Впрочем, все мои сомнения развеялись, когда я не заметил на шинелях петлиц войск СС, знакомых по фильмам и реконструкциям. Ещё немногим после, когда тот, что вооружён пистолетом (голубоглазый блондин, кстати, сошедший, будто бы с плакатов для Ваффен-СС) чётко козырнул мне и на неплохом польском, но со всё-таки хорошо различимым акцентом (уж не немецким ли?), представился:

-Эрвин Шенк. Полиция Вольного Города Данциг. Предоставьте ваши документы для проверки.

-Подпоручик Домбровский. – С шиком козырнув двумя пальцами, представился я, после чего поёжился от резкого порыва ветра, дующего со стороны моря.

Офицерская книжка и командировочное предписание, полученное в Париже, удовлетворило полицейских.

-Счастливого пути. На вокзал вон туда! – Деланно улыбнувшись, показал мне направление движения старший патруля.

-Благодарю! – Максимально беспечно улыбнулся уже я, убирая свои документы под шинель, а сам едва не поёжился, на этот раз, от взгляда старшего патруля. Он смотрел на меня, будто бы через прорезь прицела. Остальные же патрульные, в это время просто считали ворон.

*В марте 1939-го года за один доллар давали 5,29 злотых. Взято с https://paul-atrydes.livejournal.com/30949.html

*С 1935-го года полиция Вольного Города Данциг носила кокарды в виде черепов.

До здания вокзала, расположенного прямо в самом центре Гданьска-Данцига я добрался, проходя мимо целого ряда гостиниц: «Монополь», «Континенталь», «Гранд отель Рейхсхоф» и «Норддойчер Хоф». Все вывески, как вы понимаете, были на немецком языке. Как и таблички на здании вокзала – «Danzig Hauptbahnhof».

Ещё пару раз мне попадались патрули местной полиции. И, если в первый раз им хватило только командировочного предписания и офицерской книжки, то во второй раз, старший патруля этим не удовлетворился и захотел проверить мои личные вещи.

-Только в присутствии понятых! – Улыбнулся я. – Вон, пан майор стоит, и девушка красивая. Думаю, они могут помочь нам в нашем нелёгком деле?

Старший патруля, невысокий и пузатый мужчина «лет за сорок», с противным, заплывшим лицом, подумав несколько секунд, вернул мне документы и сквозь зубы проговорил по-польски:

-Свободен.

-Свободны, господин подпоручик! – Твёрдо поправил его я, после чего схватил свой чемоданчик, и не козыряя, пошёл в сторону железнодорожных касс, возле которых столпилась небольшая очередь. Впрочем, несмотря на извечный шум в таких местах, как железнодорожный вокзал, я услышал, что полицейский что-то сказал мне в спину по-немецки, а его напарник, громко захрюкав, засмеялся. Понять дословно я бы и не смог, но что-то вроде «полиш швайне» уловил, после чего повернулся через левое плечо и сложил из пальцев правой руки пистолетик, сделав вид, что стреляю в толстого.

Полицейские тут же прекратили смеяться, что-то злобно крикнули в мою сторону, после чего повернулись и пошли к перрону.

Отстояв короткую очередь, и, оказавшись перед стеклом кассы, я обратил внимание на молодую кассиршу по ту сторону. Настроение тут же резко поползло вверх. Любой мужчина меня прекрасно поймёт.

По-немецки я не говорил, поэтому начал по-польски, правда, шуточно козырнув, чем вызвал улыбку у девушки:

-Мне один билет до Варшавы. На ближайший поезд!

К моему счастью, кассирша ответила на неплохом польском, и, что характерно, без акцента:

-Ближайший поезд отходит только через два с половиной часа, но там остались только места в вагоны повышенного комфорта.

Почесав затылок (ох, и била меня мама в своё время по рукам, стараясь избавить от такой дурной привычки), я махнул рукой и весело подмигнув девушке, согласился:

-А давайте! Один раз живём!

Впрочем, когда она озвучила цену билета, я слегка приуныл – сумма получалась вполне приличная, тем более, для моего жалования подпоручика. Но я в очередной раз согласился – вознаграждение за поиск Терезы от пана Ковальского было ещё не тронуто, так почему бы не начать его тратить с пользой для себя и для дела?

Расплатившись в польских злотых, я тут же задал вопрос:

-Прекрасная панночка, не подскажете, где бы тут можно было оставить вещи на несколько часов, и, как бы пройти в ближайшее прекрасное заведение, дабы утолить свой голод?

