– Теперь все взяли? – настойчиво повторил громила.

Съестное на тряпицах быстро поредело. Пончик тоскливо проводил взглядом мой второй кусок пирога с ягодами, и я поняла, что он мне просто в рот не полезет. Встанет где-то поперек горла. Я вернула его обратно.

– Ты ешь, не бойся, – вмешался командир, заметив мое движение.

– Я не боюсь, – возразила я.

– Пончик не страшный, – тоном «понял, дурачок?», «перевел» командиру великан, и откусил сразу половину того самого куска, который я вернула. Видимо, чтобы не передумала.

Дальнейшая трапеза проходила в мире и тишине. У Пончика выступать гарантом мира получалось лучше, чем у Дикого.

Завершив перекус, все стали собираться. Дикий бросал короткие команды, распределяя силы. Хотя куда там силы нужны были? Из груза была одна подвода, та самая, на который мы завтракали.

– Пип… – начал он, собираясь и меня припахать к общественно-полезной деятельности. – У тебя имя-то есть?

– Есть, – я кивнула.

Он молчал. Я тоже.

– И как тебя зовут?

– Филипп.

– Будешь «Филькой».

– Буду.

– Я тебя не спрашивал.

– Я и не спорю.

– Да умеешь просто молчать?! – взвился Дикий. Дикий он какой-то.

– Умею.

– А почему тогда не молчишь?

Я пожала плечами:

– Не могу?

Командир в сердцах махнул рукой. А что я такого сделала-то?

– Филька поедет на Яблочной, – постановил он, указав рукой на серенькую кобылку. – Можешь без седла?

– Могу, – быстро согласилась я. – Но не умею, – призналась я тише. – Дяденька Дикий, а можно я на подводе поеду? Я хорошо лошадями правлю.

– Повозку поведет Пончик. Его всё равно ни один конь не поднимет.

– Нешь – хороший конь, – недобро возразил великан, который явно примерялся к тяжеловозу.

– А повозку кто тогда потащит, если ты на Нешьессе верхом поедешь?! – снова взвился Дикий.

Пончик перевел взгляд на кобылку, кобылка попыталась повалиться набок, но тут её ткнул мордой Нешьесс, и она передумала.

Не знаю, произвело на гиганта впечатление это представление, или он сам дошел до мысли, что она не потянет, но Пончик пошел запрягать жеребца в повозку.

– Дяденька, – нагнала я мага, – дяденька Дикий, можно я сегодня на подводе поеду? Я завтра верхом поеду. Только я сегодня почти всю ночь от поместья хозяина почившего до самого утра по лесу шел. Можно, я посплю немного? – Я оббежала его и теперь шла спиной вперед, жалобно глядя ему в глаза. – Можно?

– Ладно, – буркнул он, сдаваясь. – Делай, что хочешь, – он снова махнул рукой.

М-да. С одной стороны, хорошо, что мне разрешили поспать. С другой – непросто будет в таком отряде с таким руководством.

Я вернулась к подводе, чтобы уложить туда свой мешок и присмотреться, как устроится. Гроза деловито переливал остатки отвара из котелка во фляжку. Потом поднес к носу.

– Красножила многовато, – будто самому себе, в полголоса заметил флаобец.

Ну понятно. Особенный тут только один.

М-да.

Несмотря на отвар живичника, неровную дорогу и переругивания между воинами, я уснула довольно быстро. Сначала, правда, поворочалась на сундуках, острые углы которых впивались в бок даже через войлочное одеяло, которое мне подложил Пончик. Интересно, что там такое, что ради них наняли отдельный отряд? Почему нельзя было пойти с караваном, в котором народу больше и охрана надежнее? Хотя кто захочет пойти в караване с проклятым магом? Вот эта его особенность всё портила. Причем не фигурально, а буквально. Совсем всё.

За этими печальными мыслями я и уснула. Шорька, набегавшийся ночью по лесу и догнавшийся утром у Магды, только чуть шевельнулся, когда я переместила его из подмышки на грудь, чтобы нечаянно не придавить.

Проснулась я от голоса Дикого и то не сразу.

– Филька, ну ты и горазд спать, – он дернул меня за плечо.

Я подскочила и чуть не швырнула спросонья в него дежурное охранное заклинание. Во всяком случае, уколоть палец я успела. Не задумываясь. Вот что значит привычка! Осторожнее нужно быть с привычками. Так и выдать себя с головой недолго.

