– Что? – переспросил я.

– Как ее варить?

– Ты что, готовить не умеешь?!

– Умею.

– Тогда готовь!

– Яйца дайте!

– То есть кроме омлета ты ничего не можешь? – насупился я.

– Почему сразу «ничего не можешь»?! – возмутился Пипка. – Могу. Просто съедобного ничего…

Утерев слезы от смеха, поднялся Клык.

– Джыгыт готовит еды! – с укоризной заявил он Пипке, тыкая пальцем. Но прорвавшийся смешок испортил картину. – Тыбэ учыца нада!

– Я, дяденька Клык, всегда готов учиться! – отрапортовал Пипка. – Только у меня не всегда получается, – честно признался он. – Зато я грибы резать умею!

По возрасту Клык был на втором месте снизу. Младше него был только Филька. Так что, как бы варвар не дул сейчас щеки, а у себя на родине в походах наверняка готовил он. Там распределение грязной работы шло как раз по младшинству. Поэтому я спокойно вручил судьбу ужина в его опытные руки и пошел проверять своё богатство.

Сфера была на месте.

Я устроился на повозке. Её подогнали под дым костра, чтобы не одолевал гнус. Лежал на боку, грыз травинку (есть-то и вправду пора) и наблюдал за своим воинством.

Гроза сидел под деревом, видимо, привычка у него такая, и пялился в крону. Из ветвей ему насвистывал зверёк Пипки. Флаобец молчал. Зверек продолжал возмущенно свистеть. Его, видимо, тоже доставала эта привычка мага. Иногда зверек посвистывал в сторону хозяина, но пока возле костра орудовали ножами, держался от него подальше.

Ровняла сидел у огня и занимался оружием: чистил, правил лезвие. Завершив возню с мечом, он занялся кинжалом, а после перешел к метательным ножам. Ему было явно нескучно с таким-то арсеналом.

Пончик крутился возле Неша, наглаживая и что-то бормоча на ухо. Жеребец пофыркивал, но принимал внимание благосклонно. Животное неглупое, понимало, на кого можно копытом замахиваться, а на кого не стоит. Топором своим великан на стоянке не занимался. Возможно, наточил на ярмарке. С другой стороны, ему с его силищей острота оружия и не столь важна. Не зарубит, так забьёт. По колено в землю.

Пёс крутился возле котла, выдавая ценные указания и критические замечания, и норовил попробовать варево. Клык стоял на страже еды, отмахиваясь половником. Пацан был непривычно тих и послушен, внимал варвару с почтением и всё выполнял. Иногда с точностью до наоборот, и тогда получал от Клыка отборные варварские ругательства. Судя по тому, что Филька просил повторить и помедленнее, оплошности были осознанными, и пацан просто пользовался возможностью обогатить словарный запас.

В целом, всё было довольно мирно. Я ожидал худшего.

– Тэпэр нужно положыт спэцый! – с важным видом заявил Клык. Его от роли наставника прямо распирало. Видимо, он впервые выступал в таком амплуа.

Варвар вынул из своего скарба мешочек и потянулся к котелку.

– Эй, ты! – влез в кулинарный процесс Пёс. – Отравить нас хочешь?!

– Еды должны быт вкусный! – возмутился Клык, прижимая к себе мешочек как драгоценность. – Ваши еды прэсный!

– Отравить он не отравит, – пояснил, не отрываясь от заточки ножей, Ровняла. – Но пахнуть мы станем так же, как он.

Варвар с горячностью провел рукой вдоль голого торса:

– Зато гнус не кусаэт! – заявил он.

– Ну уж нет, меня пусть лучше гнус жрет! – заявил Пёс и нахмурился.

– А я трав могу принести! – оживился пацан.

Я-то всё ждал, когда у него будет очередной выход на сцену.

– Травы-то зачем нужны? – поинтересовался я.

– Дяденька Дикий, так они для чего только не нужны! – сев на любимого конька, начал Пипка. Я аж залюбовался. – И для еды, и для вкуса, и для лечения, и чтобы отравить. Я вам любых могу принести! – радостно закончил мальчишка.

– Вот, Пёс, кого бояться надо. Понял? – ухмыльнулся Ровняла.

– Тут недалеко, я быстро управлюсь, – подскочил Филька. – Я только те, которые для вкуса! – горячо пообещал он.

– А я компанию составлю. Чтобы ты опять не заблудился, – заявил медовым голосом Пёс и потянул лапу к пацану. Точнее, к его заднице.