-Камера хранения за углом! – Улыбнувшись, ответила девушка. – А дальше по улице есть шикарный ресторан. Вы его увидите. Там всегда у входа находится дворецкий в ливрее, мимо не пройдёте!

-А не ответите ещё на один вопрос? – Продолжая улыбаться, спрашиваю я.

-Да, конечно, пан офицер? – Кассирша приподняла на меня свои голубые глаза.

-А у вас случаем перерыв на обед не скоро наступит? Просто понимаете, я жутко не люблю завтракать один, особенно, в обеденное время… А друзья… Я проездом в этом городе и ещё не успел обзавестись ими. Может быть вы составите мне компанию?..

Наблюдая, как лицо девушки покрылось красным цветом, я едва не засмеялся.

-Если вы подождёте меня десять минут, я могла бы составить вам компанию… - Скромно ответила голубоглазая блондинка.

-Отлично! Тогда ровно через десять минут я буду вас ждать вот там! – Я аккуратно показал пальчиком на стенд с газетами, после чего также шуточно козырнул, и, подхватив свой чемоданчик, направился в сторону камеры хранения.

Девушка, чьего имени я пока ещё не узнал, появилась ровно через десять минут. Одета она была в лёгкое пальто бежевого цвета и аккуратную шапочку того же цвета. Подставив левую руку, и вновь улыбнувшись, я проговорил:

-Ведите меня, моя милая богиня… кхм…

Блондинка зардела и негромко представилась:

-Хельга!

-Ян! Очень приятно!..

Шли мы недолго, но за это время я вполне успел узнать немного и о городе-государстве: Вольный Город Данциг был образован в январе двадцатого года согласно Версальскому договору. На его территории находился как сам город Данциг-Гданьск, так и несколько сотен мелких населённых пунктов вокруг. В соответствии с решением Лиги Наций, город не входил ни в состав Польши, ни в состав Германии. В городе была создана своя военизированная полиция (с которой я уже повстречался), в которой служили не только местные, но и приезжие германцы…

-Представляете, неделю назад, на своё день рождение, мой брат пригласил офицера полиции и он, когда выпил и захмелел, во время танца мне признался, что он офицер СС, а я обещала… Ой! – Отстранившись от меня чуть в сторону, девушка прикрыла свой очаровательный ротик ладошкой, прикрытой перчаткой.

-А вы обещали, никому об этом не говорить? – Догадался я. – Не беспокойтесь, Хельга! Я никому не расскажу об этой тайне…

В своё время, читая об обороне Вестерплатте и боях за здание польской почты в Данциге-Гданьске я читал о том, что тут, в городе воевало какое-то подразделение СС. Это, конечно, были не те прекрасно обученные Ваффен-СС, что ломали оборону советских войск под Харьковом в сорок третьем, но… но и этих эсэсовцев хватило, чтобы перевесить чашу весов на германскую сторону. Если же предположить, что в составе местной полиции есть солдаты и офицеры СС, то… То они вполне могут подговорить местных полицейских к участию в погромах и дальнейших боях.

Интересная информация. Вот только что с ней дальше делать? А вот тут – чёрт его знает. Но сообщить об этом полковнику по прибытию в Варшаву – точно стоит!

Успокоившись, девушка тут же вновь обняла меня за левую руку, и мы пошли дальше. Правда, прогулка наша не отличалась большой продолжительностью – я обратил внимание на ресторан, над которым гордо веяла вывеска «Altes Danzig» готическим шрифтом. У массивных стеклянных дверей находился швейцар в богатой ливрее, который, стоило нам только подойти, тут же распахнул перед нами двери.

Желая поблагодарить мёрзнущего на ещё зимней (несмотря на весенний календарь) швейцара, я протянул ему в руки купюру в два злотых – не то чтобы очень много, но приятно. Помню, в своё время, когда там, в веке двадцать первом я работал в одном из предприятия общепита (а куда ещё податься студенту, который учится на очном обучении за свои деньги и ему необходим свободный график?), мне как-то дали на чай обычный полтинник – рад же я был тогда, будто бы мне в карман засунули купюру, тысяч так в пять рублей. А всё почему? Да потому что человеку всегда важно внимание! Деньги, конечно, тоже важны. Но… Внимание важнее что ли? Нет, не для всех, конечно, но всё-таки.