Себя-то я сдержала, а Шорьку поймать уже никто не мог. Почувствовав мой страх, смелый зверек выскочил из-за пазухи и сиганул наутёк в сторону ближайшего дерева. Я впервые увидела знаменитую реакцию флаобцев. Только что лук висел у него на плече, и в следующее мгновение Гроза уже метится.

– Не стреляйте! – заорала я, попыталась спрыгнуть с подводы, но запуталась в одеяле, неуклюже перемахнула через борт и рухнула прямо лицом вниз, чем вызвала дружный смех. Ещё бы поаплодировали, уроды! Короче, я бухнулась кулём на землю и конкретно ушибла руку, на которую приняла удар.

Когда я подняла голову, Гроза держал лук на взводе и смотрел на меня, будто ожидая команды.

– Не стреляйте, пожалуйста, – я шмыгнула носом, потому что слёзы от боли подобрались к глазам. – Он ручной!

– Кто это был? – сурово спросил Дикий.

– Шорёк! Вы не думайте, он ничего воровать не будет, – я скрестила за спиной пальцы левой, почти не пострадавшей руки. – Он же безобидный совсем! Питается букашками разными, – командир отряда уставился на меня своими черными омутами, в которых гуляли шальные водовороты, и отступила назад. – Ну может гнездо чьё-нибудь разорить, – призналась я и отступила еще. – Или жабу придавить. На худой конец – змейку, – произнесла уже совсем тихо, упираясь спиной с борт повозки. – Так что он совсем не вредный. Даже полезный!

– Это что, пацан с собой крысу притащил?! – подал голос Пёс.

– Шорька – не крыса! – возразила я, растирая руку.

Шорёк подтвердит мои слова свистом и щёлканьем, на всякий случай прячась в листве. Хотя, боюсь, от стрелы Грозы крона дерева его бы не спасла.

– Я смотрю, от пацана одна польза, – негромко произнёс Ровняла, обтачивая палочку широким ножом. – Весь день проспал, и теперь всю дорогу корми и его самого, и его крысу. И вези бесплатно.

Я уже набрала воздуха, чтобы поспорить, но поняла, что старый вояка этого и добивается. Не добьётся!

– А давайте я за дровами схожу! – предложила я, поскольку всё равно настало время уединиться. – Я отработаю!

– Пойдешь коней купать с Клыком и Псом, – к моему ужасу заявил Дикий.

Я заметила на берегу лежащие кучкой штаны и сапоги варвара. Сам он уже плескался с лошадями в реке, иногда показывая из воды белые по сравнению с загорелой спиной ягодицы. Ой-ой! Я быстро отвернулась к магу.

– Я только за, – гаденько ощерился Пёс. – Пойдем, пацан, похвастаешься своей… – он гнусно заржал, – пипкой!

– Что-то ты слишком чужими пипками интересуешься, – продолжая строгать, так же негромко заметил Ровняла. – Свою присунуть некуда?

– А что? – с вызовом заявил Пёс, складывая руки на груди.

– Так, ничего такого. Кроме того, что это мальчик, – продолжил, будто сам с собою, воин.

– Так. Все заткнулись! – повысил голос Дикий. – Пёс, чего ждешь? Марш в воду. Нешьесса прихвати.

– Неша я сам, – показался из-за повозки Пончик и стал стягивать с плеч жилетку размером как то одеяло, на котором я спала.

– Вот это дело доброе, – покивал Ровняла. – Пёс у нас пипками интересуется. Покажи ему. Бедолага, видать, забыл уже, как она выглядит.

– Что? – переспросил ничего не понявший Пончик.

– Ты!.. – в тот же момент Пёс потянулся за мечом и шагнул в сторону.

– Оружие! – Дикий ткнул пальцем на землю возле вещей варвара.

– Можно, я за дровами? – мне стало не по себе от мысли, что придется смотреть на голых мужчин.

– Иди уже! – рявкнул командир. – Пёс, оружие, вещи здесь, Пончик, проследи, чтобы…

Он еще что-то говорил, а я уже мчалась от полянки подальше, сжимая ладонями пылающие щеки. И это только первый день! Даже не день, практически. День я спала. Наверное, тетушка Магда была права по поводу моей идеи. Какой ужас!

Забежав достаточно далеко, чтобы меня невозможно было разглядеть за стволами, я влезла в кустики и присела. Над головой застрекотал Шорька. Я задрала голову: