка под названием Вторая Мировая Война.

Капрала Дзедича я заметил ещё у арки, обратив внимание на вошедшего в кофейный дворик военнослужащего. Присмотревшись, обратил внимание на то, что на погонах у него лишь несколько «лычек», подтверждающих принадлежность к унтер-офицерскому составу. Сразу же пронеслась мысль о том, что капралам и сержантам это заведение вряд ли будет по карману. Тем более – в будний день, когда все нормальные люди увольнительные своим солдатам выдают в воскресенье, или, на крайний случай – в субботу.

Чёртов лже-капрал, контрразведчик, приставленный ко мне из Варшавы, бегло поговорив с администратором, проследовал туда, куда ему указал мужчина в костюме.

-Пан поручик, разрешите обратиться? – Как и положено, пройдя три строевых шага до столика, вскинув руку к козырьку форменной кепи, спросил шофёр, приставленный ко мне из контрразведки.

-Обращайтесь, капрал! – С едва заметным раздражением бросил я, но быстро взял себя в руки.

-Пан поручик! Вам конверт! Просил передать какой-то мальчишка. Подкараулил меня у КПП возле расположения батальона.

-Где конверт?

-Вот он! – Капрал нырнул в свою полевую сумку, после чего положил его на стол.

Бегло осмотрев конверт, оценил, что он не был вскрыт – недорабатывает контрразведчик! А с другой стороны – в нос ударил аромат каких-то лёгких, воздушных цветов.

Я неаккуратно разорвал конверт и достал из него сложенный вдвое кипельно-белый лист бумаги, развернул его. По размеру он примерно равнялся формату А-4 из моего, двадцать первого века. Аккуратным, убористым женским почерком было написано буквально несколько предложений:

«Дорогой мой, поручик! Давно вы ко мне не заглядывали! Надеюсь вас сегодня увидеть у себя!

Искренне ваша, Анна!»

Похоже, я даже изменился в лице. Иначе Виктория бы вряд ли задала вопрос, перейдя на служебно-деловой тон:

-Пан поручик, у вас всё хорошо?

В очередной раз за несколько минут, быстро взяв себя в руки, повернулся к девушке, и улыбнувшись, постаравшись нагнать в голос какой-то душевной теплоты, отвечаю девушке-поручику:

-Всё нормально, панна поручик Виктория. Прошлое не отпускает. Придётся ненадолго покинуть вас.

Девушка доброжелательно улыбнулась, будто бы говоря – ничего мол, бывает! Вот только в глазах появилось едва заметное огорчение или даже разочарование? ...

-Вот что. Капрал Дзедич! Вы отвезёте панну поручика туда, куда она укажет. И, если потребуется, будете дожидаться её столько, сколько того потребует обстановка. После службы, доставите панну Викторию домой. Всё ясно?

Шофёр принял строевую стойку, вытянулся будто бы на параде, и, подобострастно, как в своё время завещал российский царь Пётр Великий, он же Император Российский, Пётр Первый – принял вид лихой и придурковатый, после чего задорно отрапортовал:

-Слушаюсь, пан поручик! Всё выполню, как вы приказали!

Мысленно улыбнувшись, и, с извинениями склонив голову перед Викторией, извиняющимся тоном проговорил:

-Виктория, извините, наш разговор мы продолжим позднее!

Получив в ответ великосветский кивок, достаю из кармана портмоне и вытаскиваю из него пачку злотых. Отсчитав несколько купюр, кладу их на стол, и, водрузив на голову фуражку, шуточно отсалютовав панне поручику, поворачиваюсь через левое плечо и удаляюсь.

-Пан капрал, присаживайтесь! – Добродушно предложила девушка шоферу.

Что характерно – предложила она это так, чтобы я обязательно слышал всё, что она ему говорит. Обернувшись, замечаю, что в глазах девушки пляшут чертики, а лицо украшает лучезарная улыбка, будто бы показывая, что она это делает нарочно.

Когда девушка заметила, что я обратил на её действия внимание – она даже едва заметно показала мне язычок.

Я засмеялся и направился к выходу со двора.

Выйдя на улицу, поворачиваю за угол и быстрым шагом двигаюсь к знакомому адресу. Минут через пятнадцать, а может быть и через двадцать я уже был на месте.

Осмотревшись в знакомом двору, обращаю внимание на молодого парня, который сидел на скамейке под деревом в обнимку с молодой девушкой. Дойдя до нужного подъезда, поднимаюсь на этаж и останавливаюсь перед знакомой дверью. Несколько раз жму на кнопку дверного звонка. Через несколько секунд за дверью послышались лёгкие шаги. Вскоре заскрежетал замок и дверь приоткрылась, но я заметил цепочку, которая удерживала дверь от полного открытия. Увидев меня, посланница Робеспьера, отцепила цепочку и впустила меня в квартиру, после чего закрыла дверь на все замки и цепочку.