Насущными делами сегодня было: принять ванну, прибраться в гостевой комнате, приготовить еду на завтра, сесть почитать. Затем вспомнить еще пару дел, когда станет понятно, что книга не интересна. Принять горячую ароматную ванну можно два раза, в качестве поощрения. Не забыть полить цветы.

Очень хотелось бы поприсутствовать за дверью ее душевой. Посмотреть и в подробностях описать читателям, как юная дева, мягчайшей пенной губкой прикасается и проводит по своей шее, плечу. Слегка поднимая ручку в грациозном повелительном жесте, спускается ниже, к груди. Сочной спелой груди, с… Все, все! Заканчиваем с этим безобразием. Пока она моется при свечах, гораздо полезней будет немного рассказать вам о ее мире.

Попробуем начать повествование совсем не так, как с попытками понять Ничто. Начнем с конца. Прежде всего со свечей. Нет, это совсем не древний мир, но традиции званых приемов тут очень чтят. Тут полно энергии, и в ванной есть очень даже хорошее, последней модели освещение. Просто свечи ароматизированные, а их мерцание завораживает и успокаивает. Море тут зеленое, потому что в нем процветает определенный вид планктона, который и окрашивает воду в изумрудный цвет. А два раза в году, когда луна совсем не появляется в ночном небе, поверхность моря вспенивается и начинает испускать мягкое мятное свечение.

И да, это действительно другой мир. Не измерение, не параллельная Вселенная. А другая. Ведь Вселенные прежде всего не линии. Вселенные подобны налетевшим на этот берег моря тучам. Иногда они даже могут пересекаться. Пересекаться временем, пространством, веществом или энергией. И, аналогично тучам, эти пересечения не могут проходить бесследно. Вселенные постоянно меняются сами и меняют друг друга. Клубятся в потоке бытия. Или небытия…

Мы могли бы заметить эти миры, эти Вселенные. Могли бы, но – мы не хотим. А когда нам хотеть? Вся фирма гордилась семейным положением менеджера Степана. И он действительно был счастлив: жена – красавица, сын планирует поступить на бюджет в институт. Да и сам он очень даже ничего. Лучший работник месяца три месяца подряд!

И одним вечером Степан был как никто близок к просветлению и не в шутку, а серьезно задумывался о своих предчувствиях и ощущениях. Он был уверен, что в его мире есть то, чего он не видит, но чувствует. Но пришел сын и все испортил, сказал, что он эмо.

И все бы ничего, но эта субкультура и пятнадцать лет назад (От написания этой книги) была не особо популярной и вызывала лишь жалость.

На следующий день на работе он понял, что именно не видел, но ощущал. Это были руки молодой стажерки на своих коленях. Предчувствие в этот раз его не подвело, и переживания по поводу сына отодвинулись на второй план спелыми чреслами стажерки. Однако предчувствие подвело Степана вечером. Жена про все узнала. И до сильнейшей боли в голове от тяжелого предмета, банально – по помаде на воротнике.

Но оставим Степана со своей головной болью и вернемся в тот мир, который я хотел создать с целью описать его во всей красе своим мечтателям, читающим эти строки.

Вот изумрудов, в цвет которых окрашено море, в этом мире нет. Не, не так. Изумруды есть, но вот понятие драгоценных камней отсутствует напрочь. Понятие драгоценности сильно опошлено в той реальности, которую мы с вами создаем. Очень много людей мечтают обладать тем, чего в нашем мире очень мало. Тем самым проводят дни и ночи в мечтах о холодном и твердом камне, совершенно не замечая, что точно такие же, а местами намного прекрасней вещи находятся прямо вокруг них. Совсем под ногами лежат, никому не нужные.

Или того хуже, не замечая, что драгоценность всегда находится в них самих. Глубоко внутри. И только того и ждет, чтобы ее действительно заметили, дали раскрыться и расцвести.

В этом ином, отличном от нашего мире все – драгоценность. Все прекрасно. Но, к сожалению, не у всех. Там тоже есть те, кто недоволен существующим порядком вещей. Хоть порядок тот и весьма не сложен. Ты просто есть в мире, а мир есть у тебя. Ты берешь и создаешь то, что хочешь. А самое главное, что никому это не мешает.

