Я не спешил убивать Рантала. Хотел насладиться моментом, понаблюдать за его страданиями и бессмысленными мольбами о помиловании.

Стоило выпустить первую пулю, как он разрыдался, словно младенец, и выложил абсолютно всю информацию, даже ту, о которой я не спрашивал.

Чужие жизненные проблемы, в особенности такого ублюдка, как он, меня не волновали. Вот так и выяснилось, что Петтери имеет больную мать и младшего брата, ради которых ввязался в грязные дела, дабы прокормить семью.

Его речь не тронула меня. Одно дело, когда люди признают свою истинную натуру и не оправдывают страшные деяния, работая на криминальных авторитетов чисто из-за желания и нехватки адреналина в жизни, а другое, когда они делают из себя жертву, обвиняя во всех проблемах кого угодно, но только не себя. Если бы не семейство Маттила, то, вероятно, я бы пристрелил ублюдка на заднем дворе. 

К дому подъехали полицейские машины из-за чего мне не удалось довести начатое до конца. Нет, я не собирался таить и оправдывать свои же поступки, поэтому на вопрос следователя ответил, что довольствовался личным желанием поквитаться с подонком. Малышка Виви яро вступилась за меня, но в конечном итоге разнервничалась и ушла прочь. 

Ни для кого не секрет, что законы писаны исключительно для среднего и низшего классов людей. Как ни крути, но это действительно так. Свобода предначертана тем, у кого имеются деньги. Бумажки в наше время способны решить массу проблем. Я не бедствую, поэтому без особого труда уладил конфликт, оставив себе желанную свободу. 

Когда милая Майя увела мою ненаглядную Виви в дом, я отдал предпочтение ожиданию за его пределами. Хозяин ясно дал понять, что не желает видеть меня на пороге своего жилища, поэтому я и не хотел раздувать новый конфликт. Альберт, который возненавидел меня с первого взгляда внезапно подобрел и негласно предложил составить ему компанию за пятиминутным перекуром. Я не отказался, поскольку табачный едкий дым был той вещью, которую организм в данную минуту требовал больше всего на свете. 

Уж чего, но слова раскаяния ожидал услышать в последнюю очередь. Альберт начал издалека, поведав полную историю о непутёвом сыне и головорезах, которые каждые две недели требуют с его семьи всё больше и больше денег, аргументируя это тем, что пришло время оплачивать долги любимого сына. 

Что я испытал? Ничего. Банальное равнодушие. Этот паренёк добровольно подписался на длительную, мучительную и поистине дорогостоящую гибель. Какой смысл жалеть того, кто сделал выбор не в свою пользу? Именно, его нет. 

Маттила искренне изумлялся смелости и отчаянному рвению Вивьен защитить их жизни. Я тоже, хоть и немо, но удивился.

Глубоко в душе Нэри очень добрая девушка, которая неспособна пройти мимо чужой беды, но с каждым прожитым днём эта черта характера всё быстрее и быстрее угасает.

Видимо, из-за чувства некого долга и вины, Альберт отбросил всю свою недоверчивость и радушно впустил меня в дом. Хозяйка Майя, как истинная женщина, откормила и отогрела нас.

Ради Вивьен, пользуясь случаем, я решил напрямую спросить о пропавшем без вести отце. Чисто для того, дабы утолить девичью жажду, выяснить больше, чем она знает на данный момент. Миссис Маттила заметно занервничала и ловко увильнула от ответа. По её бегающим глазам я понял, что она владеет некой информацией, но по неизвестной причине не хочет озвучивать её вслух. 

Мы переночевали в их доме. Всю ночь Вивьен ворочалась и, вероятно, не спала из-за неприятных угрызений и разочарования. Планов и уж тем более желания остаться на подольше не было ни у меня, ни у моей спутницы. Мы решили не стеснять чужую семью и по восходу солнца в полной готовности собрались выдвигаться обратно в Хельсинки.

В последний момент Майя украла мою малышку, дабы переговорить с ней с глазу на глаз. Я знал, что она хочет рассказать ей что-то очень важное, и не стал вмешиваться, поскольку был убеждён в том, что Нэри сама выложит всю интересную информацию. 

