— И что?

— Все остались. Бедняжки насмерть перепугались. Притам начала громко молиться.

Никки подошла к двери.

— Это я, дамы, — она улыбнулась. — Как чудесно, что вы все-таки приехали.

Арвиндер, Притам, Биби и Танвир, сбившись в кучку, уставились на нее.

— Это все? — шепотом осведомилась Никки у Шины.

— За мной ехала еще одна машина с женщинами, но они могли заплутать, — ответила Шина, проверяя телефон. — А может, решили повернуть назад.

— Входите, — сказала Никки. — Погода опять нас не балует, верно? А внутри тепло и уютно, — молчание вдов поколебало уверенность Никки. Все оказалось труднее, чем она представляла. — Мы подадим прохладительные напитки и сок, — продолжала девушка. Женщины не сдвинулись с места. — И чай со специями, — добавила она. Последнее было преувеличением: в пабе имелся лишь «эрл грей», который можно было сдобрить молоком и корицей. Лицо Биби слегка просветлело. Никки заметила, что она потирает руки. — На улице холодно, — хитро заметила девушка и нарочито поежилась. — Почему бы вам не зайти и не выпить чего-нибудь согревающего?

— Нет, — возразила Притам, когда Биби сделала неуверенный шаг вперед. — Здесь не место для пенджабских женщин. Мы не здешние.

— А я тут живу, — ответила Никки. — В квартире наверху, — внезапно в ней проснулась ожесточенная гордость за этот убогий паб. — И работаю в этом заведении больше двух лет.

— Если мы войдем, люди будут пялиться на нас, — сказала Танвир. — Вот что имела в виду Притам. Совсем как тогда, когда мы только перебрались в Лондон. Они увидят наши шальвар-камизы и подумают: «Убирайтесь, откуда понаехали».

— Окружающие привыкли так говорить, — подхватила Биби. — Сейчас уже реже, но мы до сих пор по глазам это видим.

Арвиндер неловко переминалась с ноги на ногу. Взглянув на ее напряженное лицо, Никки решила, что и она согласна с остальными.

— Я понимаю, вы боитесь, — сказала Никки. — Мне очень жаль, что люди были так враждебны к вам. Но я выбрала этот паб именно потому, что здесь рады всем.

Биби продолжала потирать руки.

— А вдруг нас заставят пить пиво?

— Никто не может вас заставить.

— А вдруг нам незаметно подольют в чай спирт, а? — не унималась Биби.

— Я буду очень внимательно следить за тем, чтобы этого не случилось, — заверила ее Никки.

Внезапно Арвиндер протиснулась мимо остальных женщин и решительно вошла в паб. Не успела Никки возгордиться собственным умением убеждать, как услышала громкий голос Арвиндер, вопрошавшей на ломаном английском:

— Извините, пожалуйста, где туалет?

— Я же велела ей, чтоб не пила столько воды перед отъездом, — проворчала Притам. — Она все время жаловалась, что у нее першит в горле.

Танвир закашляла.

— Кажется, она подхватила вирус от меня. Никки, ты сказала, у вас есть чай?

— Да.

— Я бы выпила немного, — и Танвир принялась энергично растирать ладонями хрупкие плечи Биби. — Пойдем, Биби. Внутри ты согреешься.

Виновато покосившись на Притам, обе женщины скрылись в пабе.

Притам осталась одна.

— Ох-ох, — зашептала она. — Меня предали.

Было неясно, к кому обращены эти слова: к Никки или к некой незримой аудитории.

— Там есть телевизор, — сообщила Никки.

— И что?

— По нему показывают хорошие английские сериалы.

Притам обиженно вздернула подбородок.

— Я все равно не пойму.

— Зато вы очень хорошо придумываете истории об увиденном на экране, — напомнила ей Никки. — Почему бы вам не войти? Другие женщины обожают ваши рассказы.

Притам на мгновение заколебалась, прежде чем сказать «нет». Вероятно, эта заминка ничего не значила. Никки вздохнула.

— Что ж, тогда вы подождете нас здесь? Нас не будет довольно долго.

Притам поправила на голове дупатту.

— Ничего страшного, — сухо ответила она.

— Воля ваша, — сказала Никки.

В пабе вдовы устроились за ближайшим ко входу столиком. Они оказались правы насчет внимания окружающих. Немногочисленные посетители и персонал бара взирали на пенджабок со смесью удивления и любопытства.

