Комната с одной тусклой лампочкой и побеленными стенами, перед глазами старая деревянная дверь. Со скрипом дверь отворилась. Ввалились пяток парней, заволокли седоватого мужика.

— Хватайте обморока на допрос!

— Э, э, куда?! — задёргался Ник.

— Ебало завали! — и один из хулиганов дал под дых.

Ника провели по зданию заброшенного завода, народу тьма, как голубей на канализационной плите. По центру ржавая разбитая машина и паренёк похожий на одного актёра. Нику, казалось, что он видел его в каком-то фильме, и фамилия крутилось на языке, толи Иванов, толи Петров.

— Это ведь наша земля, пацан! — ткнул главный «Голубь» в грудь Нику пальцем. На левой руке поблёскивал золотой кастет, главарь продолжил: — кто такой? Макарыча пришёл спасти, а самого за жопу схватили…

— Да я мимо проходил…

— Не пизди, пацан. Лучше скажи сколько будет дважды два?

Синеглазый «Голубь» смотрел прямо в глаза. Ник кашлянул, проговорил:

— Дважды два… Четыре.

— Вот и Макарыч так сказал. И после этого будешь говорить, что с ним не заодно? А? Уёба?!

Главный забрался на крышу разбитой машины и заорал во всю глотку:

— ЭТО НАША ЗЕМЛЯ! ЭТО НАША ЗЕМЛЯ! ЭТО! НАША! ЗЕЕМЛЯЯЯ!

Четырёхполосочные «АБИБАСЫ», как обезьяны в зоопарке тут же принялись дёргать за перила лестниц, прыгать на месте и трясти битами и палками. Драли глотку, повторяя за своим вожаком: «это наша земля…». Толпа ринулась бежать на выход. Главный приказал гопникам, что держали Ника:

— Этого к Макарычу бросьте, вернёмся под утро, кончим обоих, заебало уже…

Ника повели обратно. Коридор, маленький зал, снова коридор, обшарпанные стены и старая деревянная дверь. Больно усадили на табурет и ушли.

— Ты кто, парень? — спросил Макарыч.

— Ник!

— Не помню тебя на районе. Меня Макарыч зовут. Как попался к этим балбесам, Ник?

— Мы с Ароном пришли спасать тебя.

— Ааа… и где он сам?

— Не знаю, меня схватили, наверное, ему удалось скрыться. Эта толпа рванула с завода! Куда?

— Понятно куда, это же их земля. Пойдут бить стёкла, переворачивать урны, нассут в подъездах, под утро проблюются и вернуться сюда.

— Голубоглазый с кастетом, это их главный? Он сказал, что хана нам, когда придут.

— Да. Кличка «Шоколад», и если он так сказал, тогда валить надо, парень. Не знаю откуда ты взялся, но чувствую, что к спасению моему… Эти олухи никак не научаться узлы вязать.

Макарыч ловко выпутался из узла верёвок.

— Щас, Ник, освобожу тебя.

Как только путы с кистей спали, Ник почувствовал вибрацию в кармане. «Ага, значит опять очки дали…» — и правда, на телефоне светилось два не распределённых очка. Ник задумался, чтобы победить такую толпу хулиганов одной силы будет мало. Решил пока не распределять ничего. Вошёл во вкладку «Здоровье» на телефоне: «Ну, бля, двадцать процентов это ни о чём…».

Боль по-прежнему чувствовалась, глаз заплывший. Стоило бы чем-то подкрепиться, Ник продолжал пялиться в телефон и читать: «Ага… многочисленные ушибы: туловища, головы, конечностей… ебать, а то я не чувствую… так-так, госпитализации не требуется… хирургическое вмешательство не требуется… Да чё требуется тогда, здоровья мало…».

Ник убрал телефон, с таким количеством здоровья можно и помереть в драке. Пришла идея набрать «Медик» на телефоне, в ухо прозвучал красивый женский голос:

— Ваш организм не нуждается в срочной медицинской помощи. Благодарим за звонок, единый медицинский центр «Сити Сэвантин».

И дальше сброс вызова. «Ну, здорово…» — подумал Ник. Попробовал позвонить Арону, звонок сбросился. Ник проверил рюкзак за спиной, не оказалось. А Макарыч, как будто прочитал мысли:

— Перед тем как бросить в плен они забирают всё что могут, наверное, твой рюкзак где-то на местном складе.

Перед глазами замаячила коробка семечек.

— Можно? — спросил Ник, и через мгновения вспомнил, что он в игре и в какой-то степени тут всё можно. Тем не менее Макарыч ответил:

— Конечно, я их уже не могу есть.