Эти люди приютили нас, накормили, напоили и обогрели. Я посчитал, что уйти и бросить на прощание одно-единственное «до свидания» будет верхом неприличия и эгоизма. Идея немного скрасить трагичные судьбы стариков посетила мою голову ещё глубокой ночью. Я поразмыслил на тему их дальнейшего выживания и пришёл к в выводу, что хочу дать этим людям миниатюрный шанс на дальнейшую спокойную жизнь.

Альберт, который сутками ранее хотел пристрелить меня, как старого ненужного пса, разрыдался, увидев, какой подарок преподнёс им в качестве благодарности за уютный ночлег. Как бы он не противился, не отказывался, но мы оба понимали, что эти деньги им гораздо нужнее, нежели мне. Для меня это обыкновенные бумажки, которые изо дня в день гребу тоннами при этом напрягая один только мозг, а не спину, как обычные рабочие. 

До поры до времени Вивьен молчала, стараясь не встречаться со мной взглядом, но в конечном итоге не выдержала и продемонстрировала подаренный конверт. Завидев белоснежный свёрток, я напрягся, догадываясь, что в нём может находиться, но не подал виду. Ощущение, что в нём будет что-то неугодное, не покидало сознание вплоть до самого вскрытия. 

Поначалу малышка улыбалась, но вскоре улыбка исчезла с её довольного лица, брови поползли к переносице, а глаза судорожно забегали по длинным выведенным строкам.

Я молча наблюдал за тем, как быстро меняется её настроение, как она нервно сглатывает, пытаясь смочить сухое горло и протолкнуть тугой ком, как дрожат тонкие пальцы, а глаза с каждой секундой предательски гаснут. Как бы Вивьен не старалась сдержать мощный наплыв эмоций ей всё же не удалось, вследствие чего девушка тихо заплакала, и через минуту её всхлипы переросли в дикие рыдания.

Разорвав злосчастное письмо на мелкие кусочки, малышка забилась в диких конвульсиях, не в силах выдержать тяжёлую душевную боль. 

«Он мёртв!» – кричала она, срывая бедные связки, а я не мог ей помочь. Не мог перенять адские терзания, которыми она изводила и до того израненную душу. Я лишь крепко прижимал её к груди, пытаясь оградить ото всех проблем, болезней и жестоких реалий жизни.

Она малышка для меня. Крохотная, непорочная и поистине чувствительная девочка, которая нуждается в поддержке и защите. Прекрасно понимаю, почему она потянулась именно ко мне. Понимаю, почему питает какую-никакую любовь и желание. Вивьен неосознанно воспринимает меня как отца. Будучи ребёнком, она не получила должного внимания и сейчас пытается добиться его с моей стороны, а я уже не в силах оттолкнуть беззащитное дитя…

Моя девочка была настолько подавлена печальным известием, отчего я не мог равнодушно наблюдать за её страданиями, поэтому, пока она прибывала в неком трансе, увёз малышку Виви в сторону Северной Ирландии.

Первую неделю она, естественно, горевала приковав себя к мягкой постели. Мне приходилось кормить её против воли, купать, одевать и принуждать выйти на улицу, дабы вдохнуть частичку чистого воздуха. Нет, мне не было в тяжесть ухаживать за избитой горем Вивьен. Напротив, искренне переживала из-за её апатичного состояния. Фактически Нэри превратилась в своего рода инвалида, что неспособен самостоятельно обслуживать свою персону должным образом.

Волновался, изредка накручивал себя. Но не подавал виду, дабы лишний раз не травмировать девичью психику. Спустя неделю моя страдалица чудесным образом ожила. Начала понемногу есть, шустро бегать по квартире, хлестать кофеин и даже разговаривать. Я немо ликовал от того, что Нэри нашла в себе силы перебороть собственное прошлое и подняться с колен. 

Я уделял ей всё своё время, не спуская взгляда даже по ночам. Позволял себе прикрыть глаза на жалкие полчаса, дабы немного подремать, но не более.

Вот так мы и зажили новой жизнью, словно ничего и не было. Не буду лукавить и скажу, что смена обстановки пошла нам обоим только на пользу. Я сумел немного расслабиться и пожить совершенно обычной жизнью. Совместная готовка, обязательные походы за продуктами, бессонные ночи, проведённые за просмотром сериала, дешёвый кофе из миниатюрного фургончика в парке, капризные замашки из-за выбранной мной одежды, хвастовство свежим маникюром… Чёрт возьми, я словно попал в другую реальность!