Это весьма странно и очень непонятно для обитателей последовательного мира, вроде нашего. У нас все постепенно. Утро плавно переходит в день. Гора поднимается в небо. Океан спускается, и чем ниже, тем меньше туда проникает солнечный свет. Мороженое, если его достать из морозилки, тает медленно и с краев (но это скорее плюс, можно смаковать его слегка подтаявшим). А если подключить к батарейке лампочку, то она разрядится. И не лампочка, а именно батарейка.

А в придуманном мире батарейки попросту не нужны. И не нужны весьма недолговечные светодиодные лампочки. И потому нет сговоров производителей делать их перегорающими. Да и производителей совсем нет. Есть только мир, и ей нужно лишь захотеть освещение в ванной – и оно будет. Ей интересно было посмотреть на зеленое море, освещающее небо до самого горизонта, – и вот оно. Прекрасное море, прекрасный небосвод, усеянный придуманными звездами в придуманных созвездиях.

И все это тянется в бесконечность, которая никогда не была против подобного рода экспериментов. И только я хотел написать, что она здесь не одна, как понял, что нет понятия «здесь» в этом мире. Но придется его ввести на время, чтобы просто попытаться объяснить, самому себе и вам, как там все выглядит. Немного, так сказать, измерить в длину то, что нужно было взвешивать.

Все, кто там существуют, сами создают себе мир. Пусть, для наглядности, это будет этакое общежитие. Вы бывали в общежитиях? Там такие длинные коридоры. И еще в какую комнату ни загляни, ее обитатели будут этим крайне недовольны, потому что именно в этот момент начали переодеваться и уже задрали блузку.

И тут так, только коридора нет, а комната обитателя – отдельный созданный им мир только для него самого. Всегда можно выйти из него и сходить в гости к соседке, просто захотев. Для этого не придется пробираться через заваленный чужой обувью, детскими колясками, развешанным на веревках постиранным бельем и орущими кошками коридор.

Вы сразу, как подумаете, окажетесь в ее мире. И прекрасно то, что вы при этом не появитесь в клубах дыма сразу рядом с ней, в ее ванной. И не застанете девушку в неглиже. Хотя многие мужчины сейчас со мной не согласились бы. Вот и в том мире были недовольные сложившимся положением вещей. Тем, что приходится сначала оказываться у входа, сообщить о своем прибытии и ждать, пока вас впустят.

Звонок в дверь раздался сразу, как она влезла внутрь просторного вязаного пуловера. В него бы влезли две таких, как она, но женщины они, хоть об этом не признаются, но очень любят места, куда, кроме них, может поместиться еще кто-то. Это утверждение с некоторыми исключениями применимо во всех мирах.

– Дорогая, входи. Я сейчас закончу и спущусь, – сказала она прямо из ванной своей подруге, стоявшей у входной двери.

И подруга услышала. Подруга поняла, услышать она не могла из-за завывания ветра и тарабанящего по крыше веранды дождя. Дверь тихонько скрипнула и открылась, впустив в дом насквозь промокшую подругу и сопровождавший ее прохладный и весь пропитанный брызгами ветер.

Огонь в камине замерцал, но, оправившись от шока, продолжил мирно потрескивать и пускать в трубу ленивые искры. Его отражение растеклось по лакированному паркету, рисуя на нем свои неповторимые и недолговечные пейзажи.

– Дести, а ты дашь мне полотенце? – сказала она с порога, как только закрыла за собой дверь.

– Да, конечно. Я уже спускаюсь, – вместе с шагами на лестнице, послышался и бархатный голос Дестины. – Аци, а что тебе дома не сидится в такую погоду?

Они с Ацидент – давние подруги и частенько захаживают друг к другу в гости. Бывает и недопонимание, как и у всего сущего. У людей так у самих с собой большое недопонимание, что говорить обо всем остальном. Но это совсем уж редко происходит, в большинстве случаев девочки очень любят друг друга и всячески поддерживают.