Ник вытащил из коробки пачку, на ней красовались картинка: три голубя клюющих россыпь семян. Разорвал. Принялся щёлкать и смотреть на показатель здоровья в телефоне. Семечка за семечкой и сотая доля процента прибавилась на экране. Обрадовался, но тут же приуныл, так сложилось, что в жизни Никита не любил щёлкать семечки, ни в плане вкуса, ни в плане процесса. Но другой еды под рукой не было, и стоило хоть как-то «подлечиться». Ник вздыхал, лузгал семечки и смотрел на телефон.

— Ну, всё не могу уже!

Отбросил пачку, здоровье перевалило за семьдесят процентов. Направился к дверям, подёргал. Закрыто.

— Есть идеи, как выбраться? — спросил Ник.

— Если только с боем, я могу напроситься по нужде, но боец из меня вообще никакой. Так что драться придётся тебе. Или может какие-то другие варианты есть?

— Нет, давай уже вломим этим уёбкам! — Ник потратил два очка на силу, почувствовал прилив энергии. Никакой харизмы, никакого интеллекта, никакой удачи, только сила, по-другому вести диалог с «Голубями» не хотелось. На экране высветилось: «Вам доступно два убойных приёма «БОКСЁРСКАЯ ДВОЙКА» и «УШИРО МАВАШИ».

— Товарищи, я в туалет хочу! — заорал Макарыч.

— Тамбовский волк тебе товарищ, в штаны сходишь, козёл… — глухо послышалось из-за двери.

Макарыч посмотрел на Ника, тот продолжал пялиться в телефон.

— Я дам доступ к оружию! — внезапно отрезал Макарыч.

Ник оторвался от телефона. Замочная скважина двери затрещала отпирающимся звуком. В комнату зашли два здоровяка в четырёхполосном костюме.

— Чё за хуйня!? Почему этот гондон не связан, мочи уёбка! — заорал один здоровяк другому.

Надо признать выглядели они сильно серьёзнее, чем те доходяги у рынка. Один «Голубь» подбежал вплотную к Нику.

Лёгкие качающиеся прыжки и боксёрская двойка влетела в голову гопорю. Сначала левая рука, быстро, но не сильно, точно для разведки, коснулась рожи бугая. Тот только поморщился, сквасился, не ожидал такого стремительного выпада. Правая рука в мгновение, следом, за подружкой левой, локомотивом полетела вперёд. Ник не управлял собой, кулак врезался в челюсть здоровяка. Туша в спортивках рухнула в сокрушительном нокауте.

Макарыч выпучил удивлённое лицо, державший его за шиворот второй бугай попёр на Ника.

«Теперь уширо маваши попробуем…» — мелькнуло в голове, Ник понятия не имел что это.

«Голубь» приблизился. Ник развернулся, наклонился, выбросил ногу. Безумнейшая вертушка из японского карате и пятка Ника влетела в голову здоровяку. «Голубя» развернуло и отбросило в стену, как и первый отлетел в глухой нокаут.

— Ты как?! В порядке!? — взволнованно спросил Макарыч.

— Да я охуенно! — улыбнулся весёлый Ник.

— Чё тут происходит, блядь?! — в комнату влетел очередной «Голубь».

Ник не растерялся, подскочил, боксёрская двойка и хулиган повалился на пол. На полу рядом с каждым «Голубем» валялась горсточка икрящихся монет. Потянул из любопытства к ним руку, горстка монет исчезла, мобильник завибрировал. Сунул руку в карман. «+500 рублей» — высветилось уведомление.

— Ого!

Потянулся ко второй, исчезла и вторая. А на телефоне высветилось: «+340 рублей».

— Надо убираться отсюда, давай ты первым, а я за тобой! — жался Макарыч у стены.

По-тихому вышли из комнаты, коридор пустой.

«Выйдем быстро, жаль, я бы ещё парочку вырубил…» — думал Ник. Узкий коридор вывел в маленький зал, какой-то небольшой цех в прошлом. Десяток «Голубей» дербанили рюкзак, очень похожий на рюкзак Ника.

— Чё за говно, бля… одни сникерсы и марсы!

— Хуйня сладкая, семки пизже…

Ник уставился на парней в спортивках, которые выкидывали из его рюкзака батончики.

— Пленники съебали! Ебашь их, пацаны!

Толпа попёрла на парня, Макарыча уже след простыл, спрятался за какой-то колонной. В чувство Ника привела музыка, она заиграла непонятно откуда, но громко и отчётливо — в самые уши, как раз такая, чтобы зарубиться с толпой. Ну, прям, как из боевичка.