Пробуждение было тревожным. Меня вырвало из сна тонкое пиликанье будильника на электронных часах. Конечно же, никакие смартфоны в экспедицию не допускались – поэтому я пользовался простым механизмом.

Меня должен был разбудить Ваня. Но по старой привычке я всё равно выставил будильник, с задержкой на пять минут к началу вахты, просто на всякий случай.

Я вскочил с койки. Мгновенно оделся и пулей вылетел в коридор, направляясь в оперативную рубку.

Лейтенант был тут. Я едва сдержал вздох облегчения. Ничего трагического, к счастью, не случилось – банальный сон на посту. Да, это было очень странно: Ваня ведь готовился к поступлению в нашу академию. И даже прошёл отбор. От моей характеристики многое зависело. К тому же, как я заметил, он был ответственным и исполнительным. Что ж. Не выдержал реального стресса… объяснимо. Посмотрим, как дальше себя покажет.

– Товарищ лейтенант! – нарочито громко сказал я.

Ваня дёрнулся. Открыл глаза. Увидел меня и тут же вскочил, вытянувшись по струнке.

– Объяснитесь, – продолжал я.

– Виноват, товарищ капитан! – доложил он, – у меня нет объяснения произошедшему.

– Мы в зоне действия ДРГ противника, – продолжал я, – вы представляете всю глубину вашего проступка?

Лейтенант чуть замялся. Опустил глаза.

– Так точно, товарищ капитан… – произнёс он, после чего набрался храбрости и добавил: – меня даже в сон не клонило… сидел, думал справочники достать, попробовать по звёздам сориентироваться, моргнул – и слышу ваш голос…

Я постоял какое-то время молча. Чувствовалось, что парень сам растерян. Я решил, что в такой ситуации психологически давить – не продуктивно. Надо сначала во всём разобраться досконально, как следует. Уже вдохнул воздух, чтобы произнести что-нибудь ободряюще-нейтральное, но в этот момент в оперативную рубку буквально влетел Михаил. Его глаза были навыкате, пухлые губы мелко дрожали.

– Семёныч пропал! – заявил он.

– Стоп-стоп, – я выставил перед собой ладони, – с чего взяли, что он пропал? Мы на вездеходе, посреди тундры. Куда ему деваться?

– Его нигде нет! – Михаил пожал плечами, – в каюте постель смятая. Он никогда не оставлял постель незаправленной! Аккуратнейший человек! Вы… вы не знаете, но…

– Так, ладно, – кивнул я, – оставить истерику. Давайте-ка для начала осмотрим вездеход. Мало ли – может, он решил на складе заночевать? Или ищет что-то из запасов?

– Да проверял я, говорю же!

– Всё равно – нужно быть абсолютно уверенными, – настоял я.

Вездеходный комплекс был не настолько большим, чтобы проверка заняла много времени. Уже через полчаса все закоулки были осмотрены, все щели исследованы и все закутки – освещены.

Семёныч, действительно, пропал. Но самым странным был даже не факт исчезновения. Дело в том, что все комплекты одежды, все защитные комбинезоны, предназначенные для работы снаружи и все снегоходы были на месте. Человек без специального снаряжения снаружи не проживёт и десяти минут!

Подумав об этом, я тут же сам полностью экипировался и, приказав лейтенанту оставаться внутри и контролировать периметр, спустил снегоход и отправился на обследование внешнего периметра.

Я взял термограф. Достаточно чувствительная вещь – обнаружит замерзающего, но живого человека даже под метровым слоем снега.

Тщательное обследование площади в радиусе, на который, по моим расчётам, мог бы удалиться от вездехода человек без защиты, заняло ещё часа полтора.

Но всё было тщетно. Семёныч просто исчез.

– Общий сбор, – скомандовал я, когда снова оказался на борту, – через пятнадцать минут в оперативной рубке.

Ваня, встречавший меня в техническом отсеке, кивнул, сказал: «Так точно!» и убежал выполнять приказ.

Оставшиеся научники выглядели испуганными и растерянными. Я знал, что Семёныч был их неформальным лидером. А, может, и формальным – у меня просто такой информации не было. В мою задачу входило обеспечение охраны и обороны экспедиции и только.