Свист стрелы, которая вонзилась возле самого носа Пёсьего сапога, раздался раньше, чем я успел рот открыть. Наёмник мгновенно одернул руку. Пацан с отвисшей челюстью медленно развернулся в Грозе. Тот сидел под деревцем, пялясь на ветки, будто ничего не было. Только рука его всё ещё сжимала лежащий на земле лук.

– Ты это чего? – насупился Пёс. Но так, без вызова. Осторожненько.

– Филька, вали за своими травами, одна нога там, другая здесь, – распорядился я. Настало время расставить акценты по местам.

Я дождался, когда жилетка пацана невнятного цвета скроется за деревьями, и сел.

– Пёс, мы все разные, за пределами похода ты можешь заигрывать с кем угодно, я в чужие постели не заглядываю. Но Фильку оставь в покое. Понятно объясняю?

– А то что? – охамел он, но в следующее мгновение вторая стрела воткнулась у другого его сапога. – А что, вам можно, мне нельзя? – прищурился Пёс.

– Никому нельзя, – как можно спокойнее сказал я. – У нас отряд, а не бордель. И все здесь – боевые товарищи. Товарищу спину нужно прикрывать, а не на задницу засматриваться.

Наёмник недовольно присел на своё место у костра. И тут, словно поджидал, из леса появился мальчишка с пучком травы.

– А вдруг он и правда нас отравит? – напрягся Пёс.

– Тебя бы стоило, но я проверю, чтобы ничего такого он не подбросил, – как обычно невозмутимо отреагировал Ровняла.

Так. У нас тут целых два знатока ядовитых трав. Из тех, кто признался. Поход обещает быть веселым.

Пучок подвергся тщательному осмотру, обнюхиванию, обкусыванию и обсуждению знатоками у котла. Я тоже пересел поближе. Сразу после Пончика. Он отцепился от Неша, подошел к костру со своим тазиком под еду и сел на краешек бревна у костровища. Другой конец, на котором сидели Ровняла и Филька, поднялся, и пацан чуть не упал, смешно замахав руками. Пришлось спасать. Я сел рядом, втроем мы уравновесили гиганта.

– Откуда ты знаешь травы? – спросил я у мальчишки.

– Так тетка Берта, сестра брата моего дядьки по мамашиной линии, так она травница. Пока у неё жил, и научился. Тетушка Берта – она добрая была, упокой ее душу Защитница. Я ежли не ту травку принесу, так она только пару раз ремнем даст, золотое сердце – человек была! – с дебильно-радостным выражением поделился он и обтер рукой нос.

Клык намерился резать утвержденную по результатам обсуждения зелень.

– Ты ее хоть из бурдюка водой обдай, – возмутился я и повернулся к пацану. – И ты иди умойся.

Нашли друг друга, два чистюли, повара – не приведи Защитница. Благо зараза на огне не выживает.

– В лесу грязи нет! – чирикнул мальчишка и, увернувшись от очередного леща, поскакал в сторону реки.

Вот же… стрекозёл малолетний.

Я зачерпнул кружкой варева из второго котла. К ягоде туда добавили какие-то веточки и сушеных трав из запасов Клыка. Получилось очень неплохо. Живот возмущенно забулькал, требуя еды. Даже флаобец выбрался из-под своего дерева с кружкой, чашкой, ложкой и луком. Гарант мира и спокойствия в отряде.

Пацан так же вприпрыжку прискакал обратно и, словно нечаянно, стряхнул на меня ледяную воду с рук. Прямо на шею и за ворот, зараза.

– Что вы не едите-то? Несамостоятельные вы какие, – заявил он, забрал половник у остолбеневшего Клыка и тарелку у Грозы, который устроился ближе всего к котлу.

Ну понятно, кто главный защитник!

– Вообще-то мне по старшинству первому положено, – возмутился я.

Флаобец принял тарелку с варевом, коротко кивнул и отошел к облюбованному дереву.

– Что же вы сразу-то не сказали? – Филька потянулся за бадейкой Пончика.

– Что не сказал?

– На, держи, – он сунул Пончиковый тазик в руки Клыку и стал накладывать туда. – Что вы тут старший, не сказали. Вы хорошо сохранились, я думал, старший – Ровняла.

Забрав у Клыка и протянув двумя трясущимися от напряжения руками кашу великану, мальчишка потянулся за миской Ровнялы. Тот тоже проигнорировал иерархию. Видимо, слишком хотел есть. Так все хотят есть!