Когда мы приехали в больницу, там уже были Ника и Андрей. Ника обняла меня при встрече, а я опять не сдержалась и расплакалась у неё на плече.

— Не плачь, всё будет хорошо, — сказала она, поглаживая меня по голове, — как ты себя чувствуешь?

— Никак, ничего не болит, но внутри я пуста, меня убивает неизвестность. Я не могу ни о чём другом думать, пока он там.

Рома по-прежнему был стабилен и всё ещё находился в реанимации в тяжёлом состоянии. Какое-то время мы пробыли все вместе в больнице, а потом Ника увезла меня к ним домой, чтобы не оставлять Настеньку надолго одну. Папа и Андрей в это же время продолжили поиски донора крови для Ромы. Сначала я хотела остаться с ними и участвовать в происходящем. Но они сумели меня убедить поехать с Никой.

— Тебе нужно отвлечься, — сказал папа.

Вот я и снова в этом доме. Теперь он не казался мне таким ненавистным. Всё здесь напоминало о Роме. В каждой детали я видела его. Ника, чтобы отвлечь от горьких мыслей, увела меня в сад гулять с Настей. Настюша очень обрадовалась моему приезду, с разбегу запрыгнула мне на руки и обняла меня. Она ничего не знала о произошедшем и беззаботно скакала вокруг нас, выдумывая всевозможные игры. И это действительно помогло. Я смогла ненадолго переключиться на неё и не думать о плохом. А потом Ника предложила приготовить ужин для папы и Андрея. Она отпустила прислугу и мы все вместе, втроём с Настюшей, готовили на кухне. Слава богу, проблем с донором не было и они легко смогли найти кровь нужной группы.

Оставив Настю на няню, ближе к вечеру мы выдвинулись с Никой обратно. Когда мы уже подъезжали к больнице, нам сообщили, что Рома пришёл в себя. Сердце как бешеное забилось в груди, мне хотелось поскорее его увидеть. Я буквально бежала к нему. Ника едва поспевала за мной. Однако он был всё ещё в реанимации, куда нас не пускали. Сказали, что сначала его должен осмотреть доктор. Я места себе не находила, меряя шагами коридор возле отделения, в котором он лежал. Наконец-то к нам вышел доктор.

— Кризис миновал, но он по-прежнему очень слаб. Он в сознании, всё помнит и осознаёт, сейчас ему дали лекарства и скоро он уснёт, — сказал нам он.

— Можно его увидеть? — спросила я.

— Вообще нежелательно конечно, но он спрашивал про Вас, переживал всё ли с Вами в порядке. Сделаем исключение. Можете зайти, но только не больше, чем на 5 минут.

Мне выдали белый стерильный халат и проводили к нему. Он был такой бледный. От него тянулись провода к прибору, показывающему его пульс и давление. В вену через капельницу поступали лекарства. Его глаза были закрыты. Я подошла к его кровати и слегка прикоснулась к его руке. Он открыл глаза, посмотрел на меня и попытался, что-то сказать.

— Тссс, ничего не говори, тебе нужно набираться сил, — остановила я его и поцеловала в лоб, в этот момент он прикрыл глаза.

Видно было, что каждый вздох ему даётся с трудом. Я просто стояла и держала его за руку. И от этого мне было так спокойно сейчас. Он пришёл в себя, узнал меня — это всё хорошие знаки. Вот сейчас я по-настоящему поверила, что всё ещё может быть хорошо и он справится. Как и сказал доктор, уже через 5 минут меня попросили удалиться. Но Рома заснул до того, как я ушла.

Роман

Там в том деревянном доме я думал, что доживаю последние минуты моей жизни. Я так боялся не успеть сказать ей самое главное. Для меня было важно не только попросить прощения, но и важно чтобы она простила меня. Дальше я помню смутно. Очнулся уже в больнице. Жуткая боль и чувство жажды. Тут же появился доктор. Справлялся о моём состоянии, проводил какие-то тесты. Но для меня самым важным сейчас было узнать, что с Ксенией. Только после того как мне ответили, что она жива и с ней всё в порядке, я продолжил отвечать на вопросы доктора.

— Вам очень повезло. Вы, можно сказать, счастливчик, — заметил он напоследок, — выживаемость в Вашем случае не выше 40 процентов, при этом нам удалось сохранить все внутренние органы.

Да уж, ещё тот счастливчик, подумал я про себя. Ощущения были такими, будто мне наживую, кто-то выкручивает все внутренности. Мне дали обезболивающее и стало чуть-чуть полегче. Стало клонить в сон. Глаза слипались. Я почувствовал прикосновение к руке. Открыл глаза и увидел Ксюшу. Наверное, я уже сплю и это всего лишь часть сна. Мне снилось, как она поцеловала меня, а дальше опять провал.