– Он говорил что-то накануне вечером? – допытывался я, – что-то подозрительное? Странное?

Лев и Михаил переглянулись.

– Ничего такого, – сказал Михаил, – вы знаете, он хоть, как и все мы, понимал всё отчаяние нашего положение – но ему было, скорее, любопытно, чем страшно. Понимаете, с научной точи зрения, это уникальная возможность… и он, скорее, был ей рад.

– Не могло быть такого, чтобы он отправился… так сказать, на исследования? – спросил я.

– Нет, – Лев помотал головой, – категорически! У нас ведь все приборы на борту, в этом нет смысла.

– Ясно, – кивнул я. Потом почесал подбородок и спросил: – а что, если он увидел нечто… скажем, настолько любопытное, что не смог устоять и выбежал наружу? Но не смог рассчитать силы и…

Научники переглянулись.

– Конечно, всякое возможно, – ответил Михаил, – но вы же понимаете. Семёныч – крайне рассудительный человек. Я не представляю, чтобы что-то могло его настолько вывести из равновесия… и потом – вы бы, наверняка, нашли… тело. Он ведь ушёл без экипировки!

– Голым, – неожиданно добавил Лев.

– В смысле – голым? – растерянно спросил Михаил.

– Его спальное белье было на постели. Я разве не сказал? – Лев поднял брови, изображая удивление.

– Так, – ответил я, ругая себя последними словами за то, что сам не осмотрел каюту Семёныча прежде, чем выбегать наружу, – может, он всё-таки переоделся? Может, у него было что-то своё из одежды, достаточно тёплое, чтобы продержаться более длительное время?

Лев развёл руками.

– А ещё он явно спешил… – продолжал рассуждать я, – считаю, что нам стоит осмотреть базу диверсантов.

Научники промолчали.

Удивительно, но погода, можно сказать, наладилась. Температура, конечно, не поднималась выше минус двадцати, но светило солнце, а ветер разогнал тучи. Мне даже пришлось надеть защитные очки, чтобы снег не слепил.

Дорога до базы не заняла много времени. Никаких опасных трещин и впадин мы не встретили; вездеходы прочертили за собой идеально ровную колею, которую теперь медленно заносила позёмка.

– Тащ капитан, я с вами! – решился вызваться Ваня, уже забыв о проступке со сном на посту.

Взглянув на подчинённого, я решил не напоминать об инциденте. По крайней мере, не здесь и не сейчас, не при гражданских.

– Никак нет, – ответил я, – мы идём со Львом. Разумное распределение сил и средств – один научный эксперт, один военный. Мы не можем оставить вездеходы без квалифицированной охраны.

Лейтенант опустил глаза, но твёрдо ответил:

– Есть обеспечить охрану.

Я позволил себе короткую улыбку.

Внутри базы диверсантов по-прежнему было тепло. Видимо, работала автоматика. Я обругал себя, что вчера не проконтролировал этот момент. А что, если бы случился пожар? Кто его знает, как у них эта система настроена. Наверняка, газовое оборудование – по-другому автономные сооружения в этих широтах не делают. Даже самые совершенные аккумуляторы тут не сильно эффективны, а дизель-генераторы слишком прожорливы.

Я сразу направился в технические отсеки, чтобы оценить состояние систем. Мы разделились. Особых рисков я в этом не видел – вчера ведь лично обошёл все отсеки. Поэтому Лев сразу направился в штабной контейнер, где могли быть документы, вызывающие интерес по его части.

Теплоснабжение базы действительно было газовым. И не только тепло – сама энергосистема работала от небольшой турбины, которую питали внушительные баллоны с пропаном, заполненные на двадцать процентов. Тепло, которое выделяла турбина, использовалось непосредственно для подогрева воздуха в системе вентиляции и очистки воздуха через специальные радиаторы. Дополнительно работали тепловые насосы, запитанные от электросети. Плюс аккумуляторы для сглаживания пиков внутреннего потребления и солнечные панели на крышах контейнеров. «Они бы ещё ветряки поставили, – подумал я, изучая силовые схемы на сенсорной панели центральной консоли системы, – чтобы уж совсем забыть про маскировку». А потом в одной из вкладок я обнаружил, что к системе действительно могли подключаться ветрогенераторы.