— Почему бы нам не найти уголок потише, — предложила Никки и отвела женщин в заднюю комнату, которая в действительности представляла собой дальний закуток главного зала. Арвиндер, Биби и Танвир шли молча, крепко прижав к себе сумки.

Они уселись за длинный стол в стороне от других посетителей. Над столом находилось окно, выходящее на тротуар. В поле зрения на секунду возникли, а затем снова исчезли ноги Притам. Никки заметила, что Арвиндер наблюдает за дочерью.

— Может, все-таки попытаться затащить ее сюда? — спросила Никки.

— Нет, — ответила Арвиндер. — Пусть получше познакомится с вашим районом.

Биби огляделась.

— Неужели обязательно должно быть так темно? Почему горе так любят выпивать в этих тусклых пещерах?

— Сюда приходят не только белые, — возразила Никки. — Случалось, я подавала выпивку и индийцам.

— Однажды я пробовала виски, — сообщила Танвир. — Муж плеснул мне в свой стакан на донышко. Я тогда сильно простудилась, и он сказал, что это успокоит пазухи, но оказалось ужасно. Я обожгла себе горло.

— А мы с мужем пили вино, — сказала Шина. — Врач сказал мужу, что это здоровая альтернатива пиву и каждый вечер можно пить один-два бокала. Я начала пить вместе с ним.

— Врач вам такое советовал? — воскликнула Биби. — Я уверена, это был английский доктор.

Шина пожала плечами.

— Ну да. И я не впервые пробовала спиртное. Когда я работала в центре Лондона, мы с коллегами часто ходили выпить после работы.

В кармане у Никки зазвонил телефон. Она открыла и увидела сообщение с неизвестного номера: «Привет, Никки. Еще раз прости. Сегодня вечером все объясню. Целую. Джейсон».

Никки подняла взгляд. Женщины возбужденно обсуждали, не упечь ли врача Шины в тюрьму за то, что он рекомендует вместо лекарств вино. Никки выглянула в окно. Кто это там разговаривает с Притам? Она увидела знакомые брюки, но лица за знаком автобусной остановки было не видно. Притам ожесточенно отмахивалась от него своей дупаттой.

— Отойди от меня, идиот! — вдруг взвизгнула она. Никки тотчас вскочила и выбежала на улицу. Это был Стив, у которого дед расист.

— Намасте, — ухмыльнулся он и помахал рукой. — Я как раз пытался проводить эту даму в «Тандур экспресс».

— Иди домой, Стив. Тебе запрещен вход в паб.

— Но снаружи-то я ошиваться имею право, — возразил Стив, повернулся к Притам и низко поклонился. — Цыпленок тикка масала, — торжественно произнес он.

Притам повернулась на каблуках и прямиком направилась прямо в паб. Когда Никки догнала женщину, та бросила на ходу:

— Все лучше, чем торчать на холодной улице в компании этого психа.

Никки рассмеялась и обняла ее.

— Я так рада, что вы решили к нам присоединиться, — сказала она, показывая Притам дорогу. Увидев женщину, вдовы зааплодировали, а она покраснела и отмахнулась.

— У кого-нибудь есть история? — осведомилась Никки.

После заминки поднялась одна-единственная неуверенная рука, принадлежавшая Биби.

— Я сочинила ее по дороге сюда, — сказала она.

— Давайте, — подбодрила ее Никки и устроилась поудобнее.

— «Женщина, которая любила кататься верхом», — объявила Биби. Вдовы прыснули со смеху.

— А на рикшах по ухабистым дорогам она тоже любила ездить?

— И прислоняться к стиральной машине, когда та работает на отжим?

— Тише, — скомандовала Биби. — Я пытаюсь рассказать историю, — она откашлялась и начала снова. — «Женщина, которая любила кататься верхом».

Жила-была женщина, у которой были большие земельные угодья. Они достались ей от покойного отца вместе с наказом: не выходить замуж за корыстолюбца, потому что он попытается завладеть этой землей…

Все женщины внимательно слушали, кроме Шины, которая подошла к Никки и опустилась на соседний стул.

— Не поможешь мне с чаем? — тихо предложила Никки. Шина кивнула. Они тихонько извинились и отошли к бару. Никки приготовила поднос с чашками и поставила чайник.