Когда я проснулся было уже утро. Под действием лекарств боль притупилась, и я чувствовал себя гораздо лучше. Меня перевели из реанимации в обычную палату. И даже ненадолго пустили ко мне родных. Ксюша тоже была среди них. Обычные расспросы от близких про самочувствие и что мне принести. А потом мы остались с ней наедине. Я поймал её взгляд и не отпускал. Всё пытался прочесть, о чём она думает, что чувствует.

— Я так испугалась за тебя, — наконец нарушила она тишину. — Там, в том ужасном месте, я уже почти попрощалась и с тобой и с надеждами на спасение.

— Ты и твой голос удерживали меня в этом мире. Сквозь пелену сознания я слышал, как ты зовёшь меня. Это благодаря тебе я ещё жив. Что там произошло, как нам удалось выбраться?

— Мой отец спас нас, он кстати лично хочет с тобой пообщаться и зайдёт попозже. Не делай такое лицо, ты очень сильно удивишься тому, что он тебе расскажет.

Что же он может мне такого рассказать. Несмотря на то, что он спас нас, он по-прежнему мой враг. Но я не хотел сейчас озвучивать это Ксюше. Я просто хотел провести с ней это время наедине без негатива. Нам о многом нужно было поговорить.

— Помнишь, что я говорил тебе там в том домике? — спросил я у неё.

— Да, пожалуй всё, что произошло там останется в моей памяти до конца жизни.

— Я не был тогда в бреду, был в трезвом уме и памяти и могу повторить всё сейчас. Я тебя полюбил, по-настоящему полюбил. Я уже давно начал осознавать это, но всё боялся признаться тебе. Боялся, что ты не простишь, не поверишь. Я не выбирал такую судьбу. Жизнь распорядилась так, что нам с братом пришлось организовать всё это. Но ты заставила меня впервые усомниться в моих планах. Мы через многое прошли вместе, дай мне шанс. Я чувствую, что тоже тебе небезразличен. Давай просто попробуем всё сначала. Не отказывайся сразу.

— Рома, сейчас на меня столько всего свалилось. Ты мне действительно не безразличен, за последние дни я это поняла окончательно. Но я не хочу, чтобы мы приняли это решение под давлением сложившейся ситуации. А потом вдруг осознали, что совершили ошибку.

— Я не прошу тебя принять это решение прямо сейчас. Я прошу лишь дать нам шанс. Теперь нас связывает ещё и общий ребёнок. Мы всё равно, хочешь ты или нет, будем связаны с тобой до конца жизни. Но я не хочу так. Я хочу быть с вами каждый день. Хочу участвовать в вашей жизни. Я так соскучился. За эти дни я место себе не находил. Я для себя давно всё решил и не поменяю своего мнения. Просто будь со мной рядом, а я сделаю всё для того, чтобы ты не пожалела об этом.

— Хорошо, давай попробуем, но не дави на меня. Пусть всё происходит постепенно, мне надо свыкнуться с этими мыслями. Там, в вашем доме, я для себя решила, что никогда тебя не прощу. И мне сейчас очень трудно ломать себя. Просто попытайся меня понять и не спеши.

Конечно же я согласился. Начало было положено. А со временем я уж сумею убедить Ксюшу в искренности своих слов. Мне закоренелому холостяку, тоже придётся себя в чём-то ломать. Но ради своей будущей семьи я готов пойти на это. Уходя, она поцеловала меня в лоб на прощание. Казалось бы мелочь, но это уже было моей маленькой победой.

На следующий день, когда врач сообщил, что динамика положительная и моей жизни больше не угрожает опасность, пришёл её отец, но не один, а с Андреем. Ну что ж, вот и пришло время нам всем поговорить лицом к лицу. Пусть и обстановка не соответствовала этому разговору.

— Андрей уже в курсе в общих чертах о том, что я хочу вам рассказать, — начал он. — Много лет тому назад, когда мы ещё были мальчишками, сдружились я, ваш отец и ещё один мальчик по имени Федя. Мы жили в одном дворе и были не разлей вода. Всегда и везде вместе, друг за друга стояли горой. Если кого-то одного из нас обижали, то тут же ему на помощь приходили остальные. Мы учились вместе, знали родителей друг друга. Были можно сказать как братья. Время шло мы выросли, но смогли пронести нашу дружбу через года. В тяжёлые времена мы смогли открыть собственное дело. Никто не верил в нас и только поддержка друг друга и совместные усилия, помогли нам добиться успеха. Я верил в каждого из них, как в самого себя. К н и г о е д . н е т